«Сумерки. Сага. Новолуние»: Мама, я вампира люблю (фото, видео)

23 ноября 2009, 14:41 2 676

Больше всего интересовало, насколько «Сумерки. Сага. Новолуние» («The Twilight Saga: New Moon») поддержат лирический настрой, заданный «Сумерками» – первым фильмом про любовь между американскими школьниками: вампиром Эдвардом Калленом и обыкновенной девушкой Беллой Свон. Необычный сюжет, придуманный писательницей Стефани Майер, а также актер Роберт Паттинсон – реинкарнация молодого Брандо, – обеспечили первой серии мировую славу.

«Новолуние» красоту Паттинсона эксплуатирует в полной мере, но в финале превращается в банальную вампирскую историю. Литературные корни книги-первоисточника растут из «Ромео и Джульетты». Однако если между веронскими любовниками стояли вооруженные до зубов родственники, то страдания «сумеречных» возлюбленных, находящихся на разных уровнях пищевой цепочки, периодически напоминают не трагедию, а банальный школьный роман. Вызванный не сильными чувствами, а обыкновенным подростковым выпендрежем и желанием выделиться на общем унылом фоне.

Прежде всего, это касается Беллы – героини Кристин Стюарт, которая, будучи обычной девочкой, беззаветно любит необычного мальчика и начисто игнорирует прочих. Ее трудно обвинить в снобизме: авторы делают неволшебных персонажей фильма абсолютно заурядными и достойными сожаления, но не любви. Больше всего человеческий род дискредитирует лопоухий одноклассник Майк (Майкл Уэлч), воспылавший страстью к Белле еще в первой части. Во второй серии новый режиссер Крис Вейц, продюсер «Американского пирога», развивает его образ в соответствии со своими представлениями о смешном: Майк приглашает Беллу в кино, но не выдерживая разворачивающихся на экране ужасов с позором сбегает в клозет.

На этом туалетном фоне инфернальный Эдвард выглядит еще прекраснее, а его вампирская семейка только добавляет ему очки. Вообще, дилогия про «Сумерки» привносит в вампирскую кинотрадицию свежую струю: члены семейства Калленов красивы не только телом, но и душой – круто играют в бейсбол и твердо стоят на пути исправления, отказавшись от употребления человеческой крови. А кратковременные случайные рецидивы лишь делают общение с ними интригующим и щекочущим воображение. Поэтому желание героини стать одной из этих красивых особей с оранжевыми глазами не выглядит шокирующим. Но ее планы безжалостно нарушаются авторами фильма – семье Калленов приходится уехать из Форкса, ибо их папа остается молодым, как и десять лет назад, а окружающих это начинает беспокоить.

Оставшись в одиночестве, Белла страдает на полную катушку, но вместо того, чтобы подружиться, наконец, с нормальным, находит очередного особенного парня. Городок Форкс на поверку – какой-то всеамериканский паноптикум разнообразной нечисти. Крис Вайц развивает наследие Дэвида Линча и располагает город неподалеку от границы с Канадой, в том же районе, что и знаменитый Твин Пикс. Заодно он использует и твин-пиксовскую фишку про индейские предания – приятельствующий с Беллой юный индеец Джейкоб (Тейлор Лотнер) оказывается волком-оборотнем, в компании себе подобных охраняющим городок от вампиров. В свободное от оборотничества и гражданской обороны время он щеголяет перед девушкой мускулистым торсом и уговаривает забыть Эдварда. Попутно географическое положение города обыгрывается в духе О’Генри – плохую вампиршу Викторию, которая во второй части все еще пытается отомстить за смерть приятеля, оборотни гонят «до самой канадской границы».

Участие оборотней делает фильм динамичней и украшает его несколькими боевыми сценами, но в девичьих глазах эти грубоватые и воняющие псиной субъекты заметно проигрывают вампирам. Утонченная европейская традиция побеждает незамысловатый американский фольклор. Как бы в подтверждение, в финале действие «Новолуния» переносится в Италию. Но здесь, на фоне пышных дворцов и голубого неба, фильм вдруг становится похож на обычное кино про кровососов. Появляется аристократический клан Вольтури – вампиры-традиционалисты с клыками и фирменными ухмылками. Аристократы пьют кровь осматривающих европейские древности туристов и обладают правом наказывать себе подобных за нарушение обычаев. Сталкиваются Вольтури и с Эдвардом Калленом. Превращение «Новолуния» из лирической истории в кровавую баню несколько неожиданно, но зато у требовательных барышень возникает шанс проверить своих одноклассников на предмет усидчивости в зрительном зале.