«Финский взгляд»: Что в Суоми думают о российской угрозе

В студии [Фонтанки.офис] ведущие программы «Профессионал» Александра Емельянова и Николай Нелюбин. Гостья — финская журналистка Арья Паананен.

Николай: У нас очень много новостей, которые касаются Финляндии. Мы сегодня попытаемся понять, как воспринимают новости из России в Финляндии и правильно ли мы воспринимаем какие-то новости из Суоми.

Про оборону

Александра: Сегодня продолжается тема Аландских островов. Ранее министр обороны Юсси Ниинистё начал виток дискуссии о том, что демилитаризация затрудняет оборону архипелага и этот вопрос нужно обсудить со Швецией. Сегодня уже экс-глава МИД Финляндии Эркки Туомиоя заявил, что идет запугивание граждан. Как нам воспринимать всю эту информацию? И что происходит в Финляндии?

Арья: Эта тема регулярно поднимается у нас в СМИ. И мы понимаем, что должны отвечать за оборону Аландских островов, но на их территории не могут быть размещены постоянные войска. В этом как раз вся сложность - как это сделать, когда там наших войск нет? Поэтому у нас думают о том, что, не дай бог, в случае вооружённного конфликта все захотят захватить Аланды. И идет дискуссия, что не только Россия может захватить острова, но и войска НАТО. Это опасность и угроза не только со стороны России.

Николай: Эта история периодически возникает и периодически сходит на нет. Как часто это происходит и с чем это связано?

Арья: Наверное, это мировая ситуация. Эти события, которые в принципе вызывают у нас озабоченность. Мы наблюдаем всё, что происходит вокруг Балтийского моря. И порой ситуации нам непонятны, например, разговоры про остров Готланд. Шведы говорят, что они будут на Готланде дислоцировать войска и так далее...

Николай: То есть эта синергия суеты вокруг Балтики влияет на все страны в регионе. Казалось бы, что делить скандинавам друг с другом? Нам отсюда кажется, что это вообще очень странная история.

Арья: Дело в том, что существует договор, что в Финляндии не могут быть постоянные войска. Тогда вопрос о том, действует ли этот договор. Надо на это в будущем посмотреть.

Николай: А лично вас как гражданку Финляндии беспокоит то, что происходит в последние два-три года? И откуда вы начинаете отсчет этому обострению? Все больше новостей через запятую Финляндия, НАТО в разных сочетаниях: встречи представителей двух стран, напряжение внутри финского общества относительно того, как Финляндия будет взаимодействовать с Северо-Атлантическим альянсом и будет ли. Эти новости лично вас, как простого жителя, касаются?

Арья: По-моему, это странно. Когда я была еще молодой, мы привыкли думать, что нас никто не беспокоит. А теперь все по-другому. Отсчет идет, наверное, после того, что произошло в Украине. Это была последняя капля. И после этого напряженность стала высокая.

Николай: А у вас в Финляндии тоже любят простые решения и простые объяснения: сразу показывают пальцем — кто плохой, кто виноват?

Арья: Мы пытаемся всегда искать правду. Но это не так легко. Недавно был инцидент, когда Финляндия объявила, что два российских самолёта нарушили наше воздушное пространство. А Россия не признает этот факт. Это тоже очень странно, поскольку у нас есть даже фотографии этих самолетов. И все равно Россия отрицает. Кому доверять? И как простому человеку можно понять ситуацию? Это сложно.

Николай: Простому человеку всегда объяснит некий посредник. Журналист. Здесь мы задаем вам вопрос как журналисту, как воспринимают финские медиа все эти новости. Есть ли еще СМИ, которые остаются нейтральными, или все уже находятся в неком волнении, пытаясь с этим волнением справляться через публикации?

Арья: Я не знаю, что вы имеете в виду нейтральные....

Николай. Я имею в виду журналистику с большой буквы "Ж". Журналистов, которые пишут о фактах, без окраски.

Арья: Всегда есть окраска, и всегда есть мнения. Мы пытаемся предоставить факты. Это просто абсурдная ситуация, например, этот случай с самолетами. Наши летчики успели сфотографировать. В тот момент они были в повышенной готовности. И все равно Россия это не признает, как вообще можно вести диалог?

Мы, финны, такие честные, если представить, что ситуация была бы наоборот: вдруг наши самолеты нарушили российское воздушное пространство и вы сняли фото. А Финляндия все равно бы говорила: «Нет, мы ничего не делаем». Это смешно, такого не может быть.

Николай: Может быть, вы вкладываете разные понятия в термин "диалог"? Может быть, эта история и есть составная часть диалога, который с вами пытаются вести?

Арья: Да, у нас говорят, что Россия дает какие-то сигналы, например, когда произошли эти события, в гостях в Финляндии был замминистра обороны США и республика заключила с Америкой соглашение о более тесном сотрудничестве в сфере обороны. Значит, таким образом Россия нам дала понять, что это ей очень не нравится. Но может быть такой диалог?!

О жизни и бюрократии

Александра: Скажите, а какие новости из России сейчас интересуют финнов?

Арья: Я сейчас не пишу, с начала сентября я учусь в Питере в Европейском университете. Я думаю, что финнов интересует обыкновенная жизнь в Петербурге. Всем уже немножко надоели эти серьезные и волнующие новости. Сейчас я веду блог, где описываю студенческую жизнь и учебу. И вижу интерес, народ лайкает.

Александра: И как вам здесь живется?

Арья: У меня были интересные бюрократические проблемы, которые могут возникать в России. Это связано было с учебой. И сегодня у меня были очередные приключения с российской визой. Следующее, о чем я напишу, как я все-таки получила визу.

Николай: Почему у вас были проблемы с визой?

Арья: Это всё ваша бюрократия. Это не было лично против меня направлено, а просто поменялась структура УФМС. И они сами не смогли привести всё в порядок - возникли трудности. Сегодня я должна была забрать готовую визу (в отделении. - Ред.) на улице Капитана Воронина, 10а, куда подала документы в конце сентября. Но когда я пришла, оказалось, что их уже там нет. Мне пришлось ехать на улицу Красного Текстильщика (в ЕЦД. - Ред.). Это заняло много времени и нервов.

В своем блоге я стараюсь делать акцент, что это не против меня, а так бывает. Стараюсь писать с юмором. Все-таки мне здесь нравится, и я хочу здесь учиться. Многие не могут понять, зачем я всегда пытаюсь попасть в Россию и даже отдыхаю здесь.

Александра: Вы приехали в 1990-е годы, сейчас уже 2016-й. Интереснее сейчас или Россия в начале 90-х?

Арья: Иногда складывается ощущение, что в политике вы идете большими шагами в сторону 90-х годов. В политике немножко чувствуется запах СССР.

Николай: Да, но 90-е и 2016-й — это совсем не одно и то же. В чем проявляются эти признаки?

Арья: Но все-таки авторитарный стиль и какие -то ограничения на свободу человека — это шаг назад. Не скажу прямо тоталитаризм, но авторитаризм — например, новый закон, так называемый «пакет Яровой». Я помню, когда Советский Союз рухнул и мы были удивлены, что, например, в гостиницах Таллина были специальные этажи, где была прослушка постояльцев. А теперь пакет законов, где требуется, чтобы вся информация и переписка между людьми были сохранены на полгода.

Николай: То есть в Финляндии не сомневаются, что этот закон будет реализован. Вы знаете, сколько у нас за последние полгода или 10 лет было принято законов? И кто-нибудь анализировал, как они исполняются? Вы воспринимаете это всё всерьез?
Арья: Финны очень серьезны. Если у нас какой-то закон принимается, то он будет реализован. У вас уже были законы, которые очень быстро принимались, и теперь они действуют.

Однополые браки

Александра: Насколько в Финляндии возможно при помощи петиций добиться отмены какого-либо закона?

Арья: У нас ситуация такова, что закон уже принят, но пока не действует - он должен вступить в силу в весной 2017-го. Но в сентябре поступила новая инициатива от тех, кто против закона, и теперь парламент должен её рассмотреть, поэтому дискуссия пока продолжается.

Николай: Насколько эта дискуссия будет долгой и будет ли принято какое-то решение? У нас в принципе невозможно, чтобы действительно был принят такой закон.

Арья: Мы, финны, более спокойные, у нас нет таких популистских высказываний, как бывает в России. По теме брака (между однополыми. - Ред.), конечно, многие высказывались против, многие - за.

Иногда кажется, что у вас дискуссия возникает из ниоткуда и сразу поступает в парламент. Даже непонятно, откуда она появилась. Такого у нас нет.

Мне очень странно, что в России так много ведется дискуссий на тему однополых браков и пропаганды гомосексуализма. И если до этого не было детей, которые знали о геях и лесби, то сейчас они знают, поскольку все дискутируют на эту тему. Если бы не было такой бурной дискуссии, дети бы не обратили внимание. Как будто в России это самая волнующая тема.

Про Маннергейма

Арья: Финнам вообще непонятно, почему такая агрессия против памятной доски Маннергейму. И зачем вы изначально ее установили, если такая реакция была предсказуемой? При установке доски был министр культуры Мединский и глава администрации президента РФ Иванов. Официальных лиц из Финляндии никого не было - значит, эта инициатива была российская.

Я была сама удивлена, что эта доска появилась: в СССР было негативное отношение к Маннергейму. Мы до последнего думали, что это все-таки не состоится. Потом пытались понять, почему ее решили установить. Позже начались эти странные случали вандализма с доской, как будто из этого сделали шоу. Когда я пришла с фотографом (на Захарьевскую улицу. - Ред.) снимать репортаж, сразу на месте появились кто-то из охранников или администраторов здания. Как могли вандалы там действовать?

Николай: В Финляндии новость об установке доски заметили?

Арья: У нас это была небольшая новость. Не заметили. Мы не были в восторге, что наконец-то поставили доску Маннергейму, просто удивились. Мы и не были против. Мы просто наблюдали.

Потом, когда появилось шоу вокруг этого (акты вандализма в отношении доски Маннергейму. - Ред.), то в финском обществе появились сторонники и противники. Это уже смешно, как можно так?! Все-таки мы привыкли думать, если официальный представитель из администрации президента решил ее установить — это официальная позиция. У нас периодически пишут о судьбе доски, но политики не выступают на этот счет. И даже когда под покровом ночи ее сняли, это была просто маленькая новость из многочисленных. У нас не было скандалов, мы просто наблюдали, что у вас скандал.

Мы считаем, что установкой доски вы увековечили память Маннергейма, который служил в царской армии. И вы должны сами разбираться, как вы будете к этому относиться. Это не наше дело.

СМИ vs пропаганда

Николай: В Финляндии есть пул русскоязычных СМИ? Насколько качественно работают в Финляндии журналисты, пишущие на русском, и кто их потребитель?

Арья: У нас пока слишком мало русскоязычных СМИ. Есть Русская служба Yle, они профессионалы, но у них очень маленький новостной блок. В Интернете они публикуют новости на русском, но и этого мало. Есть экономические трудности, например, у газеты «Спектр» — они не могут выходить так часто, как хотели бы.

Александра: Как отличается освещение новостей на русском и финском языках?

Арья: У Русской службы новостей Yle новости такие же, как на финских страницах. Я иногда читаю «Спектр», но там больше советов, например, как в Финляндии получить пособие или работу, как вести себя с полицией и т. д.

Николай: Когда говорят о российских СМИ, часто ли вы слышите термин "пропаганда"?

Арья: У нас есть фейковые сайты, которые распространяют пропаганду. Это не официальные СМИ. Эти ресурсы нацелены больше на финнов. И есть финны, которые активно читают эти ресурсы. Это началось несколько лет назад. У нас пока даже не знают, что с этим делать: в Финляндии ценят свободу слова. И мы ценим, что могут быть разные мнения.

Теперь мы дошли до того, что все мнения имеют одинаковую ценность и создается медиапространство, где все могут высказывать свое мнение. Российская пропаганда стремится к тому, чтобы люди не доверяли никому, потому что Россия сама не хочет что-либо признавать. И им выгодно, что люди заблудились и не понимают, где есть эта правда.

В последнее время такие ресурсы, рассчитанные на молодых и людей среднего возраста, развиваются. У нас в последнее время много говорят, что нельзя безоговорочно доверять СМИ. А финны привыкли доверять СМИ. Теперь, оказывается, нельзя.

О санкциях

Николай: Суоми на каких ролях в процессе принятия/снятия санкций в отношении России?

Арья: Если принимаются такие решения, то весь ЕС должен совместно решать. Наше сельское хозяйство пострадало от принятия санкций против России и ответных контр-санкций. Мы придерживаемся такого мнения, что мы не будем требовать отдельных правил, а если вместе с ЕС что-то решим, то так и будет. Финны очень законопослушные.