ПоделитьсяПоправки к закону «О воинской обязанности и военной службе» могут быть приняты весной 2023 года и вступить в силу следующей осенью. То есть молодых мужчин в возрасте от 21 до 30 лет смогут призывать на срочную службу уже через одну кампанию. Об этом в разговоре с «Фонтанкой» заявил глава думского комитета по обороне Андрей Картаполов. Депутат также сказал, что законопроект может подготовить как Госдума, так и Минобороны. Саму инициативу сдвинуть вправо возрастные рамки он считает разумной, уверен, что это позволит повысить качество призывного контингента.
ПоделитьсяО необходимости повысить возраст призыва 21 декабря заявил министр обороны Сергей Шойгу, выступая перед президентом Владимиром Путиным на расширенной ведомственной коллегии. В числе предлагаемых мер также прозвучали идея воссоздания Ленинградского и Московского военных округов и возвращение к принципу дивизионного формирования войск.
— Получается, Андрей Валериевич, что к осеннему призыву вполне может быть так, что начнут призывать в армию мужчин в возрасте с 21 года и по 30 лет?
— Всех почему-то пугает цифра «30», а цифра «27» не пугала раньше никого. Если подняли с 18 до 21, то логично, что верхняя граница поднимается до 30. Здесь нет никакой проблемы. Если человек не успел отслужить до 27 лет в армии, ну пойдёт служить. Здесь не надо путать службу по призыву со всем остальным. Те люди, которые сейчас служат по призыву, так и продолжат служить по призыву. Их никто и никуда не будет [в зону боевых действий] отправлять — в контрактники, добровольцы и прочее.
— Ну вы же понимаете, что это лукавство. Военнослужащие по призыву точно так же стоят в Белгороде, и по ним точно так же всё прилетает, они всё это чувствуют на себе.
— Ну это другой вопрос, но далеко не все стоят в Белгороде.
— Но каждый думает, что именно он в итоге окажется в Белгороде.
— Ну что поделать... Не окажется. Эта инициатива [увеличение возраста призыва] вполне имеет место быть. Она здравая и вполне реализуемая. Как это сделать, мы понимаем.
— Как это поможет армии? Это позволит увеличить количество призывников?
— Нет. Набор срочников каким был, таким и останется. Мы призываем сейчас по 240 тысяч: 120 тысяч весной и 120 тысяч осенью (весной 2022 года были призваны 134,5 тыс. человек, план на осень — 120 тыс. — Прим. ред.). Так и будут их призывать. Тут ведь смысл в другом. Если сейчас в армию приходит паренёк, который закончил 11 классов, который, кроме мамы с папой и большой соски, в жизни ничего не видел, то теперь в армию пойдёт взрослый человек, который давно закончил школу, который получил профессию и жизненный опыт, который стал самостоятельным. Кроме того, у него уже, скорее всего, будет профессия, и значит, его будет проще определить в армии по военной специальности. Ведь многие специальности, что на гражданке, что в армии, сопоставимы. Гораздо проще разговаривать с человеком, который уже что-то умеет. Вот единственный смысл всего этого мероприятия. Исходя из того, что люди будут приходить в вооружённые силы более взрослыми и подготовленными, качество призывного контингента повысится, а значит, и повысятся боевые способности Вооружённых сил Российской Федерации.
— Звучит логично. Альтернативной службы это тоже коснётся?
— Это я пока не готов сказать, но, скорее всего, да.
— Это тоже было бы логично.
— Я согласен с этим. Но пока это не прозвучало. Поэтапность и подразумевает под собой, что сначала мы разберёмся с основным контингентом призывников, а потом с альтернативщиками.
— И поправки в закон могут быть приняты уже к весенней сессии?
— Да-да. Если такая инициатива поступит, а я думаю, что она поступит, мы вполне сможем ее реализовать.
— А кто будет готовить законопроект? Минобороны?
— Если они обратятся к нам, то мы готовы это сделать сами. А если они возьмут на себя эту инициативу, то это будет правительственный проект.
— Увеличение сроков службы не обсуждается же?
— Не обсуждается и не планируется. И в этом нет необходимости. Он же [Шойгу] сказал, что будет увеличиваться количество контрактников с нынешних 540 тысяч до 670 тысяч. Количество призывников увеличиваться не будет.
— Возникает вопрос: а что мешало раньше увеличить количество контрактников?
— Чтобы увеличить количество контрактников, нужно заложить средства в бюджет. Это же соответствующие денежное довольствие, ипотека, обмундирование и прочее. Сейчас, когда мы принимали последний бюджет (на три года), мы это предусмотрели.
— Я почему про сроки службы заговорила... Это ведь тоже наследие министра Сердюкова (Анатолий Эдуардович Сердюков, министр обороны 2007–2012 гг. — Прим. ред.). А сейчас Минобороны поэтапно отказывается от всех его реформ. Вот прозвучало, что нужно обратно создавать Московский и Ленинградский военные округа.
— Ну смотрите. Что касается Московского и Ленинградского военных округов — это объективная ситуация. При Сердюкове и до Сердюкова что мы с вами имели? У нас с вами были хорошие отношения со всеми с западными партнёрами. Финляндия считалась добрососедской страной. Не было никаких войнушек по периметру нашей границы. А что мы имеем с вами сейчас? Вся западная граница — это сплошной враждебный лагерь. Протяжённость той же границы с Финляндией — больше тысячи километров. И границы эти никем не прикрыты и не закрыты. Поэтому, естественно, надо принимать какие-то меры. Потому что две дороги, которые идут на север, легко и быстро пересекаемые, это всё...
— То есть Западный военный округ не справляется с этими задачами?
— Дело не в этом. Дело в том, что еще же идёт специальная военная операция. Поэтому Западный военный округ в нынешней ситуации требует возможного деления. Я это прекрасно понимаю, с военной точки зрения.
— А что изменится-то? Изменится модель руководства?
— Ну смотрите. Округ — это не просто люди, это не только общевойсковые объединения. Это ещё так называемый окружной комплект. То есть соединение частей в различных видах обеспечения. Вот надо эти комплекты создавать. А количество войсковых соединений может быть любым.
— Ленинградский военный округ, спрашиваю только о нем, потому что он нам ближе, будет в том же виде, каким он был до 2010 года, или это будет что-то принципиально новое?
— Сейчас об этом пока рано говорить. Давайте посмотрим, какую он получит зону ответственности и чем он будет заниматься. Можно предположить, что это будет Северо-Запад, начиная от Новгородской области и вверх до Мурманской области — это будет зона ответственности вновь создаваемого Ленинградского военного округа. Но это всё только мои предположения, и не более того.
— Можете сказать, в чём отличие бригадного формирования от дивизионного?
— Сейчас популярно объясню. Бригада — это большой полк. Дивизия — это минимум три полка. Плюс дивизионный комплект. В бригаде есть два артиллерийских дивизиона. А в дивизии — это как минимум четыре артиллерийских дивизиона. Ну и так далее. То есть это в 3,5–4 раза больше, чем бригада. Если по-простому, то вот так.
— От дивизий, насколько помню, отказались после российско-грузинской войны (в августе 2008 года. — Прим. ред.), которая показала их неэффективность. А сейчас снова неэффективность?
— Российско-грузинская война, как и предшествующие ей обе кампании на Кавказе (первая и вторая чеченские войны. — Прим. ред.), очень много наделали нехорошего. Почему? Потому что там стали воевать батальонами и тактическими группами. А почему? Потому что там очень мало направлений, доступных для действия войск. Крупным воинским формированиям там просто негде действовать. Там [на Кавказе] дорога и горы. Поэтому там стали действовать батальонами. Научились так действовать — понравилось. И потом эту же практику попытались приложить на западный театр военных действий. Но оказалось, что здесь [на Украине] это не работает. Здесь совсем другие географические условия и совсем другие, соответственно, применения войск. Поэтому возвращаем теперь все обратно, но уже в новом качестве.
— А во время правления Сердюкова было хоть что-то положительное, что он сделал для армии?
— Я бы не хотел давать оценок ни прежнему, ни нынешнему руководству Министерства обороны. Считаю, что это пока преждевременно и некорректно.
Беседовала Юлия Никитина, «Фонтанка.ру»
