Что общего между частной тюрьмой и гаражом Матвиенко? Их можно снести бумажкой (фото)

Странный памятник зодчества — подземную копию тюрьмы — разрушили под Петербургом. Для этого хватило письма, неизвестно кем и когда подписанного. То же самое может случиться с любой собственностью, пока в стране работает презумпция добросовестности.

Номинальный владелец коттеджа в поселке Новый Петербург Владислав Велесевич якобы попросил муниципалов уничтожить дом и засыпать подвал, в котором неизвестные обустроили частную тюрьму. Власти отозвались с достойной подражания сноровкой.

Владислав Велесевич — 49-летний, привлекавшийся к уголовной ответственности за имущественные преступления петербуржец. В начале 2010-х, когда по соседству с владениями семьи рейдера Бадри Шенгелии возводилась подземная тюрьма, на Велесевича был зарегистрирован автомобиль «Ауди» с выразительным номером «К...УМ». Словом из тех же трех букв звали главного оппонента Шенгелии — Владимира Барсукова-Кумарина.

В день, когда вышла серия публикаций о бункере, Владислав Велесевич якобы оформил обращение на имя главы муниципалитета «Агалатово» Владимира Сидоренко:

«Ввиду отсутствия материальной возможности прошу засыпать подвал и подвальное помещение под домом на участке 95 ДНП «Лемболовская твердыня-1» массива «Лемболовская твердыня».

«Лемболовская твердыня-1» — официальное название коттеджного поселка Новый Петербург, который и вошел в историю как прибежище частной тюрьмы.

Велесевич реализовал свое право на обращение к местному самоуправлению. Для ответа у властей есть 30 суток, но реакция агалатовского главы последовала мгновенная.

Официальная версия уничтожения тюрьмы обладает налетом фантастичности. Утром 19 июля, через несколько минут после выхода первой статьи о тюрьме, зарегистрированный в квартире родителей в Красногвардейском районе Петербурга Велесевич возникает на пороге муниципалитета «Агалатовское сельское поселение» в 40 километрах от города, оставляет на стойке администратора рукописное обращение и исчезает. Аппарат муниципалитета мужчину не видел.

Еще несколько минут — и депеша добирается до главы Агалатово Владимира Сидоренко. На участке 95 со скоростью бутылочного джинна появляется трактор, принадлежащий живущему в Сертолово другу Сидоренко, и бункер исчезает под тоннами песка и бурелома. Через несколько дней тот же тракторист доделал начатое — уничтожил постройку над подземным сооружением.

Судя по всему, ключ к успеху операции — доверие.

— Вы каким-нибудь образом верифицировали автора обращения? — спросили мы Владимира Сидоренко. — Паспортных данных в нем нет, а подпись Велесевича вы вряд ли знаете.

— Мы верификацию не проводим. Я бы тогда на две трети писем не отвечал.

— Почему вы уверены, что написал Велесевич?

— Просто уверен.

— Это письмо послужит вам оберегом на будущее? Если вдруг выяснится, например, что составлял его не Велесевич?

— Я даже жену не боюсь.

Нецелевое расходование, превышение полномочий, нарушение бюджетного кодекса — это всё не про дом-тюрьму, хотя муниципалы к частной собственности имеют примерно такое же отношение, как курильщик к здоровому образу жизни.

«Ситуация неординарная, из ряда вон выходящее событие. Мы отреагировали на обращение, чтобы обеспечить безопасность людей, — сказал «Фонтанке» Сидоренко. — Журналисты тоже ведь люди. Ни копейки бюджетной не потратили».

Глава Агалатово уверяет, что его друг-тракторист выполнил работу бесплатно, подрядов от муниципалитета он не имеет.

Председателя правления ДНП «Лемболовская твердыня-1» Валерия Пейогло синергия Велесевича и властей не коснулась:

«Про подземную тюрьму слышал, но о работе тяжелой техники на территории ДНП меня не извещали».

Сидоренко объясняет:

«Что не запрещено законом, то разрешено».

По его уверению, к мысли снести дом Велесевич пришел самостоятельно, без подсказки Следственного комитета.

Формально санкция СК на снос не требовалась. Территорию давно обыскали в рамках дела об убийстве Бадри Шенгелии.

«Частная собственность. Владелец вправе делать, что хочет. Интереса для следствия участок не представляет, — сообщила «Фонтанке» представитель СУ СК Ленобласти Мария Добрынина. — Следственный комитет в обеспечении безопасности граждан не играл никакой роли, это инициатива и исполнение муниципальных властей».

Владимир Сидоренко женат на основательнице компании по продаже дизтоплива и авиационного керосина «Ойл Транс» Ольге Сидоренко. Пул ее клиентов — МЧС, таможня, агалатовское МБУ «Благоустройство». Осенью 2020 года в фирме сменился учредитель, и ее ликвидировали.

Презумпция добросовестности — один из главных принципов гражданского права в России. Участник правоотношений до тех пор считается незапятнанным, пока не будет доказано обратное.

По словам главы петербургского муниципалитета «Смольнинское» Георгия Ранкова, принцип добросовестности заложен и в федеральном законе об обращениях граждан. У властей нет оснований сомневаться в авторстве писем.

«За семь лет своей практики я не встречал сомнительных заявлений», — говорит Ранков.

Но с частной собственностью спешка вредит, считает глава Смольнинского. Он привел пример из личной карьеры. Муниципалитет расширял зону благоустройства и сносил неиспользуемые гаражи, основанием чему служила справка комитета имущественных отношений.

«Стоял один, заброшенный. Мы уже его приговорили, но обратили внимание на собственника. Владимир Васильевич Матвиенко. Посмотрели «Википедию» и ужаснулись. Снеси мы гараж — наверное, снесли бы нас».

Адвокат Сергей Лукьянов полагает, что инициаторы ликвидации тюрьмы «перестарались»:

«В законе об органах местного самоуправления указано, что они ответственны за профилактику правонарушений. Перечень мер открытый, и подвести под реализацию полномочий можно и снос ветхого сарая, чтобы не обвалился, и частного СИЗО, чтобы в нем больше не держали похищенных людей.

На первый взгляд, признаки незаконности есть, хотя одного обращения гражданина для категоричных выводов недостаточно. Муниципалитет фактически возложил на тракториста исполнение обязанностей (демонтажа) при отсутствии правоотношений. Не очень понятна роль обращения, если, как утверждает глава Агалатово, в нем по-дружески попросили снести дом. Заявление кажется лишней прокладкой для придания легальности действиям. Но если оно всё-таки есть и зарегистрировано, то муниципалитет обязан отталкиваться от него, а компетенции властей не распространяются на демонтаж частного владения. Интересно было бы почитать ответ, который муниципалы должны в установленный законом срок дать заявителю».

Владимир Сидоренко сообщил «Фонтанке», что на обращение Велесевича он отвечать не обязан.

Александр Ермаков,

«Фонтанка.ру»

Справка:

Бадри Шенгелию расстреляли в сентябре 2018 года на трассе «Сортавала», проходящей, в частности, поблизости от коттеджного поселка Новый Петербург. Предположительно, в районе поселка затерялись следы машины, из которой вели огонь. В 2019 году Следственный комитет нашел бункер, имитирующий камеры СИЗО, провел масштабные обыски и следов человеческого присутствия не нашел. В июле 2021 года журналисты 47News побывали в бункере и подробно рассказали о его устройстве и владельцах участка. Реальным считается умерший в 2018 году экс-сотрудник ФСИН Ренат Алимзанов, а Велесевич и предыдущие — номинальными. Один из соседних участков в поселке принадлежит родственнику Бадри Шенгелии.