«Нет, не жалею».

Редактор программы «Кто хочет стать миллионером?» уверен, что знатоку Александру Друзю нечего предъявить своему обвинителю. Илья Бер не ждет ни суда, ни следствия, но о книге думает.

Магистр «Что? Где? Когда?» Александр Друзь, главный герой первого в истории российского телевидения скандала с «договорным матчем» в интеллектуальных играх, продолжает хранить молчание. Общения с прессой знаток избегает. Как и его напарник по нашумевшему выпуску игры «Кто хочет стать миллионером?» Виктор Сиднев. Редактор программы Илья Бер, который выступил с обвинениями в адрес Друзя, в интервью «Фонтанке» заявил, что не жалеет о «содеянном», «легенду» он ещё не «похоронил», а правоохранительным органам в ситуацию лучше не вмешиваться. Еще он указывает на странное молчание кураторов телеигр и верит, что скандал будет полезен не только для участников интеллектуальных игр, но и для общества в целом.

- Илья, вы зачем ленинградскую легенду «Что? Где? Когда?» «похоронили»?

– Давайте так сурово не будем. Я желаю всяческого здоровья Александру Абрамовичу. Ничего плохого по жизни я ему не желаю. Поэтому я ни в какие соответствующие органы и не обращался. Зачем я это сделал? Так ведь это не я. «Она сама». Своими руками. Человек сам кузнец и творец своего счастья. Но иначе никаким другим способом показать, чего стоит репутация человека, я не мог.

- А почему нужно было именно сейчас демонстрировать то, что вы называете репутацией?

– Потому что он пришёл ко мне в 2018 году с таким предложением. До этого не приходил. Это ответ.

- Согласитесь, это странно, когда тебе вдруг предлагают, мягко говоря, сомнительные вещи. А человек же опытный. Не первый десяток лет в интеллектуальных играх. Ему дали хорошие рекомендации про вас?

– Я это объясняю потерей ориентации в пространстве. В связи с чем он потерял эту ориентацию, я не знаю. Но мне тоже казалось, что из всех разумных предпосылок, его 20-летнего знакомства со мной, многолетней совместной работы внутри правления МАК, он мог сделать про меня какие-то иные выводы. Но оказалось, что жизнь богаче наших о ней представлений.

- То есть во всём виноваты годы, возраст, в хорошем петербургском смысле «подтекающий чердак»?

– Я просто не знаю. Но внутри себя могу строить разные предположения. На мой взгляд, человек настолько неадекватно оценил реальность, что дальше просто некуда ехать. Обычно в такой ситуации говорят, что человек судит других по себе. И это нормально чисто психологически. Обычно люди могут делать скидки на это, как-то калибровать такие суждения. Но, видимо, не в этом случае.

- Если мы сошлись на том, что «убить мамонта» – это может быть даже приятно, то насколько вам жалко напарника Друзя по той игре, Виктора Сиднева? Он «смертельно ранен», «по касательной», «убит»?

– Честно скажу, мне такие метафоры, даже с пониманием того, что это лишь метафоры, не нравятся. Убит, ранен… Я бы говорил другими словами. В каком состоянии сейчас Сиднев, я не знаю. Я считал, что он в этой истории жертва. И ни при чём. Я стараюсь думать о людях хорошо, даже если в реальности это оказывается потом иначе. Но я не перестану думать о людях хорошо. Это сознательная стратегия.

- Но жертва Сиднев говорил, что если Друзя отстранят, то и он тоже играть не будет. Это ли не «чистосердечное признание»?

– Не могу ответить на этот вопрос. Я знаю об этом ровно столько же, сколько знаете вы. Мы с Виктором знакомы очень давно, но не близко. Когда виделись, здоровались. Общались не в приятельском режиме, а в режиме светской беседы.

- Дозвониться до Сиднева не получается. А вам он не звонил со словами: «Что же ты, Илья, наделал?»

– Не звонил. Более того, я пытался с ним связаться. Ещё до публикации записей. Написал эсэмэску с просьбой мне перезвонить, а он никак не отреагировал. И теперь мне понятно почему. Два варианта. Либо мы ему не верим, он наврал, что всё знал, а сейчас просто «вписывается» за друга. Либо мы ему верим, он не наврал, и то, что он рассказал прессе, это правда. И если это правда, то, к сожалению, тогда ситуация выглядит некрасиво. И тогда мне понятно, почему он не брал трубку. То есть он знал, что рядом с ним сидит человек, который знает ответы на вопросы.

- Вы знаете, что для многих вы поступили, как революционер-провокатор Евно Азеф поступал с коллегами? Не беспокоит такой статус?

– Меня это не задевает. Я профессионально занимаюсь много лет работой с информацией. А последние 4 года я даже преподаю студентам и школьникам «верификацию информации». Я просто очень хорошо знаю, как работает человеческая психология, что люди не хотят и не умеют читать, вникать и разбираться. Ничего нового. Я прекрасно понимал, что для большого числа людей, причем чем дальше от ЧГК, тем больше, я свою репутацию навсегда испорчу, изваляю в грязи. Да, я это понимал.

- Прошла неделя. Не жалеете, что выложили ваши приватные разговоры с Друзём на всеобщее изучение?

– Нет, не жалею. Меня-то интересует мнение людей, которых уважаю я. С реакцией в моей референтной группе всё в порядке. Это люди, которые меня близко знают, или те, кто был со мной знаком. Это игроки в интеллектуальные игры. Два-три человека встали не на мою сторону. Осудили. Я скорее удивился. Но это два-три человека из тысяч.

- Борис Крюк, наследник империи Владимира Ворошилова, среди них?

– Борис Крюк мне не звонил. Не общаюсь с ним. Я с Крюком знаком примерно так же, как и с Сидневым, даже ещё меньше.

- Удивительно. Ведь детище его отчима теперь на глазах у всех превратилось в то, чему дальше будет сложно верить. «Что? Где? Когда?» лежит и умирает от стыда?

– Ничего там не умирает. И ничего плохого с этой игрой не произойдёт.

- Могу сказать за себя. Мои кумиры детства теперь как минимум в пыли. Я пересмотрел несколько культовых игр с Друзём и всё время ловил себя на мысли, насколько искренни были его реплики и рассуждения уже тогда…

– На мой взгляд, это ложный вывод. От того, что одного человека, пусть суперизвестного, пусть он лицо программы, поймали на неэтичном поведении, знании ответов на вопросы другой программы заранее, абсолютно не означает, что в самой ЧГК он когда-либо играл на заранее известных вопросах.

- То есть репутационного, а значит, и финансового вреда для коммерческих предприятий, связанных с телеиграми, не последует?

– Я не могу точно знать этого. Я не пророк. Но я не вижу механизмов, которые обязательно к этому приведут. Почему вы думаете, что спонсоры откажутся? Ни одна из игр не оказалась нечестной. Всё, что мы имеем, это тот факт, что конкретно я вывел на чистую воду одного конкретного нечестного человека. Вот скажите, сегодня в мире существует велоспорт?

- Если верить спортивному отделу «Фонтанки», то да.

– И мне тоже кажется, что профессиональный велоспорт всё ещё существует. Несмотря на то, что самый титулованный велогонщик, выигравший больше всех медалей и гонок, самый крутой Лэнс Армстронг, оказался тоже жуликом и был лишён всех своих наград. Ничего страшного.

- Пресс-секретарь МАК Виктория Селиванова сообщила об отстранении Друзя от работы правления ассоциации клубов «Что? Где? Когда?», при этом он остаётся в правлении. Это как понимать?

– Селиванова говорит неправду, насколько мне известно. Во всяком случае, никаких подобных решений правление не принимало.

- То есть они делают вид, что разбираются, но казнить Друзя не в состоянии?

– Опять вы про «казнить». Я подал официальное заявление. Оно пока не разбиралось и до очного заседания правления, скорее всего, разбираться не будет.

- Вы считаете, что скандал даст рост рейтингов телеигр? Шум ведь это всегда хорошо для интереса публики.

– Я этого не знаю. Правда, не знаю. И это в любом случае никак не влияет на мои поступки и мотивацию.

- Вы считаете, что этот скандал отобьёт желание играть нечестно у других?

– У меня есть надежда, что косвенным следствием этой истории будет то, что люди, у которых внутри ходят такого рода мысли и желания, тридцать раз подумают, прежде чем пытаться что-то такое проворачивать. И это хорошо.

- Вы уже намекали, что эта история не единственная. Что есть другая или другие. Сколько их ещё и кого касаются они?

– Другой эпизод тоже касается Друзя. Но какой именно, я не готов говорить сейчас. Я жду разрешения людей, которые тоже вовлечены в эту историю, которые пока не готовы становиться в центре нового громкого публичного скандала.

- То есть это была командная игра? Но не «Кто хочет стать миллионером?»?

– За 30 с лишним лет Друзь принял участие в огромном количестве самых разных интеллектуальных игр и проектов. Второй сомнительный эпизод – это довольно древняя история, но пока я больше не скажу ничего об этом.

- Вас отстранили от «Кто хочет стать миллионером?». Друзя отстранили от «Что? Где? Когда?». Это наименьшее из зол? За честность и принципиальность вы остаетесь без работы?

– Я с точки зрения работодателя и субординации принёс немало, мягко говоря, неприятностей проекту. Надеюсь, что временные. Что касается моих личных доходов, то по миру я, конечно, не пойду. Но затянуть пояс на время придётся. Ну, затяну.

- Ваше «робингудство» всё равно оставляет весьма смешанные ощущения. Обычно «у нас» так себя не ведут.

– Верно! И очень хорошо. Изменение норм поведения всегда с чего-то начинается. И социум вообще штука гибкая. Я считаю, что многие нормы, которые у нас действуют по умолчанию, устарели, они архаичны. Кроме как своим примером влиять на них никак не получается. Ну, вот я и влияю, как умею.

- Не проще правила поменять в самих играх, чтобы не возникало желания играть нечестно?

– Есть предложения вообще отказаться от человеческого фактора. Чтобы вопросы выбирались случайным образом компьютером. Технически нет проблем. Но это очень сильно отрицательно скажется на качестве самого продукта. Ведь это шоу. Вопросы не подбираются специально под людей заранее, но тем не менее набор вопросов подбирается не одной, а многими головами так, чтобы этот набор отвечал сразу многим параметрам. Если набор будет собираться автоматом, то избежать потери зрелищности будет непросто. Я занимался этим вопросом, когда делал это сам для одного компьютерного приложения. Я знаю, о чём говорю. Игра станет скучнее. А это падение рейтингов. Падение рейтингов – прощай, программа.

- Для достижения заявленных вами благих намерений не требуется подключения силовиков? Удивитесь, если к делу подключатся правоохранительные органы?

– Я точно не буду ничему удивляться в этой истории. Но расстроюсь. Мне кажется, что ничего, кроме плохого, в ситуации добавления силовиков в эту историю быть не может.

- Вы настолько не доверяете российской правоохранительной системе?

– Да. Довольно сильно не доверяю. Но главное конкретно в этой истории это то, что всё, чего я хотел добиться, я уже добился. Больших санкций не нужно. Они будут лишними.

- То есть если Александр Друзь снова будет мелькать на экранах, сидящий в чёрном кресле в чёрном смокинге, значит, что он прощён, что руководители проектов его покрывают?

– Не знаю. Но всё, что я сделал, точно было не зря. Институт репутации в России хоть и пребывает в «униженном» положении, но он всё же существует. Он не зависит от того, кого и где показывают. Хорошо бы, чтобы зависел больше. Вот и посмотрим. Я не представляю, как можно будет объяснить зрителям возвращение Друзя в игры после этого.

- Тут можно было бы спросить самого Александра Друзя. Но он категорически молчит.

– А вы поставьте себя на его место. Что бы вы могли сказать в такой ситуации?

- Но он ведь всё же сказал журналистам, что всё не так, как вы рассказываете.

– Насколько я знаю, он сам не общался с прессой. Его слова телекомпания «Игра» отправила некоторым СМИ. Я, правда, не понимаю, что он теперь может сказать. Предъявить мне нечего. Ещё глупее дальше оправдываться. Зачем? И так довольно неуклюже получилось.

- Какую часть вашей будущей книги про свой вклад в телеигры займёт этот эпизод? Вы же уже пишете такую книгу?

– Ещё не пишу. Но редактор «ЭКСМО» пытается у меня заказать книгу про интеллектуальные игры уже два года. Это правда. Книгу писать долго и трудно. Я пока не решился. Обсуждаемая история меня к этому не подталкивает. Мотивация не такая. Правда, есть много чего интересного, что стоит рассказать про развитие интеллектуальных игр в России. Я был свидетелем значительной части событий и решений. Есть кого спросить, что было до меня. Если эту работу сделал бы кто-то другой, не я, я был бы очень рад. Но дело не в скандале. История этих игр интересна сама по себе. Без связи со скандалами. Хотя, если скандал увеличит тираж книги, может быть, это будет и неплохо. Но я не знаю, когда это случится.

Николай Нелюбин,
специально для «Фонтанки.ру»

© Фонтанка.Ру