Говорить как Людмила Вербицкая.

Людмила Вербицкая стала символом грамотности и петербургской культуры языка: плакаты с ее фотографией в метро и призывами правильно ставить ударения в русских словах читались в часы пик, зазубривались пассажирами среди толкотни и шума, превращались в мемы, уходя в Интернет.

Ее грамотность и образованность считались эталонными, что подчеркивал сам Владимир Путин. «Все знает», – говорил он в камеру и в присутствии самой Людмилы Алексеевны, улыбавшейся, пока президент на заседании Госсовета рассказывал остальным, как звонил ей с борта самолета, чтобы уточнить верную формулировку или ударение. Глава государства неоднократно спрашивал у нее совета лично, и та, по его воспоминаниям, отвечала с лёту, в момент, – по любому сложному филологическому вопросу.

У нее было множество наград – Вербицкая была полным кавалером ордена «За заслуги перед Отечеством», лауреатом французских ордена Почетного легиона и ордена Академических пальм, почетным гражданином Санкт-Петербурга и многое-многое другое. Однако и многие другие хотели выразить ей свою благодарность.

Дмитрий Смирнов, корреспондент кремлевского пула «Комсомольской правды», узнав о кончине филолога, в Твиттере вспомнил, как год назад, когда Вербицкая уже болела и не могла прийти на кремлевский прием, Владимир Путин приехал лично к ней домой, чтобы вручить награду за вклад в укрепление единства российской нации. До нее президент так приезжал с наградой только к Даниилу Гранину.

С именем Людмилы Вербицкой в качестве ректора СПбГУ (1993-2008) связаны замечательные годы истории университета, многочисленные международные проекты и сотрудничества. При ней на филологическом факультете, который тогда возглавлял Сергей Богданов (ныне ректор РГПУ имени Герцена), заработал совместный проект с Нью-Йоркским Bard College – Смольный институт свободных искусств и наук, где преподавание велось по Болонской системе и частично на английском языке, с зарубежными преподавателями, а студенты могли выбирать курсы и получали диплом американского образца. При ней было заключено соглашение между СПбГУ и Канцелярией университетов Парижа о создании Французского университетского колледжа. При ней закладывалась база будущего факультета искусств, университет получал новые площади, в числе которых дворец Бобринских. В главном здании стали проводиться Масленичные балы, совместные с Мариинским театром, а дворик филологического факультета заполнила современная скульптура.

Конечно, с филологическим факультетом, деканом которого она стала уже после того, как ушла с должности ректора на почетный пост президента СПбГУ, ее связывали особые отношения. Профессор, доктор филологических наук, заместитель председателя Общества русской словесности, она окончила этот факультет в 1958 году по специальности «Русский язык и литература». На нем же прошла путь от лаборанта и младшего научного сотрудника до профессора кафедры фонетики и методики преподавания иностранных языков (с 1979) и заведующей кафедрой общего языкознания (1985). В 1977 году – защитила докторскую диссертацию на тему «Современное русское литературное произношение (экспериментально-фонетическое исследование)». Так что кому, как не ей, было знать, что и как правильно произносить.

Может показаться, что вся ее жизнь была закономерным следствием правильных решений и усердия, еще с юных лет. Но далеко не все знают, что советская машина перемолола и чуть было не пустила под откос и эту жизнь.

Ее отец Алексей Бубнов с 1943 года был секретарем Ленинградского горисполкома. Когда Людмиле было 13, его арестовали по Ленинградскому делу и через год расстреляли, обвинив в «преступной связи с врагами народа и участии в контрреволюционной группе». Пришли и за матерью – обычной домохозяйкой, а саму Людмилу отправили в трудовую исправительную колонию во Львов, где та провела несколько лет.

«Самое страшное было, когда я попала туда и увидела, с кем придется провести ближайшие несколько лет, – вспоминала она в интервью газете «Невское время». – Там ведь сидели настоящие убийцы, воры, проститутки. Первое, что услышала, – это речь, с помощью которой они общаются друг с другом. Это была исключительно неформальная лексика, другой они не знали. И тут вдруг я что-то в душе каждого нашла... Знаете, там даже были такие удивительные, вообще-то сломленные, но очень добрые души».

Там, в колонии, начитанная ленинградская девочка цитировала окружающим Пушкина, пересказывала романы Толстого и Достоевского. И нашлись добрые люди – ей, дочери «врага народа», позволили ходить в обычную общеобразовательную школу. Во Львове же она поступила на русское отделение филологического.

Перевестись в Ленинградский университет, манивший ее через Неву еще с тех пор, когда они с семьей жили на набережной Красного Флота (ныне Английской), она смогла только после реабилитации отца и семьи. Спустя много лет, получая звание почетного гражданина Санкт-Петербурга в ротонде Мариинского дворца, Людмила Вербицкая вспоминала, как девочкой приходила в эти стены к своему отцу, и посвятила эту награду – ему.

Первая женщина-ректор главного петербургского вуза за всю его историю, Вербицкая ассоциировала себя с университетом и своей работой. Среди самых радостных дней в жизни называла тот, когда университет был включен в список объектов национального достояния, за что благодарила Анатолия Собчака. 24 января 2000 года имя «Вербицкая» было присвоено малой планете №7451. Людмила Алексеевна признавалась, что не может это осознать. «Это все потому, что университет такой», – улыбалась она.

Алина Циопа, «Фонтанка.ру»