Сага о несносных самостроях (фото)

Вся работа петербургского стройнадзора по выявлению самовольных построек остается на бумаге и в дебрях судов. Денег на снос в бюджете нет. «Фонтанка» подсчитала, где и сколько незаконно возведенных домов ждут своего часа.

Решения судов о сносах не могут быть реализованы: приставам не выделяют средств на то, чтобы проводить конкурсы и привлекать подрядчиков. Об этом рассказали «Фонтанке» источники в петербургском Госстройнадзоре. Сами приставы, знакомые с ситуацией, подтверждают, что именно так дела и обстоят. Сейчас, несмотря на то, что в списке самостроев накопилось уже 82 пункта, в перечне исполненных за пять лет решений о сносе – лишь шесть адресов.

Схема появления «левых» многоквартирных домов на участках, предназначенных для ИЖС, уже многократно описана. Родилась она в умах бизнесменов в 90-х годах. Чтобы провернуть это дело, сначала нужно было получить в районных администрациях разрешение на строительство дома с максимальными параметрами: три этажа и площадь в тысячу квадратных метров. Затем построить трехэтажный особняк примерно таких параметров, причем с дверными проемами между будущими квартирами, получить на него технический и кадастровый паспорта как на частный дом. И зарегистрировать постройку в районной администрации и Росреестре. После этого можно продавать квартиры как доли в общем доме. Если же Росреестр отказывается регистрировать право собственности на здание, считая его многоквартирным, то покупатели могут зарегистрировать свое право на части постройки через суд.

Именно благодаря этой законодательно оформленной возможности в Петербурге, в особенности на окраинах, и наросло столько многоквартирных домов на участках под ИЖС. До поры до времени это проходило; но соседи стали ощущать возросшую нагрузку на инфраструктуру, как инженерную, так и социальную, и жаловаться. После чего в 2012-м власти начали борьбу с самостроями, в СМИ опубликовали списки из сотен «спорных» домов, а Госстройнадзор начал подавать иски. Затормозить процесс через несколько лет, возможно, и удалось. Но пока неизвестно, насколько должен вырасти список «Осторожно, самострой!», чтобы хотя бы какая-то существенная часть построек действительно была снесена. Пока же под разговоры о сносе дома, которые успели достроить, заселяются, а квартиры в них – продаются.

Наиболее «социально опасные» – это, естественно, незаконно возведенные многоквартирные жилые здания, снос которых может оставить без жилья десятки семей. Поэтому при подсчетах мы не брали во внимание индивидуальные дома и нежилые строения, а также иски о частичном сносе надстроек, террас и т. п., а считали только многоквартирные дома, по которым имеются выигранные стройнадзором судебные иски о сносе. Таких домов в списке из 82 пунктов — около сорока.

Худой мир и добрые ссоры

По четырем участкам из этих сорока собственникам удалось прийти к мировому соглашению со стройнадзором. Снос им теперь не грозит.

Среди этих четырех есть, например, небольшой недострой в Сестрорецке, на Межозерной улице, 16А (бывший ЖК «Приозерская усадьба»). Участок до сих пор принадлежит ООО «ИСК «Невский синдикат»»: несколько лет назад компания начала строить здесь дом на 44 квартиры, имея на руках лишь разрешение на строительство индивидуального дома, а покупателям предлагая вступить в ЖСК. Кроме того, избежали сноса благодаря мировому соглашению большой шестиэтажный жилой комплекс там же, на улице Воскова, 18А, и еще два жилых дома – на Горной, 22, и на 1-й Алексеевской улице, 49/5, в Коломягах, рядом с "Никитинской усадьбой".

Последние два дома благодаря квартире зенитовца Андрея Аршавина в доме на Горной попали на первые полосы СМИ в 2014 году. По дому на Горной мировое соглашение утверждено Приморским судом 16 декабря 2016 года, по дому на Алексеевской — 6 декабря того же года. Заметим, однако, что по другому связанному адресу здесь же, в Коломягах, — на Тбилисской улице, 32А — никакого соглашения по-прежнему нет. Более того, обитатели дома все еще надеются, что решение о сносе будет отменено, и продолжают подавать иски. Так, 24 января Приморский райсуд принял к производству заявление о пересмотре своего же решения, указывавшего снести дом. Поводом для пересмотра стали вновь открывшиеся обстоятельства, о которых заявили жильцы. По их словам, в ноябре 2017 года им стало известно, что Госстройнадзор знал о строительстве спорного объекта с мая 2010 года, но не предпринял никаких мер, а иск подал только в 2014 году по истечении срока давности. Впрочем, и этот иск уже проигран истцами в первой инстанции. 21 февраля Приморский райсуд посчитал, что новые обстоятельства «не имеют существенного правового значения». Теперь жильцы надеются на апелляцию. А также готовят поправки в Генплан, который на данный момент разрешает здесь высоту не более 20 метров (на это ссылаются во всех судах, говорят они, так как дом на Тбилисской на четыре метра выше).

В список мирных исходов должен был попасть и элитный клубный дом «Серебряный век» на 65 квартир на Большой Озерной улице, недалеко от Среднего Суздальского озера. В 2015 году по нему было утверждено мировое соглашение, и собственник земли, Лариса Быч, согласно этому соглашению обязывалась разобраться с проектной и разрешительной документацией и до 31 июля 2016 года получить разрешение на строительство. Однако этого не случилось. В октябре 2016-го Ларису Быч признали банкротом, а 13 апреля 2017 года Выборгский райсуд постановил дом все-таки снести. Как уточнили «Фонтанке» в Госстройнадзоре, решение устояло и во второй инстанции (в горсуде), и в конце прошлого года ведомство подало заявление о возбуждении исполнительного производства.

«Бондиана» еще не закончилась

По двадцати делам о многоквартирных самостроях судебные решения в пользу стройнадзора приняты пока только в первой судебной инстанции. По еще шестнадцати Госстройнадзор выиграл уже в двух. Решения судов вступили в силу, возбуждены исполнительные производства. Приставы подтверждают, что производств примерно столько же — около двух десятков. Но никакого сноса пока не предвидится — денег нет, сообщают специалисты. «Фонтанка» официально спросила УФССП по Санкт-Петербургу, правда ли это, но за неделю официального ответа на вопрос так и не дождалась.

Большинство участков — в частной собственности. Самый типичный случай и самая распространенная причина для иска о сносе — строительство многоквартирного дома на участке под ИЖС. Таков, например, адрес, появившийся в петербургских новостях пять лет назад – улица Сегалева, 10А. Приставов он ждет с 31 марта 2014 года. Собственником участка является небезызвестная Ирина Бонд, злоключения которой «Фонтанка» начала описывать в «хрониках бондианы» в 2013 году. Тогда стало известно, что здесь, на месте сгоревшей деревянной дачи-памятника, строится четырехэтажный жилой комплекс «Людовик XIV». При покупке участка в 2011 году приобретатель обязывался эту дачу восстановить, но после пожара, как назло случившегося незадолго до торгов, на месте дачи стала расти новостройка. Участок и сейчас остается зарегистрированным на Ирину Александровну, супругу Евгения Бонда (взявшего фамилию жены, ранее – Евгений Дондурей), бизнесмена с сомнительной репутацией, известного не только махинациями с недвижимостью и шлейфом из 13 уголовных дел, но и конфликтом с экс-вратарем «Зенита» Вячеславом Малафеевым, которого он ударил и обвинил в вымогательстве.

Застройщик ООО «Девелопмент Групп» тогда утверждал, что проект не нарушал закон об ИЖС, поскольку проектировался как «частный гостевой дом», а продавать там намеревались «право долгосрочной аренды комнат». Провернуть бизнес, однако, не удалось — гендиректор компании Ирина Бонд попала под уголовное дело о мошенничестве при покупке участка, затем было возбуждено еще одно — о незаконном сносе памятника. На Сегалева остался заброшенный недострой, успевшие раскупить жилье остались у разбитого корыта, компания начала банкротство. Но в ноябре 2017-го стало ясно, что, несмотря на 130-миллионный ущерб и 119 потерпевших, глава бизнеса, получившая реальный срок в шесть лет, отправится в колонию не ранее 2026 года, когда ее сыну исполнится 14 лет.

Ирина Александровна – «рекордсмен» в списке Госстройнадзора: ей принадлежат аж четыре участка из перечня самостроев. Кроме законсервированной постройки на Сегалева, 10, она владеет ЖК «Усадьба «Яблоневый сад». Трехэтажный блокированный дом 33А на улице Чкалова в Левашово полностью заселен, но в 2014 году признан незаконным строением. Решение о сносе подтверждено в двух инстанциях. В январе 2017-го здание сильно пострадало от пожара.

И наконец, та же владелица по-прежнему располагает участками в поселке Володарский — на улице Бабанова, 6, и на Республиканской, 1. По обоим адресам есть судебное решение о сносе — в первой инстанции, от февраля и мая 2014 года. На Бабанова тот же застройщик – ООО «Девелопмент Групп» – в 2013-м возводил жилой комплекс «Черная Жемчужина», тем же незаконным способом, на участке под ИЖС. Теперь по этому же адресу пятью физлицами зарегистрирован ЖСК «Володарка». «Жильцы борются за сохранение дома», – написано одной строкой в закрытом сообществе этого ЖСК «ВКонтакте». А на Республиканской, 1А, такой же незаконный блокированный дом строило ОАО «СУ-1» Евгения Бонда. По состоянию на август 2017-го там находилась открытая дождям и ветрам трехэтажная «заброшка».

Кстати, «бондианское» наследство — еще не все самовольные постройки в Володарском. Тут же недалеко, на улице Комсомола, 6А, на участке под ИЖС стоят еще два многоквартирных дома под снос — решение Красносельского райсуда приговорило их в сентябре 2015 года. Но с тех пор ничего не изменилось. Еще один такой дом в Володарском стоит на Коммунистической улице, участок 1, он тоже по состоянию на конец лета прошлого года оставался недостроенным. И это только многоквартирные дома; самострои другого назначения в поселке тоже есть.

Ждут приставов несколько лет

Среди тех пятнадцати адресов, по которым есть два судебных решения, — два блокированных дома (таунхаусы) в Старо-Паново, на Земской улице, высотой в два и три этажа. По дому 28 исполнительное производство возбуждено в начале марта 2014 года. Судебное решение о сносе дома 64 вступило в силу еще раньше, в 2013 году, обязав собственницу Дарью Горбач уничтожить дом площадью более 1500 кв. м, который на тот момент был уже почти достроен.

Петергоф отличился редким случаем — там незаконный дом на улице Войкова, 52, все-таки снесли в 2016 году, а приставы завершили исполнительное производство. В перечне из шести исполненных решений о сносе это единственный случай уничтожения многоквартирного жилого здания (остальные пять — либо нежилые, либо речь шла о сносе надстройки, либо дело решили миром). Правда, рядом стоит другой недострой — на той же улице Войкова, 62. Еще один многоквартирный самострой в Петергофе — на улице Веденеева, 13А, — судя по виду, заселен. Огораживающий его глухой забор оклеен объявлениями о ремонте квартир. Решение о сносе Петродворцовый райсуд принял в 2015 году.

Еще два незаконно возведенных многоквартирных дома — на Выборгском шоссе, 48 и 298, — ждут приставов с конца 2014 года, решения по ним также одобрены в двух судебных инстанциях. Второй дом, пятиэтажный, с неплохой архитектурой, давно заселен. Статус первого – серого трехэтажного здания за забором – выяснить не удалось, участок находится в частной собственности.

Среди самовольно возведенных жилых домов есть и уникальные – в самом центре Петербурга: так, в списке многоквартирных числится «флигель между домами 22 и 24 над квартирами» на Фонтанке, причем у него целых три кадастровых номера. Дальше к окраинам, в Коломягах, ожидает своего часа на 1-й Никитинской двух-трехэтажный роскошный особняк под номером 16. На Первомайском проспекте в Озерках к сносу приговорен в 2016-м году дом 45, лит. А. Двухэтажное серое здание на Аннинском шоссе, 35А, в поселке Торики также дожидается уничтожения. Еще одно строение с той же судьбой находится на частной территории, во дворах между Воронежской улицей и улицей Тюшина, недалеко от Обводного канала.

В Стрельне на Санкт-Петербургском шоссе, 103, в 2016-м суд признал незаконным трехэтажный жилой комплекс. Еще один малоэтажный самострой там же находится в переулке Кшесинской, 7А, построен он в 2014 году на участке даже не под ИЖС, а для садоводства, и квартиры в нем зарегистрированы долями в общедолевой собственности. На городском форуме citywalls горожане пишут: «Самое интересное в этом доме то, что это трехэтажная коммунальная квартира. Не надо покупать эти доли».

Три многоквартирных здания дожидаются сноса в Парголово. Одно – на Песочном шоссе, 11, нарядный трехэтажный дом с круглыми мансардами, второе – на Песочной улице, 23 А, двухэтажный невзрачный домик из силикатного кирпича, который приговорили к сносу год назад. На фото в Google он засветился с сушащимися на крыльце детскими штанами в горошек. Третье — трехэтажный новенький домик 14, лит. В, на Полевой улице, обшитый дешевым белорусским сайдингом. Домами на Полевой и Песочной владеет один и тот же собственник.

В Сестрорецке тоже ждут сноса. Полностью заселенный двухэтажный дом на Большой Горской, 72А, в марте 2017 года признан незаконно возведенным на участке под ИЖС. И еще одно двухэтажное здание названо самовольной постройкой совсем недавно, в октябре 2017 года: оно находится в Павловске, на улице Анны Зеленовой, 7А.

Арестованные самострои семьи Медведевых

И еще три небольших дома, каждый на 15 – 20 квартир, – два в одном из садоводств Пушкина и третий в Белоострове - заслуживают отдельного разговора. Собственники участков — отец и сын Владимир и Дмитрий Медведевы, совладельцы ряда компаний с общим брендом «Филинъ» (ныне уже исключенных из ЕГРЮЛ). В списке Госстройнадзора они на втором месте после четы Бондов — по степени внимания правоохранительных органов. Заложниками сомнительных сделок с недвижимостью стали, по примерным подсчетам, порядка 150 человек, живущие в домах, которые на данный момент арестованы судом.

В полицию покупатели квартир пошли в 2014 году, когда выяснилось, что и дома не строятся, и получить деньги с застройщика обратно люди не могут. Как рассказали «Фонтанке» жители одного из самостроев в Пушкине, предварительное изучение документов в феврале 2016 года закончилось возбуждением уголовного дела «в отношении неустановленных лиц», по ч. 4 ст. 159 УК РФ (мошенничество в особо крупном размере). А в 2017 году возбудили и второе дело — уже в отношении конкретно Дмитрия Медведева-младшего, по той же статье. Причем в постановлении о возбуждении дела фигурируют восемь, а не три участка. В следствии потерпевшим, по их словам, сообщают, что на данный момент в рамках уголовного дела арестованы все восемь участков и все строения, которые там находятся.

Жители домов говорят, что ситуация развивалась следующим образом: квартиры они покупали в 2011 – 2013 годах, но не путем заключения ДДУ, а через предварительные договоры купли-продажи долей земельного участка и дома. К обещанному сроку в 2013 году дома не построили, сроки сдачи несколько раз продлевали, номера участков меняли, тянули время, заключали допсоглашения. Поняв, что «попали», люди пытались получить деньги обратно, но ничего не выходило. В 2015 году части покупателей предложили заключить еще один договор, чтобы вселиться в другие, уже построенные дома — но это опять был не ДДУ, а «договор простого товарищества». «Лишь по истечении какого-то периода времени мы обнаружили, что нам по этим договорам продают квартиры в садовом доме, а земельный участок, на котором строится дом, имеет назначение для ведения садоводства. Но дом уже был построен, и мы в нем сейчас проживаем. Впоследствии наши документы стали вещественными доказательствами в уголовном деле», – пишут жильцы дома, построенного на участке 43 в пушкинском садоводстве «2 Л.С.Х.И.». Письмо они собираются отправить Путину.

Решения о сносе трех домов на участках семьи Медведевых суды принимали в 2015, 2016 и 2017 годах, после чего владелец участков изменил тактику. «Владимир Медведев приехал на собрание жильцов и сообщил, что мы не должны пускать в дом никого посторонних, что в каждой квартире в некоторых местах можно сделать сквозные проходы, – рассказывает жительница дома на участке 43. – И в случае необходимости эти проходы будут пробиты, чтобы доказать, что дом не многоквартирный. Он объявил, что идет судебный процесс о сносе дома как самовольной постройки. Потребовал деньги на юристов, которых нашел для ведения судебного процесса. И запретил нам появляться в суде, чтобы не усугубить процесс».

Часть жителей этого дома все же попыталась как-то вытянуть ситуацию и переоформить документы. В 2017 году они провели экспертизу дома на возможность проживания, изменили назначение земельного участка 43 в садоводстве «2 Л.С.Х.И.» – с садоводства на размещение многоквартирного жилого дома, получили градостроительный план и согласие КГА утвердить проект. Однако администрация Пушкинского района «не готова оказывать помощь» и настаивает на сносе, пишут надеющиеся на президента жалобщики. А ответы на их письма получает все тот же Дмитрий Медведев — как собственник участка.

Оба Медведева, Владимир и Дмитрий, а также третий фигурант дела, Мария Савичева, с которой, как с частным лицом, покупатели жилья заключали договоры, сейчас находятся под домашним арестом.

Логику тех, кто «вписался» в подобные сомнительные проекты, понять нетрудно: как правило, среди покупателей немало иногородних, слабо разбирающихся в юридических тонкостях людей. В отличие от «классических» обманутых дольщиков, заключивших ДДУ, а теперь и умеющих получать с застройщиков неустойки, они менее защищены. Особенно если речь не идет о жилье высокого класса, которым владеют «солидные люди» – как в случае домов близ "Никитинской усадьбы". В случае же с непрезентабельными домами в садоводствах бюджетные дыры, как ни странно, становятся благом для граждан. Потому что получать компенсации в случае сноса им, как правило, не с кого, а у государства нет желания умножать число недовольных — по крайней мере, до начала следующего президентского срока.

Елена Зеликова, «Фонтанка.ру»