Государство хочет, чтобы мы платили больше. Поможет ли это ему?

«С тех пор, как мы ввели налог на воздух, вы стали меньше дышать. Это возмутительно! Следующими будут введены налоги на осадки: за простой дождь — 100 лир, за проливной дождь — 200 лир, за дождь с громом и молнией — 300 лир».

В политически вредном произведении Джанни Родари (наверное, скоро пойдет по разряду экстремистских материалов) определена кривая Лаффера (причем до её строгой формулировки американским экономистом Артуром Лаффером). Реакцией на введение или повышение налоговой ставки может быть сокращение налоговой базы («стали меньше дышать»), и в результате бывает, что абсолютная сумма налоговых поступлений не растет, а сокращается. Впрочем, идея не нова. В своем труде «Мукаддима» арабский философ Ибн Халдун (1332 — 1406) описал этот эффект.

Вернемся к «Приключениям Чиполлино». Там показан налоговый маневр: дополнение искажающего налога (который можно сократить за счет изменения поведения) неискажающими. Осадки никак не регулируются жителями (хоть дыши, хоть не дыши). Исторически известным неискажающим налогом была подушная подать. В России была введена Петром I. Однако ныне власти не решаются вводить таковую. Зато решаются на многое другое.

Что нам светит? В 2021 году наше любимое государство запланировало увеличение налоговых поступлений в федеральный бюджет ровно на 1 трлн руб. В 2020-м за счет них рассчитывали получить 17,8 трлн руб. При этом для несырьевого сектора запланировано их повышение на сумму 504 млрд руб.

Ясно, что какая-то часть этой суммы перейдет в повышение розничных цен. Иногда спрашивают — какая, но тут все зависит от лишь очень приблизительно оцениваемой величины эластичности спроса по цене.

Так, вводя налог на воздух, синьор Помидор рассчитывал на нулевое значение этой эластичности (от воздуха отказаться нельзя) и, таким образом, на получение полной суммы налога. Но несчастные обитатели деревни сумели продемонстрировать способность меньше дышать (за исключением кума Тыквы, который часто вздыхал).

Поскольку Мишустин при всей его искушенности в налоговых вопросах на синьора, тем не менее, не потянул, то он не стал творить налоговую революцию в форме перехода к подушному налогу, а просто двинулся по пути повышения акцизов. От повышения акцизов на табачные изделия на 20% власти рассчитывают получить дополнительно 70 млрд руб. Курильщикам остается молиться на Александра Григорьевича. При чем тут вечный белорусский президент? При том, что организованная под его покровительством контрабанда привела к тому, что в Литве около 25% потребляемых сигарет — белорусские, а официальный экспорт отсутствует вовсе. А у РФ таможенной границы с Белоруссией нет.

Растут не только косвенные налоги, но и появляются новые прямые. Так, от налогообложения банковских вкладов государство планирует прирастить доходы на 100 млрд руб. Не жирно ли хотят? Много ли дураков будут держать в банках более 1 млн руб.?

В валюту — и под подушку. Спишь, а вклад в рублях растет, да так, что не то что банковский вкладчик, а удачливый брокер может позавидовать. Брокера с его доходами ФНС отслеживает, а «валютчика» — нет. Возможно, пока нет.

И в то же время налоговая революция все же случилась. Правда, не в форме перехода к подушному налогу, а к прогрессивному НДФЛ. Как известно, получающие более 5 млн руб. в год будут с этого превышения платить не 13%, а 15%. Прощай, плоская шкала! Мечта либертарианцев во всем мире. Как уже объявил президент России, планируемый прирост доходов (60 млрд руб.) пойдет на помощь детям с редкими, орфанными заболеваниями. Ну кто же против детей, да еще с такими заболеваниями!

Правда, тут появляются вопросы. Во-первых, у нас НДФЛ не относится к маркированным налоговым поступлениям, то есть поступлениям, закрепленными за определенными целевыми расходами. И пока ни о каких таких изменениях в Налоговом кодексе вроде речь не шла. Во-вторых, не шла речь и об изменениях в Бюджетном кодексе, согласно которому 85% этого налога идет в региональные бюджеты, оставшиеся 15% — в бюджеты нижних уровней. В федеральный бюджет — ничего. Вопрос: регионам и муниципалитетам будет предписано тратить добавку на детей? И как она будет учитываться отдельно от общей величины этого налога?

Впрочем, не будем зацикливаться на таких мелочах. Стоит нарушить сам принцип, и далее пошло-поехало. Вот уже некие анонимные эксперты Вышки подсуетились (очевидно, что не просто так, а заказ получили) и предлагают усилить прогрессивный характер налоговой шкалы: ввести налог в 20% на доходы от 12 млн руб. в год и 24% — при доходе от 24 млн руб. Абсолютное большинство скажет, что богатеям так и надо, а меня это не касается. Погодите немного, и до вас дойдет. Когда увидят, что прирост доходов от предложенной прогрессивной шкалы ничтожен, то возьмутся и за тех, кто получает и 2–3 млн в год. А то и меньше. Лиха беда начало!

В связи с возвращением к прогрессивному налогообложению личных доходов стоит вспомнить, что за обоснования стоят за этим. Уравнители решили, что полезность каждой дополнительной единицы денежного дохода падает с его ростом. Отсюда захотелось выровнять уплачиваемые в казну полезности. А для этого по мере роста дохода увеличивать налоговые ставки.

На первый взгляд все логично. Сорящий деньгами за границей русский богач с легкостью бросает официанту на чай бумажку в 500 евро, а для учителя из какого-нибудь Зажопинска это больше двух месяцев напряженной работы. Отсюда и индивидуальная оценка (полезность) одной и той же суммы очень разная.

Теперь же представьте, что кто-то копит на автомобиль ценой в 500 тыс. руб. и при этом не хочет залезать в долги. Для него каждый отложенный на эту цель рубль все ценнее и ценнее, так как делает все короче расстояние до цели. Тут на смену «закону» убывающей полезности приходит возрастающая полезность.

Для того, чтобы покончить с разговорами о «справедливости» прогрессивного налогообложения, расскажу сказку о трех братьях. Жили-были три брата в США, одинаковые во всех отношениях, кроме одного: желания работать. Самый ленивый, скажем, Том, работал 20 часов в неделю, другой — Дик — работал 40 часов, и самый трудолюбивый, Гарри, работал 60 часов. Зарабатывали они одинаково — $ 25 в час. Каждый был женат, причем жена Тома не работала, жена Дика работала на полставки и получала $ 25 тыс. в год, а жена Гарри — на полную и получала $ 50 тыс. в год. Кроме того, Гарри с женой имели семейные сбережения и инвестировали их на рынке ценных бумаг, что приносило им дополнительный доход. В итоге годовой доход семьи Тома составлял $ 25 тыс., Дика — $ 75 тыс., а Гарри — $ 150 тыс.

Их дома стояли рядом друг с другом, и они решили обнести их общей изгородью. Изгородь стоила $ 30 тыс. Гарри предложил разделить расходы поровну, то есть по $ 10 тыс. с каждого. Том стал возражать: у него с учетом неработающей жены очень маленький доход. Тогда Дик предложил компромисс: $ 30 тыс. — это 12% от нашего совокупного дохода ($ 250 тыс.). Пусть Гарри заплатит $ 18 тыс. (150 × 0,12), я (Дик) заплачу $ 9 тыс. (75 × 0,12), а Том заплатит $ 3 тыс. (25 × 0,12). Нетрудно догадаться, что Дик предложил пропорциональное налогообложение, или плоскую налоговую шкалу.

Однако Том не переставал возмущаться и предложил иную идею: Гарри платит 23 450 долларов, Дик — 6 550, а он — ничего. Тут уж настал черед негодовать Гарри: откуда ты взял такую дурацкую идею? В ответ Том показал ему справочник налоговой службы США, где были прописаны соответствующие ставки налогов с привязкой к доходам. Нетрудно подсчитать, что «налог на изгородь» для семьи Гарри составил примерно 16%, Дика — 9%, и для Тома — 0%.

Братья не могли прийти к согласию и поставили вопрос на голосование. Предложенная Томом на основе налогового справочника прогрессивная шкала победила. К Тому примкнул Дик, сообразив, что он платит в последнем варианте на 2 450 долларов меньше. Это прекрасная иллюстрация того, как всеобщее избирательное право подрывает стимулы к труду и поощряет паразитизм. Зато оно, конечно, справедливо.

Ну а что в России? Тут даже голосовать не надо. Голосование ничего не решает. В России граждан нет, а есть подданные, то есть плательщики дани. Соберут — не спросят, а как потратить — тем более без них решат. Хоть на базу ВМФ на Красном море, хоть миллиард долларов (не рублей!) на цели восстановления Сирии, хоть неизвестно сколько на поддержание мира в Карабахе и вокруг него.

А еще «вышкинцы» предложили ставку налога на прибыль в 24%, а то и в 30% (сейчас 20%). При том, что, согласно опросам, 40% российских предпринимателей сомневаются, что в конце года смогут выполнить отложенные обязательства. Но об этом как-нибудь в другой раз. Разве что когда спрашивают, то приходится отвечать, что я из «другой Вышки».

Андрей Заостровцев