«Вам покушать или погулять?» 15 вечных заведений Петербурга

Дело не в вашем кошельке. Он может похудеть и без заезда в Петербург. Но раз вы хотите почуять город, то перекусите в его любимых местах. Мы лишь поможем это сделать на троих: ты, Питер и «Фонтанка». Проект «Отличный Петербург» представляет уникальную экскурсию по вечным заведениям Ленинграда — Петербурга с Евгением Вышенковым.

Эти заведения были всегда и живы до сих пор. Ну, может быть, время немного изменило интонацию. Но это же мода: человек переобувается в новое, но не может от этого стать злее или благороднее.

Центрее центра

Конечно, везде и всегда есть центровые точки. Как Эйфелева башня в Париже. Так и в Петербурге красуются гостиницы «Астория» и «Гранд Европа».

Они шикарны, как дамы на балу, но с разным прошлым.

Отель «Астория», ул. Большая Морская Герцена Большая Морская, д. 39

«Астория» всегда аристократична. И до отречения Николая Второго, и во времена развитого социализма. Тут вечно какие-то солидные, воспитанные люди. В красные времена — это заслуженные художники, нейрофизиологи, депутаты Верховного совета, подпольные миллионеры, но с хорошими манерами. Даже в 90-е здесь не засиживалась братва. Наверное, им было неуютно, как в музее. Возьмем чайник и пирожное «Анна Павлова» на всех. Посмотрим на лепнину повыше голов посетителей — вот вы и дворяне.

Гранд-отель «Европа», Михайловская Бродского Михайловская ул., д. 1/7

В «Европе» всё наоборот. Здесь цены те же, а публика до недавнего момента — «заходи — не бойся, выходи — не плачь». До Ленина тут шептались биржевые маклеры о том, кому какую дать взятку за государственный подряд, а потом гудели жулики и прохвосты всех мастей: советские казнокрады, шулеры, фарцовщики. Что ни застолье, то «хрусты летели и летели». После 91-го «Европа» фактически стала офисом боссов мафии. Еще «накануне» тут отсвечивали лидеры рейдерских кланов, а их восклицания по поводу того, кто захватит очередной объект, не пугали вышколенную обслугу. А выпускнице Консерватории, игравшей на арфе, заказывали… «Мурку».

Так что, заказав чашку кофе, мы сможем спросить у нависающей старины дома: «Как ты это всё вытерпела?» Спокойно, сегодня здесь тихо и мило.

Ресторан «Метрополь», Садовая ул., д. 22/2

Безусловно, остался и «Метрополь». Он тоже впритык к Невскому проспекту.

Это уже другое. Это для купечества — напротив Гостиный двор. Со сцены ресторана тут могли спеть и куплеты, и подставить попу в канкане. Тут царил дух НЭПа, а партийные работники любили этот общепит. Они же все были из рабочих и крестьян. В брежневские времена столики облюбовали менты, воры и офицеры, готовые дать кому-нибудь в морду. А девки рядом сидели сочные, с хохотком, «губы бантиком, а глазки — два огня». Музыканты должны были исполнять советские хиты наподобие «Вологды, где резной палисад», а наяривали «Гоп со смыком — это буду я, вы, конечно, знаете меня».

Да, сегодня здесь до неприличия приличный пивной ресторан. Но люстры и сцена остались же.

Кафе-кондитерская «Север», Невский пр., д. 44

Если вам не по образованию гульба, то пройдемте, гражданин, куда центрее некуда — в кафе «Север».

Еще до выстрела «Авроры» это был «Норд», но в начале Первой мировой его заменили на «Север». Чтобы стереть всё немецкое. Всегда, всегда при входе стояли очереди. Если советский человек привозил из Прибалтики бальзам «Вана Таллин», то из города трех революций — набор маленьких пирожных «Ленинградские». Ни один день рождения не обходился без торта кондитерской «Север». Так тому и быть.

Гастрономия с литературным привкусом

«Литературное кафе», Невский пр., д. 18

У нас есть всё необходимое и для начитанных. Ударим по Пушкину? Зайдем в «Литературное кафе».

Вот уж точно: кого в этой кондитерской только не было из культурных кодов России! Можно смело произнести, что перед дуэлью Александр Сергеевич отпил чашечку именно здесь. Сразу ведь никто не спохватится: «Так стрелялись поутру. Кафе что, 24 на 7 работало?»

Садимся возле окна и слышим звуки проезжающих карет. На стенах — не дизайн, а портреты классиков. Вечерами здесь поют романсы — «Еще не раз вы вспомните меня», а не «Кирпичики». Можем присесть на террасу, тогда в шаге от вас зашумит Невский. Поверьте, он отличается от того — гоголевского — лишь тыканьем на ходу в смартфоны.

Арт-кафе «Подвалъ Бродячей собаки», ул. Итальянская Ракова Итальянская, д.4

Допустим, вам ближе экзальтация Серебряного века и эпатаж футуристов. Не вопрос. Тогда геть, Александр Сергеевич. Гей, Ахматова и Маяковский. Велком, «Бродячая собака».

Вы и здесь будете иметь свои стихи, если, конечно, заранее посмотрите программку. Тут с начала ХХ века собиралась вся богема Российской империи. Вели себя, если честно, кое-как. Главное — себя предоставить. Одни — разнеженные, демонстративно курят папиросы, уткнутые в длиннющий мундштук. Другие — напротив, в черных косоворотках, хамовитые, как шпана, дерзнуть хотят. Выиграли, как вы понимаете, вторые. Первые же отпели безмятежного «Белого лебедя» Бальмонта — песню воздуха и света.

Советское — значит, привычное

Если эти охи-ахи раздражают, а хочется не рефлексировать, а привычной советской среды, да еще вкусной, то в Петербурге у вас есть чебуречная «Салхино».

Ресторан и кафе «Салхино», Майорова Вознесенский пр., д. 55

В 1959 году меню здесь оформил шеф-повар товарищ Тер Месробьян, родившийся в конце ХIХ века. Так и пошло. Так до сих пор тут чебуреки по-ленинградски. Но мы же не просто набить живот. На стенах — чеканка. Присмотритесь. Если сегодня заказать такую, то, во-первых, цену заломят, во-вторых, не сдюжат. Это работа мастеров социалистического реализма. Забытый навык.

Народ сюда заходит прочный, не расфуфыренный, рожденный при СССР, с внуками. Официантки живые, не то принесут — рассмеются. Но без грубости типа «вам что еще, товарищ?!» Это реальный артефакт — кусочек старого мира, от которого мы отреклись.

Пышечная, ул. Желябова Большая Конюшенная, д. 25

Если хотите по-пролетарски, на ходу, то, конечно, надо сходить в легендарную пышечную на Большой Конюшенной, которая бывшая народовольца Желябова. Даже вместо салфеток там воткнуты в стаканчики ровно нарезанные листки серой бумаги. Всегда очередь. Есть о чем постоять.

Пирожковая, Московский пр., д. 192

Или пирожковая на сталинском Московском проспекте. Плитка на полу еще с хрущевских времен. Те же самые очереди. Это так приятно.

Столовая, Московский пр., д. 147

Жанр столовых переживает ренессанс. А вот диетическая на Московском, 147, осталась одна на Россию (не путать с веганской). Она пенсионного возраста — за 70 лет. Между прочим, столько примерно прожила вся большевистская власть, а столовка работает. Вы будто прогуляетесь по территории комбината.

Эх, Колобок, куда ты котишься...

Буфет Бистро «Колобок», ул.Чайковского, 40

Знаменитый «Колобок» на углу проспекта Чернышевского и улицы Чайковского.

«Колобок» закатился в эпицентр силовиков — рядом стояло здание РУБОПа, находились и находятся другие подразделения, вплоть до управления тюрьмами и ФСБ. И это пересечение караванных путей образовало точку встречи с агентурой. Как говорится, в России всё секретно, но ничего не тайно. В 90-е, да и «нулевые» понимающий посетитель мог наблюдать за мужчинами, которые пьют кофе и шепчутся. Об этом знали все, но всё работало. И сегодня «Колобок» стоит как вкопанный. Могут закрыться любые рестораны, но не он.

Выпил рюмку, выпил две...

Гуляя по городу, вы наткнетесь на оставшиеся «черепки» от института рюмочных. Они до сих пахнут революционной Выборгской заставой, человеком Достоевского, наконец. Кому некуда больше идти. В зависимости от вашего маршрута даем несколько набоев.

Кафе Бар «Снежинка» «Сугроб», Щорса Малый пр. П.С., д. 57

Эта знаменитая «Снежинка» — очень важна. Ее даже пытались переделать под какой-то модный барчик, но местные отторгли. Открываете дверь и здороваетесь с буфетчицей — по-моему, Ирой. Она смотрит на вас райкомовским взглядом, а на голове ее прическа юности. Эх, еще бы вам прослушать слова культового местного андеграунда: «Просто я живу на улице Ленина, и меня зарубает время от времени».

Что касается подвальчиков, облюбованных еще при царствовании Романовых, то это Пушкинская улица, 1.

Вы сможете тяпнуть 50 грамм беленькой под самый рюмочный бутерброд с половинкой яйца и килькой да спросить у трезвого посетителя рядышком: «Не пьешь, что ли?» А он ответит: «Обижаешь, уже 150 во мне». Атмосфера как надо. Ленинградская атмосфера.

Кафе «Маяк», ул. Маяковского, д. 20

Есть такой же «Маяк».

Не хотите по стопарику? Тогда его можно подвесить. Не понимаете? Вы платите его цену — рублей 60, не забираете со стойки и молвите: «Подвесить». Он останется для обездоленных, кому очень надо, но нет ни копья.

Рюмочная, ул. Декабристов, д.53

А есть же и древняя рюмочная на Декабристов!

Товарищи трудящиеся, рюмочные появились, чтобы поднимать культуру пития!

А финиш у нас случится на Васильевском, на углу Среднего проспекта и Первой линии.

Это — место-место. Кто-то говорит, что разливуха тут была еще при царе, кто-то — до Великой Отечественной. Так тому и быть — счастливая штука. Честной народец тут всегда рвал воздух крепкими словечками: «Это Клим Ворошилов даровал нам свободу». Тел сугроб, над столиками зависают лоб в лоб. Редкие студенты мужеска пола с ближайших филфака Герцена и журфака Универа спорят о де Соссюре и Константинове...

Пусть Шнур всем проорал, что в Питере — пить. Как пить, вы и сами знаете, а вот с кем — это главный вопрос всех времен и народов.