Функционирует при финансовой поддержке Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации
Афиша Plus Театры Куда пойдем сегодня Авангардный эпос, антишекспировский стендап, эротика в танце: чем удивили Петербург индийские театры

Авангардный эпос, антишекспировский стендап, эротика в танце: чем удивили Петербург индийские театры

11 273

У театрального фестиваля «Балтийский дом» — с репутацией международного события высокого класса — на тридцать третьем году его существования нет другого выбора, кроме как игнорировать «недружественную» Европу и обратить взгляд на Восток. Обыгрывая название одного из спектаклей «Бали», фестивальный дом можно именовать Балийским. Кстати, так и декорировано фойе — восточными нарядами, и там то разыгрывают забавный перформанс с драконом, то устраивают показ индийских мод.

1 из 4
Источник:

Внутри программы есть целый индийский кластер. Это интересно! Мы практически ничего не знаем, ничего не видели из культуры, которая существует начиная с середины первого тысячелетия до нашей эры и до сих пор сохранила некоторые изначальные формы. Даже странно: кое-что китайское и японское видели, а более древнее, более многообразное, развитое, индийское — нет, и еще нам мешает ассоциация с сомнительного качества Болливудом.

Знатоки кое-что назовут: миф о Сакунтале, с постановки которого начинался Московский камерный театр, и роль в ней великой Алисы Коонен; любимый европейскими авангардистами в ХХ веке символический танец катхакали; цитаты из перформативных практик этой части мира в интеркультурных спектаклях Питера Брука. Но это всё было давно и далеко от нас.

Мы увидели три, может быть, не самых показательных, но реально существующих сегодня, новых примера театра Индии.

«Бали» — замысловатое произведение. Хотя спектакль лаборатории «Адишакти» назван именем важного персонажа классического эпоса «Рамаяна», он оказался не традиционной, а, безусловно, современной театральной конструкцией, более того, режиссер Нимми Рапхель уверенно соглашается с тем, что эта конструкция (то есть деконструкция) — постмодернистская. Сугрива, Рама, Сита, Тара, Бали и другие мифологические персонажи возникают в монтаже эпизодов, парадоксальный анализ их отношений, конечно, будет более понятен зрителям, знающим эпос, чем нам. Но и мы заметим, что сцены с ними чередуются со вставными номерами, в которых действующие лица в современных костюмах разыгрывают комические пантомимы, как будто «схемы» отношений, известных из мифа.

Диалоги написаны современным языком, в итоге это драма XXI века с персонажами, вид которых — иронически! — мифологичный, какой принят в книжных иллюстрациях. Из эпоса, а скорее, по поводу ситуаций эпоса, на сцене ведутся логические споры. Войны, заговоры, убийства, завоевание и потеря любимых — повод для интеллектуальных столкновений. В основе всех событий всегда есть сделанный кем-то выбор. Драматизм соперничества и логическое объяснение противоречий («разбор полетов») составляют сущность эпизодов спектакля. У каждого из персонажей своя логика, и каждая ситуация оказывается неоднозначной.

Притом у зрителей создается не просто отстраненное, но ироническое отношение к каждой ситуации. Можно говорить даже о фарсе как об определяющем жанре спектакля. Автор спектакля, казалось бы, пользуется средствами площадного театра.

1 из 3
Источник:

В беседе с обозревателем «Фонтанки» Нимми Рапхель рассказала, что, по ее мнению, было бы скучно повторять любую из многочисленных форм индийской культуры и сценический язык этой постановки вполне оригинален.

«Мы стремились создать свой собственный фарсовый язык, — рассказала она. — Язык тела в некоторых частях — комический, но затем он меняется на серьезный. В современной жизни конфликты, о которых идет речь, встречаются повседневно. Мы изучаем не сюжет сам по себе, а то, как мы его понимаем, то есть важно наше воображение. Зрители реагируют на наше отношение к сюжету, зная его мифологическую основу».

На вопрос о том, какие принципы актерской игры здесь проявились, создательница спектакля снова говорит о воображении: «Чтобы содержание игры было открытым, гибким, подвижным, и техника артиста должна быть подвижной, и тело гибким, — и мы много работаем над телесной выразительностью, которая помогает творческому воображению».

Спектакль «Бали» создан в «Лаборатории Адишакти», в свое время переехавшей из многомиллионного Мумбаи на берег Бенгальского залива, в небольшой (в индийских масштабах) город Подичери, где жил знаменитый философ Шри Ауробиндо, и ставящей перед собой задачи изучения и обновления театра (как в Европе лаборатории, школы драматического искусства Ежи Гротовского, Эудженио Барба, Анатолия Васильева). Здесь отказались от искусства коммерческого мейнстрима, возрождали древние техники дыхания, медитации, пения, движения. И вот теперь пытаются соединить эти традиции с жизнью и мышлением людей XXI века, древний эпос с глобальным постмодерном.

Воспринимать индийское искусство как что-то где-то там, обязательно оторванное от тенденций европейской культуры, обязательно непохожее на нее, конечно, неверно. Кстати, в одном из спектаклей фестивальной программы, привезенном из Мумбаи, не обнаружить никаких признаков специфической принадлежности к любой национальности. Такая остроумно задуманная и броско сыгранная психологическая клоунада одного актера существует в любой стране.

В «Ничего похожего на Лира» Винай Патхак отталкивается от некоторых сюжетных мотивов трагедии Шекспира, намечает разных персонажей в ней, далеко отходит от классического текста и «комментирует» некоторые ее действенные моменты. Стендап время от времени уступает место трогательным, мелодраматическим интонациям. Иногда возникает образ неудачливого человека, запутавшегося в отношениях со взрослыми дочерями. Но всё же «преодоление» трагедии преобладает, не прерывается прямой контакт с хохочущей публикой и действительно не выходит «ничего похожего на Лира».

Источник:

Хотя режиссер спектакля Раджат Капур считается деятелем независимого кино, в этом спектакле мы смогли познакомиться с одним из вариантов коммерческого театра Индии. Явно успешного: эта постановка играется уже одиннадцать лет.

Редкую (и рискованную) форму театра мы увидели в спектакле «Цвет лавани». Хотя и древняя по происхождению, она сейчас не вполне принята в массовой, официальной культуре. Премьера спектакля на фестивале в Мумбае в ноябре 2022 года была под вопросом, так как лидер популистской политической партии предостерегал, что под видом народного искусства будут публично демонстрировать откровенно неприличное поведение.

Не совсем так — есть и сатирические, и философские песни, танцы и сценки этого стиля, но изначально, в XVIII веке, танцовщицы лавани, действительно, отправлялись в воинские лагеря, чтобы своими эротичными выступлениями поднимать дух усталых солдат. Позже они услаждали взоры и слух богатых мужчин и царей. Бывало, что на представления артисток категорически не допускались женщины. Зародившись в среде матриархата, эта форма позволяет подробно, откровенно выражать женский взгляд на жизнь, женские эмоции, в частности, любовные.

Спектакль создан писателем Бхушаном Коргаонкаром, в течение 20 лет исследовавшим эту редкую театральную форму и, по сути, реконструировавшим ее для современного зрителя. Повествование ведется от имени опытной артистки этого театрального жанра, и в нем развеиваются предубеждения против него, сложившиеся у обывателей. Кстати, рассказано и о жизни в сообществе, в котором вся ответственность лежит на женщинах. В музыкальных номерах — песнях, сопровождаемых танцем, — откровенное выражение любовных эмоций.

1 из 2
Источник:

Может быть, нам не все детали передаются в переводе с языка маратхи и мы не понимаем «говорящие» жителю штата Махараштра пластические знаки. Нельзя не заметить обрядового, почти шаманского, завораживающего характера танца, требующего специфической техники исполнения, и его невероятной энергичности. Этому соответствуют и вызывающе яркие костюмы, совсем не повседневные — особые сари танцовщиц, декорированные многочисленными украшениями (одно из средств «эротического драйва»), с гунгру (колокольчиками на щиколотках) и всяческой бижутерией.

Лавани исполняется в экспрессивной манере, в энергичном ритме, с музыкальным аккомпанементом на нескольких барабанах дхолак. И еще одна особенность лавани — прямое обращение к зрителям, намерение вовлечь их в игру. В последнем номере певица радуется тому, что муж бросил пить, жизнь налаживается, и это становится поводом для общего веселья, общего танца, в котором участвуют зрители. Всё это — с юмором. Вообще в спектакле, что свойственно народному искусству, господствует игровая, веселая интонация.

Было бы крайне нелепо пытаться прийти к обобщениям, увидев три спектакля совершенно разных типов театра. И всё же это — про игру, юмор, веселую интонацию. Так получилось, что и в авангардном, и в традиционном, и в коммерческом спектаклях нет депрессивного погружения в драму и намечен выход хотя бы через иронию. Может быть, это и есть индийский вариант?

Николай Песочинский, профессор Российского государственного института сценических искусств, театровед, специально для «Фонтанки.ру»

ПО ТЕМЕ
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY0
Печаль
SAD0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии
3
Присоединиться
Самые яркие фото и видео дня — в наших группах в социальных сетях