Пить, курить, говорить

Как известно, герой одной из миниатюр Аркадия Райкина научился делать все это одновременно. О так называемых «внешних эффектах» своих рано обретенных умений он, конечно, меньше всего задумывался. О них, как следует из экономической теории, положено заботиться государству.

Обычно никакие парламентские слушания наших людей не возбуждают. Они о таковых просто не в курсе. Однако бывают и исключения. Слушания на тему «Законодательные аспекты реализации Рамочной конвенции ВОЗ по борьбе против табака» вкупе с широко распространившейся информацией о законопроекте под названием «Об ограничении потребления табака» вызвали бурю эмоций. Только на «Фонтанке» за день появилось более 500 комментариев читателей.

Зачем государство лезет в регулирование потребления табака? Оправданием ему служит весьма скользкая теория тех самых «внешних эффектов», о которых райкинский сценический персонаж не только не имел никакого понятия, но и вряд ли бы смог его обрести даже при очень большом желании. Попытаемся за него это сделать мы.

Внешними эффектами называются воздействия на благосостояние субъекта действий сторонних субъектов, причем воздействия, осуществляющиеся помимо рыночных цен. Попробуем разобраться в этом словосплетении.

Есть три субъекта. Производители табака, курящие и некурящие граждане. Первые два постоянно заключают между собой миллионы сделок купли-продажи (через посредников, разумеется). Оба получают удовлетворение: производители в виде прибыли, курильщики – от потребления. Казалось бы, какое до этого дело некурящим?

Проблема, как мы знаем, заключается в особенностях потребления табака. Курящие могут во многих ситуациях невольно ввергать в потребление тех, кто этого делать вовсе не желает. И таким образом снижать их благосостояние, не выплачивая им никакой компенсации.

Вот если бы стороны могли сами договориться (скажем, курящие и некурящие заключили добровольную рыночную сделку о регулярных выплатах за ущерб последним), то негативный внешний эффект был бы устранен (с точки зрения экономиста, а не врача). Включился бы механизм рыночных цен. И государству, как и во всякой иной рыночной сделке, была бы отведена роль лишь гаранта соблюдения условий контракта.

Однако в реальности существует масса проблем с заключением и реализацией такого рода сделок (в теории они называются коузианскими, по имени впервые предложившего их американского экономиста Коуза). А отсюда вытекает экономическое оправдание государственного вмешательства, призванного посредством принуждения (легитимного насилия) устранить ущерб для страдающей стороны.

В то же время, поступки государства менее всего мотивированы благородными намерениями. Последние служат ему в качестве идеологической оболочки для достижения скрывающейся под ними истинной цели – умножения своих функций. Понимая это, можно увидеть, что разного рода абсурдные положения законопроекта, это не столько продукт идиотизма, сколько сознательного стремления контролировать все и вся.

Запрет на «демонстрацию потребления табачных изделий во вновь создаваемых художественных фильмах, спектаклях, телепрограммах» - это новые рабочие места для цензоров (кто-то ведь должен ежедневно, если не ежечасно, все это отслеживать). К той же категории запретов можно отнести и запреты на рекламу (от нее ведь дыма нет).
За рядом ограничений, наряду с неудержимым стремлением государства к разрастанию, стоят и скрытые лоббистские усилия крупного бизнеса, предпринятые ради подавления конкурентов. В качестве примера достаточно указать на предлагаемое запрещение розничной продажи табака на торговых площадях менее 50 м2. Можно подумать, что какие-то новейшие медицинские исследования доказали, что вред от потребления содержимого пачки «Малборо», проданной в киоске, в несколько раз выше, чем когда та же пачка реализуется в супермаркете.

Как же все-таки защитить права некурящих и при этом не сделать так, чтобы защита одних не стала предлогом для подавления прав других?

Первое. Введение поддерживаемых государством запретов оправдано только там, где невозможно найти иное решение. С этой точки зрения запрет на курение в самолетах оправдан, в общепите – нет. Как правильно пишет один из комментаторов на сайте, «кафе и бары надо разделить для курящих и некурящих и проблем не будет». А далее рынок сам определит, сколько будет посетителей в тех и других.

Второе. В центре всех мероприятий должна быть защита реально страдающей стороны, а не государственная опека взрослых людей от добровольно причиняемого им себе вреда. Иначе говоря, следует предотвращать попадание дыма в дыхательные органы тех, кто этого не желает, а не бороться с курением, как таковым.

Впрочем, у противников такой точки зрения есть один сильный аргумент. Почему некурящие должны оплачивать лечение курящих? Поскольку доказано, что последние значительно чаще болеют. Таким образом, огосударствленная и финансируемая из «общего котла» медицина служит основанием для дальнейшей экспансии государства (понятно, что если бы каждый платил за себя, этой проблемы не возникало бы вовсе).

В таком случае можно предложить третье. Зачислять акцизный налог на табачные изделия в фонд обязательного медицинского страхования. Тогда производители сигарет и курящие станут оплачивать дополнительные расходы на лечение и плюс, возможно, что-то и некурящим от этого будет перепадать. Расчеты, конечно, надо будет уточнить (возможно, потребуется и повысить табачный акциз).

Выше теория «внешних эффектов» была названа «скользкой». О том, как она служит благородным предлогом неоправданной экспансии государства, видно на примере обсуждаемого законопроекта. Если же поставить вопрос шире, то придется поинтересоваться: «А судьи кто?». Кто определяет, что есть «ущерб»?

Ведь не все так очевидно, как в случае с табаком. Вот в мире исламских государств внешний вид женщин на улицах Петербурга (особенно в жаркое летнее время) был бы признан негативным «внешним эффектом». С соответствующими для них последствиями. Под запретом оказался бы и алкоголь (тут уже без различия пола того, кто его потребляет).

Далее. Сценический персонаж Райкина выучился, как известно, не только пить и курить, но и говорить. Что он говорил, неизвестно, но зато известно, что государство российское в последние годы все шире и шире трактует высказывания суждений как негативные внешние эффекты. Вот если я напишу «коррумпированная милиция», то, согласно замечательной статье 282 УК РФ, я совершаю действия, направленные на возбуждение ненависти, либо вражды, а также унижения достоинства этой якобы «социальной группы».

Не будем, однако, слишком далеко отклоняться от темы. Вернемся к курению. Что можно сказать курящим в заключение? Курите на здоровье. Только полностью избавьте меня от участия в этом любимом вами процессе. И еще платите. Компенсируйте мне разницу в средней стоимости медицинского обслуживания курящего и некурящего.

Андрей Заостровцев, главный научный сотрудник Центра исследований модернизации Европейского университета в Санкт-Петербурге