Управляющий партнер юридической фирмы «Дювернуа Лигал» Егор Носков рассказал «Фонтанке», почему российские бизнес-эмигранты возвращаются на родину, а американские инвесторы не желают уезжать, невзирая на риск ареста, где на Земле реально плохой инвестиционный климат, а также что надо и чего не надо делать в России.
Те клиенты, которые успели покинуть границы РФ — они обычно все равно остаются глубоко несчастными. Потому что они переживают, что из статуса таких значимых членов своего сообщества — обеспеченных людей, руководителей предприятий — оказываются за рубежом в лучшем случае просто обывателями. Нет коллектива, нет персонала, а многие даже не владеют языком. Та условная радость от того, что тебя в шесть утра не придут задерживать, омрачается подобными, казалось бы, сугубо житейскими, моментами. У меня даже были прецеденты, когда люди сознательно возвращались, и их задерживали прямо в аэропорту. Они, правда, летели, надеясь, что их не задержат. Но, взвешивая риски, решили для себя, что лучше вернуться. Один клиент мой даже, отбыв срок заключения, сказал мне, что ни о чем не жалеет, потому что за границей он был как в тюрьме. Так что счастья нет нигде.
Вообще, если осмысливать происходящее в России и думать о том, как это отразится на инвестиционно-правовом климате нашей страны, надо не забывать, что во всем есть позитив. Недавно случайно, переключая каналы в телевизоре, наткнулся на старый фильм 2006 года — «Кровавый алмаз» с Леонардо Ди Каприо. Про то, как ведется контрабанда алмазов, добываемых с помощью рабского труда в Сьерра-Леоне в 1990-е годы. И вот Ди Каприо на одномоторном самолете садится где-то в джунглях, там его встречают полевые командиры, увешанные автоматами Калашникова, и он, когда садится, говорит пилоту: я как вылезу, ты не стой, а продолжай вокруг летать, а если все будет нормально, я тебя по рации вызову, и мы улетим. И все у них получилось, а я подумал: вот это действительно плохой инвестиционный климат. А у нас даже очень неплохой.
Единственное, на меня произвело впечатление нашумевшее задержание Августа Мейера. Потому что в Петербурге у нас было всего два публичных бизнесмена американского происхождения. Теперь остался один — не буду его называть, чтобы не сглазить. Таким образом, из крупных американских частных инвесторов, которые выбрали для жизни Россию — а Мейер даже получил гражданство РФ — осталась половина. Второй бизнесмен — так получилось, что я с ним встречался некоторое время назад и задал ему вопрос: столько тревожных событий, почему вы остаетесь в России, в Петербурге, неужели не видите риски для себя? Он мне сказал: меня все друзья об этом спрашивают, и я отвечаю: this is the disease, это болезнь. Я с ним не согласен: это не болезнь, он совершенно правильно верит в инвестиционный климат, и все будет хорошо. Если же говорить о других делах, которые произвели на меня впечатление, то можно сказать, что всегда можно сделать правильный выбор.
Из крупных известных дел по прессе: дело «Рольфа». В уголовных делах часто следственные органы назначают экспертизы. И по «Рольфу» для анализа довольно сложной сделки по иностранному праву назначена экспертиза, заказанная одной фирме из Пятигорска, которая была лишена аттестации, и которую налоговая несколько раз пыталась обанкротить. При этом она не выезжала в Москву и прокомментировала журналисту РБК, что чего там выезжать, и так все понятно.
Из этого я сделал вывод, что с «большой четверкой» сотрудничать нет никакого смысла. А надо сотрудничать с проверенными ребятами из Пятигорска, которые сразу все видят, кто жулик, и могут дать объективный ответ. Да к тому же, видимо, стоит это не очень дорого.
Похожая ситуация сложилась в деле Калви, когда опционное соглашение по Люксембургскому праву, служившее краеугольным камнем всей этой сложной сделки, было всеми нормально оценено: видно, что и следствие в нем хорошо разобралось, и суд все что надо углядел. И я понял, что нет никакого смысла учить люксембургское право и каким-то образом привлекать тамошние фирмы в сделки, потому что если будет нужно, наши люди разберутся и так. И нечего зря деньги переводить. Мы сами долгое время были ассоциированным партнером очень крупной международной юридической фирмы, но теперь стало ясно, что ее услуги в данном кейсе бы не пригодились.
А вот в нашей собственной практике в Краснодаре одна компания обнаружила, что ей причинили большие убытки несколько лет назад. Причем настолько большие, что компания пригласила одну аудиторскую компанию с ярким названием «Аэлита», которая произвела легкий брейнсторм. Она тоже не выезжала на место, но произвела интересное заключение, очень короткое. О том, что некое неназванное должностное лицо причинило компании убыток на 5,5 млрд рублей. Вдохновившись этим заключением, компания истолковала его в том смысле, что неназванное лицо есть бывший директор, который уже много лет живет за границей. И вот по этому заключению компания обращается в суд и в одно заседание судья Непранов взыскивает с этого гражданина 5,5 млрд рублей.
Таким образом гражданин, который не имеет никаких кредитов, поручительств никогда не давал — вдруг неожиданно признается банкротом с долгом на 5,5 млрд рублей. Благо недавно апелляционная инстанция в Ростове-на-Дону и кассация отменили это решение судьи Непранова. Но в принципе становится ясно, что, если хочется кого-то сделать банкротом, ему самому для этого ничего не обязательно делать. Потому что есть фирма «Аэлита», которая сделает заключение, что вот этот человек должен вам… ну сколько угодно. И дальше можно спокойно взыскивать этот долг в суде, потому что суд может удовлетворить этот иск в одно заседание.
Таким образом, мы видим, что в нашем российском праве на многие вещи не надо тратить много времени и сил. А это один из показателей хорошего инвестиционного климата. Главное — понимать, во что именно и каким образом следует инвестировать.
Все правовые дискуссии «Фонтанки» — здесь.
