Государство TRIGLINKI. Миллениалы создают ареал осознанного общества в историческом особняке Петербурга

«Триглинки» — самый известный из коливингов в Петербурге, а теперь ещё и самый масштабный. Ребята сменили коммуналку на исторический особняк за Витебским вокзалом. Теперь 30 человек живут в декорациях, которые сами называют «подобными Эрмитажу».

Среди ангелов и пасторальных пейзажей они создают государство с собственными законами. «Фонтанка» сходила в гости, чтобы понять, что такое осознанное общество и как оно функционирует.

«Толпа хипстеров в особняке 19 века»

С улицы 21-й дом на Рузовской выглядит как неприметная четырёхэтажка истинно петербургского цвета — жёлтого. Фасад особняка 19 века в состоянии средней обшарпанности и не выдает богатого внутреннего содержания, даже дверь в парадную — без ручки. Но как только гость переступает порог, он понимает, что оказался в очень необычном месте.

Стены на лестнице расписаны пасторальными пейзажами, у двери на втором этаже толпится несколько десятков ботинок, в углах припаркованы велосипеды и сноуборд. Сначала нас ведут в бальный зал. Стены и потолки украшены лепниной, над головой резвятся голопопые ангелочки с музыкальными инструментами. Центральное место на полу занимает пианино, виолончель, колонки, усилители. С другой стороны — барная стойка, заставленная цветами. В общем, райское местечко.

Особняк на Рузовской является выявленным объектом культурного наследия, что означает статус кандидата в памятники. По закону здание обладает такой же защитой, как и уже занесённые в список охраняемые объекты. Здесь сохранились не только лепнина и росписи, но и печи, а также гипсовый потолок, выполненный под резной дубовый. Последние несколько десятилетий в этой красоте располагались обычные офисы, но в середине прошлого года второй этаж стал постоянным местом жительства для коливинга TRIGLINKI.

Сейчас здесь живут порядка 30 человек. «Петербург — это же столица коммунальных квартир. Но в коммуналке не всегда удается встретить подходящих по интересам соседей. А наш коливинг дает возможность жить с людьми, близкими по духу и творческому потенциалу. Для нас важно ненасильственное общение, и мы не нарушаем границы друг друга, это наше первое правило, — говорит основатель коливинга Руслан Ларочкин. — Сейчас люди отказываются от стандартного мышления: мне нужна своя квартира, свой комод с вещами и т.д. Людям это уже не так важно, как лет 5–10 назад. Ведь интереснее и быстрее развиваться в коллективе единомышленников».

Обычно подобные творческие сообщества возникают в промышленных зданиях, которые давно потеряли свое назначение. «Триглинки» же принципиально хотели располагаться в центре города. Ребята говорят, что хочется устраивать балы и воплощать театральные постановки.

«Нам важен центр Петербурга. Это уже не просто толпа хипстеров в коммуналке, этим в Петербурге никого не удивишь. А когда толпа хипстеров в особняке 19 века, это уже level up», — шутит Руслан.

Про бизнес

Коливинг «Триглинки» появился в 2015 году и изначально располагался в 11-комнатной коммуналке на улице Глинки. В прошлом году квартира продалась и шестилетнему проекту пришлось переезжать.

Это лишь подтолкнуло Руслана, он давно вынашивал планы по расширению. На поиск помещения было всего два месяца. Искали пространство не только с комнатами под жильё, но и с большим помещениями для мероприятий. В итоге сняли почти 500 квадратов коммерческой недвижимости в центре. Так добрососедский проект стал еще больше и начал превращаться в бизнес, например теперь у ребят есть коворкинг и кофейня на стадии открытия.

Изначально у новых «Триглинок» было шестеро соучредителей, каждый в равной степени финансово вложился в проект. Но испытание переездом и ремонтом пережили только Руслан, его жена Насиба и художница Софар. Сейчас они главные управленцы. На аренду уходит 400 тысяч в месяц, плюс коммуналка в районе 70.

«Мы рассчитывали, что со следующего месяца после переезда будет плюс. Но так не получилось. Только в последние два месяца была плюс одна тысяча. Это то, что мы насобирали за последнее время со всего», — рассказывает Руслан.

«У нас были отложенные деньги. Но в процессе пришлось взять и кредит. Мы об этом не говорим, как «о боже, долги и мы умираем!» На старте бизнеса это часто присутствует. В начале кредит был как подушка безопасности, но в итоге вложений потребовалось больше», — дополняет Насиба.

Во время ремонта в особняке 80% строительных и дизайнерских работ делались и делаются своими силами, а там, где нужны были профессионалы — нанимались подрядчики.

Помимо специфических работ, таких как: восстановление лепнины, циклевание и вскрытие лаком паркета в исторической части здания (эта часть, кстати, составляет по площади всего 200 квадратных метров из 460), есть ещё и привычные для всех бытовые задачи. Ребята возвели пять туалетов, три душевые, джакузи, красили все стены, встроили капсулы, сами собирали модули для света, устанавливали раковины, а их в доме 6, клали плитку, оформляли инсталляциями и картинами длинные коридоры. Так же непросто дался ремонт кухни, которую построили на месте бывшего офиса. Раньше это помещение не было предназначено для кулинарных экспериментов.

«На кухне сорвали ламинат, чтобы «откопать» советский паркет елочкой, — вспоминает Руслан. — Откопали мраморную крошку, отшкурили и залили ее жидким стеклом, но оказалось не то стекло, оно пошло белыми пятнами. Вновь отшкурили. Хотим сделать конфетку. И таких процессов много… Так приобрели очень много опыта».

«Мы раз 20 хотели выписаться из этого проекта, пока шел ремонт, — признается Насиба. — В момент диких ссор мы кричали, чуть ли не дрались. Было очень тяжело, мы переехали и сразу стали впахивать, чтобы здесь жить, спали на полу. Сильно выгорели. Мне очень сложно бросить то, во что я уже вложила так много. Это дитя, которое мы рожаем и рожаем».

Сейчас снять отдельную комнату в «Триглинках» стоит 30 тысяч, капсулу в комнате — 11. По сравнению с традиционной арендой в коммуналках экономия не выходит. Но вместе со спальным местом человек получает дополнительные возможности: бесплатные мероприятия в бальном зале, коворкинг, танцевальные, художественные, а также языковые уроки и мастер-классы. Тут многие шутят, что можно не выходить из дома, так как все уже есть. Как говорят в «Триглинках», к ним можно прийти только с рюкзаком, а можно и без — все остальное найдётся.

«Года три назад я выступал на форуме девелоперов. Для них коливинг — это еще одна подкатегория, как хостел или мини-отель, — говорит Руслан. — Люди хотят душевности и общения, а девелоперы им предоставляют отдельные комнаты с общими санузлами и кухней. По сути это современная общага с прачечной, стоянкой, тренажерным залом. Красиво, конечно, но, по-моему мнению, основная суть — общение и взаимодействие по интересам — отсутствует. Людям не хватает душевности. А мы на это делаем основной упор, поэтому внутри страны у нас нет конкурентов».

Государство

В «Триглинках» свои правила. На территории нельзя есть не только мясо, но и другие продукты животного происхождения, употреблять алкоголь и наркотики.

Татьяна Дамрина, прожила в первых «Триглинках» полтора года. Съехала туда из однушки в Мурино, где её вводили в депрессию тишина и «грязное месиво из окна». До этого у Тани не было опыта самостоятельного проживания, в Петербург она перебралась от мамы.

«Это был крышесносный эксперимент. Один из лучших в моей жизни, — говорит она. — Жить в «Глинках» и просто, и сложно одновременно. Бытовые вопросы, конечно, многих ломают. Потому что не все одинаково аккуратные, не все моют за собой посуду, не все с первого или пятнадцатого раза тебя услышат. И так день за днём. Либо ты ломаешься, либо принимаешь людей такими, какие они есть. Ищешь способы взаимодействия, учишься контактировать. Выстраиваешь свой микромир внутри дома. Где все сортируют отходы, моют за собой чашки, уважают друг друга».

По словам Тани, дом требует времени. Его жизнь может начать перетягивать твою собственную. «Быт, мероприятия, соцсети — всё это требует внимания. В какой-то момент я поняла, что мои приоритеты сместились, я уже не успеваю за жизнью дома. А жить в таком месте и не быть вовлечённым — это тратить ресурс дома и свой. Я уехала с чувством стыда. Но иногда захожу в гости», — рассказала она.

Даруше 32 года, в прошлом у неё свой бизнес, работа арт-директором, в организации музыкальных мероприятий. Пандемия сгубила проекты, и Даруша переучилась на проджект-менеджера в диджитал-агентстве.

«Мир адекватного осознанного общества не так велик, и когда я спросила у друзей в сторис, где мне остановиться в Питере во время очередной командировки, мне посоветовали «Триглинки», — говорит Даруша. — Осознанное общество — это совокупность понимания, что такое эмоциональный интеллект, личные границы и понимания, что другие могут быть другими, и ты не имеешь морального права нарушать целостность человека своим оценочным мнением по поводу того, как он выглядит, какой он ориентации и что кушает. Это большая проблема в России. Пожив в коливинге в первый раз во время командировки, я приняла решение жить здесь окончательно. Поскольку такое принятие, аутентичную атмосферу и площадку для самовыражения найти в России очень трудно.

В какой-то период времени жители «Триглинок» шутя называли это место «лечебницей», потому что в атмосфере принятия, «вне буллинга и давления общества» люди раскрывались и находили себя. Встречались и соседи с ментальными расстройствами, были случаи, когда Руслану приходилось звонить родственникам и друзьям жильцов, чтобы они принимали меры.

С одной стороны, «Триглинки» — открытое пространство, ведь сюда может заселиться каждый, но с другой — себя ребята называют «государством в государстве».

Говорят, что когда ты поживёшь тут, приобретаешь определённые черты истинно «триглинковского» менталитета. Бывшие жильцы дружат годами и помогают друг другу, даже находясь в разных странах.

В будущем уже разъехавшихся по всей планете жильцов хотят объединить в одно интернет-сообщество и даже выдать им карточки-паспорта. По задумке, магнитная карта будет служить ключом от дома «Триглинки».

«Классно отправить человеку карточку с его именем, — говорит Даруша. — Отправить в другую страну или город. Эта карточка — ключ от входной двери. Ты получаешь письмо, в котором говорят, что ты важен и дорог и тебя всегда ждут дома. Ты с этой карточкой можешь приехать в Питер, открыть дверь — и ты дома».

Лена Ваганова, «Фонтанка.ру»