«Суды внимательно смотрят под корпоративную вуаль»

Карина Сидорова (Епифанцева), руководитель практики антикризисного управления и банкротства юридической фирмы «Дювернуа Лигал», рассказала про важный судебный тренд последних лет: суды отходят от формалистского подхода к рассмотрению корпоративных споров в делах о банкротстве и все внимательнее изучают, как именно внутри корпораций были устроены взаимоотношения партнеров.

Недавно в Верховном суде нам удалось выиграть очень показательный спор, который идет в рамках крупного корпоративного конфликта. Было два партнера, которые вместе вели бизнес много лет. Всеми основными юрлицами они владели поровну — 50 на 50. Такое очень часто встречается в российских реалиях. И не только владели поровну, но и управление вели в режиме «двух гендиректоров». На момент создания фирмы в ГК РФ отсутствовала подобная конструкция, поэтому формально гендиректор был один, а второй имел доверенность на совершение сделок и обладал всеми полномочиями, что и директор.

Фирма получила крупный контракт на миллиарды рублей. Исходя из условий контракта, фирма должна была реконструировать крупное промышленное предприятие, для его исполнения фирма, в том числе, закупала оборудование за рубежом. Сделка по покупке оборудования стала основанием для подачи требований обществом о взыскании убытков с одного их участников, являвшегося формально директором. К моменту подачи исков и требований об убытках данный партнер, уже несколько лет проживал заграницей и не имел контроля над обществом. Управление взял в свои руки второй партнер, который, пользуясь отсутствием первого, начал корпоративный конфликт с целью забрать весь бизнес себе.

Процесс в первых трех инстанциях прошел довольно формально, суды признали требования общества о взыскании убытков обоснованными на том основании, что стоимость оборудования была завышена, а разница была перечислена продавцом зарубежной компании, где одним из участников был директор. Следует отметить, что требование общества рассматривалось уже в рамках процедуры банкротства, т.к. по другому требованию общества об убытках в отношении участника — директора уже была введена процедура личного банкротства. Других кредиторов, помимо собственной компании, у него не было и нет. ВС РФ продемонстрировал важный тренд, который я вижу сейчас в различных делах: тренд на все более пристальное внимание судов к деталям корпоративных конфликтов, реальной воле сторон при заключении сделок и борьбе со злоупотреблением правом. Суды внимательно изучают отношения, обычно скрытые корпоративной вуалью, и стараются выяснить реальное положение дел.

Отменяя судебные акты, Верховный суд высказал интересную мысль, которую мои коллеги, полагаю, могут использовать в своих делах. Он сказал, что убытки общества, в котором два участника — это, по сути, убытки этих двух участников или одного из них. А в данном случае, как выяснилось, конечная фирма, получившая прибыль от разницы цены закупки оборудования, также принадлежит обоим участникам общества. Отсюда следуют два вывода: второй участник общества убытков реально не понес, а значит и принадлежащее обоим участникам общество не может считаться понесшим убытки. И другой вывод: будучи участником конечного получателя денежных средств, второй участник не мог не знать о совершении данных сделок и их реальной цели, что имеет значение при определении начала течения сроков исковой давности. Разумеется, эта ситуация правомерна, если у общества нет кредиторов и сделкой не нарушены их права и интересы.

Вторая ситуация, при которой происходит снятие корпоративной вуали и установление реальной воли сторон — это ситуация, когда в обществе вводится процедура банкротства. Мы сейчас имеем достаточно много кейсов по оспариванию сделок в связи с введением временной администрации и приходом Агентства по страхованию вкладов в банки. Одно дело у нас недавно устояло в Третьем кассационном суде общей юрисдикции — это еще одна тенденция, кстати, что суды общей юрисдикции все чаще рассматривают дела об оспаривании сделок. Раньше все боялись туда идти, считалось, что сложные юридические конструкции проще объяснить арбитражному судье. Сейчас мы наблюдаем, что судьи общей юрисдикции тоже достаточно компетентны в этих вопросах. Так вот, мы успешно оспорили сделку по мнимости. Руководитель кредитной организации перед проверкой ЦБ, понимает, что у него есть определенный разрыв по кассе — есть записи, что в кассе находится определенная сумма наличных, а их там нет. Эту ситуацию нужно как-то устранить. Что делает руководитель кредитной организации? Он просит своего знакомого, совершенно не аффилированного с банком — а это тоже важно, потому что ЦБ внимательно смотрит на аффилированность сторон сделок, оформить на себя фиктивный кредит. И когда проверка спрашивает, где деньги — ей показывают, что выданы заемщику.

Здесь надо понимать, что тот фиктивный заемщик — это хороший знакомый, который просто пошел навстречу — под обещание, что этот кредит ему закроют после проверки ЦБ. Но после проверки произошел отзыв лицензии, и кредитный договор — точнее, их было два таких договора миллионов на сто — оказались не погашены.

При этом АСВ тоже не совсем добросовестно себя повело. С одной стороны, оно обратилось с заявлением о возбуждении уголовного дела, где указало на хищение этих наличных средств руководителем банка. То есть, они пришли в банк, в кассе денег нет, и посчитали, что эти деньги были похищены руководителем банка. При этом, выходя с иском о взыскании денег по кредитному договору — с того самого пошедшего навстречу знакомого — они заняли противоположную позицию: что деньги не были похищены, а были выданы в качестве кредита, поэтому кредит надо взыскать. И суды, естественно, учли эту противоречивую позицию: в обвинительном заключении было дословно сказано, что под видом выдачи кредита произошло хищение. И мы в качестве встречного иска от нашего клиента подали заявление о мнимости этой сделки, и суд признал сделку недействительной.

И третья ситуация, которую удалось найти — сложилась в банкротстве строительной компании «Норманн-Строй». Там конструкция еще сложнее: у владельца этого застройщика был свой банк, который, не имея возможности своему аффилированному лицу выдать кредит на строительство дома, выдает кредит сторонней строительной компании, которая выполняет работы для аффилированного с банком застройщика. Понятное дело, что у этой подрядной организации не было намерения брать в долг: его намерение было выполнить строительные работы и получить за них оплату. Они как бы деньги получили, но по другим основаниям — под видом выдачи кредита. Естественно, им обещали, что кредит будет закрыт тем же бенефициаром банка. Но, как и в предыдущей ситуации, происходит отзыв лицензии у банка, приходит АСВ и все эти кредитные операции становятся предметом для оспаривания. И там как раз надо тоже отдать должное команде юристов, которая вела это дело: они путем сложнейшего анализа сделали наглядной для суда эту притворность кредитования и показали реальное положение дел, а суды действительно вникли в это и приняли решение о признании кредитных договоров ничтожными.

Все правовые дискуссии и анонсы будущих событий — здесь.