Государственная дума приняла базовый закон, закрепляющий правовые нормы введения в России цифрового рубля. ЦБ РФ планирует выпускать цифровой рубль в дополнение к уже существующим наличным и безналичным средствам.
Про цифровые рубли есть очень интересный FAQ от ЦБ РФ, где подробно объясняют, что этот «рубль» не деньги, а именно что расчетное средство (ну или расчетные квитанции, если вам нравится) — еще одна форма валюты, и для того, чтобы у вас появились цифровые рубли, надо перевести «обычные рубли» на платформу Банка России.
Дальше все будет так, как вы привыкли, — хотите кому-то перевести свои деньги — значит, из одного «цифрового кошелька» рубль будет переписан в другой «цифровой кошелек».
Никаких кредитов в цифровых рублях, никаких процентов, никакого кешбэка.
Здесь только один вопрос: а зачем?
Ну, чем ЦБ РФ не устраивает существующая система безналичных переводов?
Формальное объяснение может звучать так. В существующей финансовой системе даже простые действия предполагают участие множества посредников и проведение множества операций, пусть и невидимых для конечного пользователя. Так, обычный платеж между клиентами двух разных банков требует обмена серией сообщений между банками, внутренних проверок и подтверждений. Еще более сложным процесс оказывается, если денежные средства пересекают границу — число посредников увеличивается и в дело идут еще и международные системы сообщений. Плюс — разница в рабочих часах, часовых поясах, операционных системах, стандартах передачи данных и так далее — все это замедляет платежи и делает их более рискованными. Понятно, лучший в мире российский финтех облегчает эту задачу, но…
Финансовый регулятор считает, что от цифровизации денег плюсов будет еще больше — все будет на секунду быстрее, на волос надежнее и на копейку дешевле.
Правда, надеюсь, все понимают, что, создав цифровой кошелек, вы не только сообщаете «инстанции» все свои данные, но и позволяете сформировать ваш профиль и выяснить все социальные связи гораздо более достоверно, чем при изучении ваших аккаунтов в соцсетях. В принципе, каждый ваш перевод кому угодно будет зафиксирован навечно и при желании будет истолкован в качестве повода для…
Чтобы было совсем понятно — если бумажный рубль вы можете дать кому угодно, то «цифровой» — это то же самое, как если бы вы пришли к чиновнику, доложились по форме, удостоверили свою личность, а после этого отдали бы ему деньги и поручили их передать «кому-то», тоже удостоверив его личность и так далее.
Конечно, у нас нет причин сомневаться в обещаниях финансового регулятора по поводу полной конфиденциальности наших расчетов на его платформе, но по поводу дальнейшей судьбы цифровых валют центральных банков есть очень интересный комментарий, буквально три недели назад опубликованный Банком международных расчетов, в котором прямым текстом говорится, что цифровизация денег — это хорошо, но по-настоящему на этом поле можно будет развернуться, когда токенизация превратит деньги не только в цифровые, но и в программируемые, т. е. совместит информацию о деньгах с правилами транзакций. Такая система потребует архитектуры, которая позволила бы совместить цифровые валюты центральных банков, цифровые депозиты коммерческих банков и другие виды токенизированных активов в едином реестре, и…
…И тогда идея «цифрового рубля» становится средством тотального контроля над уровнем потребления — приписанный к «единому цифровому кошельку» работник не сможет ни «получить больше», ни, и это важнее, «потратить больше» — на то и «программируемые правила транзакций.
Как это будет работать?
У писателя Айзека Азимова в романе «Стальные пещеры» (1953) был этот сюжет.
«…Детектив Бейли поднялся на платформу экспресс-дороги, протолкался к узкой винтовой лестнице сквозь строй стоящих пассажиров и, взобравшись по ней на верхний ярус, занял одно из сидячих мест.
Он не стал предъявлять свою карточку, пока экспресс не вышел за пределы секторов Гудзона. Класс содержания С-5 не давал права на кресло в экспрессе восточнее Гудзона и западнее Лонг-Айленда, и, хотя свободных мест было довольно много, его могли попросить перейти на нижний ярус. В том, что касалось привилегий, люди становились все более щепетильными, и, сказать по правде, Бейли и сам был таким же.
Бейли хорошо знал, какие привилегии давал класс содержания С-6! Сидячее место в экспрессе не только с десяти до четырех, но и в часы пик!!!».
Ну, примерно так — кому-то сидячее место в экспрессе, а кто-то и бегом побежит за этим экспрессом по выделенной дорожке (чтобы не опоздать). В чем тут смысл — при тотальном внедрении «цифровой кошелек» позволит за «одни и те же деньги» приобретать «разные товары» в зависимости от статуса владельца кошелька: например, можно установить лимиты расходов в зависимости от места проживания — основную часть денег ты сможешь тратить исключительно по месту регистрации.
В принципе, такая штука, «как бы деньги, но не совсем», уже была в СССР — в «особых лагерях», где обращались специальные расчетные квитанции, которыми ты мог расплачиваться в лавке и в столовой, настоящие же деньги иметь запрещалось категорически.
В общем, если цель — «тотальный контроль над расчетами людей», то идея «цифроденег» понятна и логична, если цель «удобство для людей», то она, как минимум, дискуссионная, ну и идея «трансграничных расчетов», она тоже востребована начальством с точки зрения обхода санкций, но… тут тоже все непросто — эта идея держится исключительно на предположении, что все покупатели нефтегаза РФ только и думают, как бы помочь РФ обойти «ограничения». Но если это не так?
Вот тут и кроется слабое звено всей идеи с цифровыми валютами — для того чтобы потенциальные участники присоединились к ней, им нужно будет предложить какие-то стимулы — если их будет недостаточно, то и ликвидности на платформе будет недостаточно. То есть судьбу «цифровой валюты» в большой степени решат люди: если не захотят переводить свои живые деньги в «цифровые», то ничего не получится. Правда, людей могут заставить это делать. Но это уже другая история.
