«Эффект кобры» в горящих лесах

В конце прошлой недели председатель правительства РФ Владимир Путин подписал распоряжение о предоставлении помощи пострадавшим от лесных пожаров. И тем самым породил «эффект кобры». Что же это за эффект такой? Откуда бы взяться кобрам в Поволжье и Центральной России?

В тех регионах, где президент РФ своим указом ввел режим чрезвычайного положения. Конечно, еще несколько лет такой жары и сии пресмыкающиеся, возможно, и приползут в Подмосковье вслед за гастарбайтерами, но пока их вроде бы никто не видел.

«Эффектом кобры» экономисты назвали ситуацию, когда, говоря обывательским языком, благие намерения мостят дорогу в ад. А на жаргоне экономистов порождают непредвиденное авторами тех или иных решений оппортунистическое поведение агентов.

Эффекты такого рода названы именем кобры не случайно. В Индии, в отличие от России, кобры водятся. И вот однажды, в эпоху, когда Индия была британской колонией, расплодились так, что англичанам жизнь там показалась весьма и весьма несладкой.

Что делать? Прагматичные британцы назначили премии за каждую убитую и принесенную змею. Что стали делать оказавшиеся куда более прагматичными индусы? Разводить змей, благо этим мастерством они издревле владели. Вот вам и «эффект кобры».

В указанном распоряжении российского премьера, в частности, говорится о том, что максимальный размер компенсации составит 3,2 млн руб.: по 100 тыс. из федерального и региональных бюджетов за сгоревшее имущество, 2 млн - на строительство жилья, 1 млн - на инфраструктуру.

Понятно, что далеко не каждый получит такую компенсацию. Есть сведения, что в Подмосковье дома будут строиться площадью в 100 кв.м из расчета 30 тысяч рублей за 1 кв.м. Вот уже 3 млн. Писали, что в Воронежской области дома какого-то местного начальства погорели. Им тоже, конечно, отвалят по полной программе.

Однако ясно, что лачуг (изб) погорело куда больше. Да и вполне приличные по российским сельским стандартам дома на рынке практически ничего не стоят. Тысяч за 30-50, ежели в глуши и бездорожье, то очень даже возможно приобрести.

И что начали делать предприимчивые россияне? Ну, сознательных поджогов пока единицы, но ведь можно и просто сидеть среди горящего леса и ничего не делать. Вернее, все, что можно вывезти – вывезти, а домишко нехай горит. Особенно, если он – не единственное жилье. Путин с лихвой компенсирует.

Чтобы не быть голословным, сошлюсь на весьма уважаемый интернет-сайт newsru.com: «…К жителям деревни просочилась информация, что на месте сгоревших селений будут строить энергосберегающие "зеленые дома". Узнав об этом, они провели собрание, устроили тайное голосование и решили не препятствовать огню и не бороться с ним. При этом они подсчитали силу и направление ветра, а также скорость распространения огня».

Вот на православной Руси и новый раскол явился. Одни молятся, чтобы миновала чаша сия, другие, напротив, чтобы погрузиться в «геенну огненную», но только не на том свете, а на этом. По получении столь противоречивых заявок от правоверных своих чад, у боженьки что-то заклинило. В результате, видимо, свалил все на Шойгу, а сам отвернулся от дел земных.

Ну, а если все-таки к этим делам поближе быть, то обратим внимание на то, что журналисты выискали куда более серьезных «интересантов» в нынешней «симфонии огня», чем деревенские пьяницы. Арендаторы лесов, расположенных в пригодных для строительства местах, тоже с ними солидарны. Кроме того, если для строительства место не годится, то можно после низового пожара свести весь лес разом (стволы торговых качеств почти не утратят).

Для экономиста интересна социальная природа пожаров. Юристы сейчас все валят на недавно принятый новый Лесной кодекс РФ, который практически свел на нет противопожарную защиту лесов. Экономист должен смотреть глубже и анализировать, почему он таков?

Несколько лет назад Гарвардский университет закупил очень большую делянку молодого леса на севере Америки. Дело в том, что с годами ценность древесины на корню растет быстрее, чем увеличиваются вклады в банках или в покупку надежных облигаций. Тем самым был создан университетский фонд будущих поколений.

Ну, а теперь пусть критики частной собственности ответят на вопрос: заинтересован университет в том, чтобы там все выгорело? На мой взгляд, вряд ли. Все дело в том, что руководство знаменитого учебного заведения на 100% уверено в гарантированной сохранности прав собственности в США и через 50 лет. Есть ли такая у кого-нибудь в России? Думаю, что и у Путина нет. При этом вовсе не исключено, что у него ее нет куда в большей степени, чем у среднего гражданина опекаемой им страны.

Лесной кодекс РФ позволяет неуверенному в своих будущих правах владельцу выжать из леса все, что можно, за сравнительно короткий период. Тем самым в нем как в зеркале отразилась ненадежность прав собственности в России. И одновременно одно из основных правил ведения в ней бизнеса: «Хватай и беги».

Закончу все-таки цитатой из работы одного из самых выдающихся, на мой взгляд, мыслителей XX века – Людвига Мизеса: «Если история и может что-либо доказать и чему-либо нас научить, то только лишь тому, что частная собственность на средства производства есть необходимая предпосылка цивилизации и материального благополучия».

А мы – горим! И будем гореть (во всех смыслах). Ибо нет у нас «необходимой предпосылки цивилизации». Осталось лишь разводить «кобр».

Андрей Заостровцев