«Как вас оскорбит, если этот фильм переснимут? Вы хуже спать будете?» Что говорят об инициативе властей взяться за киноклассику

Союз кинематографистов России рассказал о перечне фильмов для создания ремейков, сформированном Министерством просвещения, а также о списке литературной классики к экранизации для «сохранения исторической памяти и формирования патриотизма». После критической реакции чиновники заявили, что документ не так поняли. «Фонтанка» же обсудила идею ремейков классики с писателем Вадимом Левенталем, редактором киностудии «Ленфильм» Андреем Апостоловым и кинорежиссером Сариком Андреасяном.

Вадим Левенталь поначалу отреагировал на новость в своем блоге: «Пхахахах. А давайте выделим ещё бюджета и перепишем "Войну и мир", там, или "Тихий Дон". Я готов — давайте грант, я перепишу. Прям слово в слово».

«Можно еще музыку переписать, не знаю, картины перерисовать, но, разумеется, всё это глупость и чушь полная, и — ну, так, оценочно, — выглядит со стороны очень "коррупционноемко"», — продолжил он тему в беседе с «Фонтанкой».

И предложил варианты:

«Если у вас есть человек с талантом Калатозова, если у вас есть человек с талантом Сергея Урусевского, который был оператором на "Летят журавли" — таланты уровня этих артистов, операторов, сценаристов, режиссёров, то давайте, может быть, какое-то новое кино снимем? Переснимать то, что сняли когда-то гении, это, разумеется, кринж, как говорит молодежь.

Это не движение вперед, а топтание на месте за непонятно какие большие бюджетные деньги. Если бы эти деньги потратить на подготовку талантов уровня тех людей, которые классику делали, то это было бы более эффективно, наверное».

Поскольку некоторые ленты из списка снимались на «Ленфильме», «Фонтанка» обратилась за комментарием на киностудию. Инициативу властей разобрал главный редактор киностудии Андрей Апостолов.

«Первые впечатления [от этой информации] — противоречивые. Во-первых, я считаю, что совершенно не нужно обращаться повторно к кинематографическим шедеврам. Я думаю, что одна из особенностей шедевров как раз в том, что они (собственно, это во многом и наделяет фильм статусом шедевра) не остаются достоянием своего времени, а свое время переживают и становятся универсальными явлениями. Поэтому присутствие каких-то фильмов [в списке] точно вызывает сомнения. Тот же фильм "Летят журавли" — это настолько уникальное с точки зрения просто даже визуального решения кино, что не уверен, что нужно пытаться этот опыт повторить: эта попытка будет заведомо проигрышная.

С другой стороны, сама по себе категория ремейка здесь выглядит достаточно расплывчато. Например, когда мы говорим об "Иване Грозном" Эйзенштейна [который есть в этом списке] — почему мы говорим о ремейке фильма? Скорее, можно говорить о том, что к фигуре Ивана Грозного можно попробовать заново подойти, заново интерпретировать эту личность, что уже неоднократно после Эйзенштейна и делали, — неважно, Леонид Гайдай или Павел Лунгин.

Поэтому не совсем понятно, почему речь идет о непосредственном ремейке. Сделать новый фильм про Александра Невского или про Ивана Грозного — пожалуйста, никаких проблем. А зачем переснимать? Что значит в данном случае "ремейк"? Фильмы ровно с теми же сценариями, с теми же, не знаю, музыкальными композициями? Наверное, это будет странно. Поэтому, мне кажется, здесь необходимы какие-то уточнения. И я думаю, что тем, кто с этой инициативой выступил, необходимы консультации кинематографистов, чтобы уточнить дефиниции».

При этом редактор киностудии отметил как факт тренд на экранизацию классики, вдохновленный прокатными успехами «Онегина» и «Мастера и Маргариты».

«Другой разговор — что тоже очень не хочется, чтобы наше кино с такими установками оказалось обращенным исключительно к прошлому, к наследию литературному, кинематографическому, — рассудил Апостолов. — Давайте, может быть, пристальнее вглядимся в современную литературу, в литературу XXI века? И, может быть, в том числе и специалисты, привлеченные Министерством просвещения, филологи, литературоведы, могли бы подобный список составить из названий не только классики XIX и XX века, а уже и века XXI? Может быть, это было бы как раз интереснее и актуальнее?»

Учитывая присутствие лент «Ленфильма» в списке, собеседник «Фонтанки» выразил надежду, что кинематографисты, которые возьмутся за ремейки, на киностудию обратятся не только за авторскими правами, но и для сотрудничества. «Ленфильм» со своей стороны к нему открыт, и даже сам ведет разработки по своим классическим картинам (но деталей пока не разглашает).

«Во многих случаях речь не должна идти о непосредственных ремейках, — уверен он, — Потому что есть исторические события или литературные первоисточники, к которым можно повторно вернуться, но совершенно по-другому. Условно говоря, "Летят журавли" — это достаточно вольная экранизация пьесы "Вечно живые". Может быть, не нужно делать ремейк фильма "Летят журавли", а вот новый подход, совершенно далекий от фильма Калатозова и Урусевского, к пьесе "Вечно живые" — почему бы и нет? Или, например, если говорить про "Ленфильм", то не нужно, например, обращаться к "Человеку-амфибии", не нужно переснимать оттепельный фильм, но можно обратиться к Александру Беляеву и сделать новую экранизацию».

Таким образом, вопросы редактора вызывает не столько сама инициатива, сколько выбор категории «ремейка».

«У нас уже была волна ремейков или сиквелов классических советских фильмов, — напомнил Апостолов. — И относительной удачей, к примеру, можно считать фильм "Экипаж" Николая Лебедева, потому что, во-первых, это универсальная жанровая история, фильм-катастрофа, а во-вторых, история была перенесена в современность, адаптирована под современность. А вот был, например, такой одиозный случай, как фильм "Кавказская пленница" — ремейк, когда просто взяли фильм Гайдая и попытались переснять его покадрово. Вот так делать нельзя. Поэтому главное, чтобы к тем шедеврам отечественного кино, которые перечислены в этом списке, не случилось подобного подхода переснять покадрово. Потому что переснять покадрово кино нельзя. Всё равно нужны совершенно новые, оригинальные подходы, даже если в основе те же исторические события или те же литературные сюжеты».

Интересно, что за две недели до инициативы Министерства просвещения о своем намерении снимать «Войну и мир» заявили сразу два режиссера — Сергей Урсуляк и Сарик Андреасян, на счету которого ремейк «Служебного романа» («Служебный роман. Наше время»), ремейк «Большого ограбления банка в Сент-Луисе» («Ограбление по-американски»), экранизация романа в стихах Александра Пушкина «Онегин» и многие другие популярные проекты, от сериалов «Чикатило» и «Манюня» до фильма по реальным событиям «На солнце, вдоль рядов кукурузы» (об успешной аварийной посадке самолета под Жуковским). «Фонтанка» подозревала, что у режиссера — другое мнение. Разговор вышел непростым. Но конструктивным.

— Я вообще считаю, что это норма, — сразу определил Андреасян. — Во всём мире люди снимают классику, имеют на это право, и я не понимаю, почему это вдруг может быть запрещено. Молодцы — Министерство просвещения, что наконец-то официально на государственном уровне поступил такой запрос. Это же не ремейк: по сути, «Война и мир» не может быть ремейком, это Лев Толстой, это классика. Мы же не переснимаем чужой фильм. Или Би-би-си, когда делают «Войну и мир»: они же чужой фильм не переснимают, они экранизируют книгу.

То же самое и [в этом списке] половина фильмов — на базе классики, поэтому я считаю, что, наоборот, это замечательно. Я не знаю, может быть, мы в разных мирах живем. Я сегодня не знаю молодых людей, которые смотрели, допустим, «Летят журавли». Может, вы знаете, — я таких не знаю.

— Но в списке указаны не первоисточники, а фильмы конкретных режиссеров. То есть не Толстой, а Бондарчук.

— Это всего лишь формулировка. Я снимаю «Войну и мир» Толстого, то есть, соответственно, я экранизирую классику, я никак не ориентируюсь ни на фильм Бондарчука, ни на другие фильмы, которые были сделаны по «Войне и миру». А их было сделано, на самом деле, очень много — просто почему-то мало кто о них знает. Вообще, первая экранизация была не Бондарчука, а британская, где играл Энтони Хопкинс. Но почему-то никто не возмущается.

Так что я считаю, что это всё нужно делать. Потому что современному поколению нужен киноязык, который они понимают. Если вы, грубо говоря, человек в возрасте, — вы можете пересмотреть Бондарчука, — какие проблемы? Понимаете? Это же... Я даже не понимаю, почему десятки лет все постоянно задают одни и те же вопросы. Это же, как-то даже неловко, потому что это нормально. Сколько раз американцы пересняли «Гордость и предупреждение» или «Грозовой перевал»? Сколько? Там же это принято, это часть культуры — возобновлять для нового поколения классику.

И это замечательно. Покажите мне сегодня человека, который смотрел «Александра Невского» Эйзенштейна?

— Ну, я смотрела.

— Вы смотрели — вам сколько лет?

— Считайте, почти 40.

— А моему сыну 11, он понятия не имеет, кто такой Эйзенштейн, и не смотрел его фильмы. И когда кто-то переснимет фильм, он посмотрит, а Эйзенштейна смотреть не будет. Надо принять эти вещи, мир изменился. Ну как можно смотреть фильм, которому 100 лет, когда вы уже смотрели, я не знаю, «Властелина колец»? Ну как? Ну неужели мы слепые? Мы же должны понимать, что мир изменился. Нужно просто отпустить эту всю консервативную ситуацию, перестать писать все эти глупости про «святое» и наконец-то показать всей молодежи и «Александра Невского», и «Ивана Грозного», и всё на свете в новом прочтении, с новым киноязыком, с мировыми стандартами.

— Может быть, тогда и Льва Толстого переписать?

— Нет, вы сейчас начинаете глупости говорить. Весь мир экранизирует классику. И только наши журналисты звонят и пытаются оскорбить режиссеров, продюсеров, зрителей. Все это делают: «Мушкетеров» сейчас пересняли во Франции — вас это оскорбило? Ну вот и всё. Наши «Мушкетеры» как-то оскорбили Дюма? Или их «Мушкетеры» как-то оскорбили Дюма? Или американские «Мушкетеры»? Ну каждый год же это снимают, и только у нас почему-то все пытаются что-то оскорбительное во всём этом найти. Надо просто перестать это делать, наоборот, надо это благословлять. Потому что из-за того, что всегда в негативном ключе именно журналисты об этом пишут, мы потом пытаемся зрителям годами доказывать, что это норма.

А это норма. Выйдите на улицу, опросите 100 человек, спросите, кто смотрел «Александра Невского» Эйзенштейна. Вот просто любых 100. Будет ноль. А вас как оскорбит, если этот фильм сегодня переснимут? Вы хуже спать будете?

— Нет, но я не уверена, что я пойду смотреть.

— Ну не идите. Вы не идите, а другие пойдут. Ну вот, понимаете, да? Я просто нервничаю, случайно взял трубку, я обычно не беру.

— Спасибо вам большое, что взяли. Каких бы люди разных мнений ни были, слышать друг друга всегда важно.

— Давайте начнем любить зрителей, пожалуйста, давайте начнем любить зрителей и делать для них кино. Любое, лишь бы оно было. Наше, не американское, не французское, а наше.

Мнения сравнивала Алина Циопа, «Фонтанка.ру»