В Петербурге нашли законодательную возможность эвтаназии и собираются ее запретить

Депутаты ЗакСа решили покончить с так называемой пассивной эвтаназией, лазейка для которой есть в Федеральном законе «Об основах охраны здоровья граждан в РФ». Суть предложения заключается в том, что парламентарии хотят не только ускорить, но и упростить процедуру преодоления врачами запрета на оказание помощи пациенту, отказывающемуся от нее, что нередко приводит к смерти. Авторами законодательной инициативы выступили единороссы Виталий Милонов и Елена Киселева. 3 октября народные избранники рассмотрят документ в первом чтении на пленарном заседании городского парламента.

Милонов и Киселева, изучив закон, обнаружили в нем противоречие, которое фактически дает возможность человеку уйти из жизни, а врачи не могут этому помешать. Статья 45 Закона «Об основах охраны здоровья граждан в РФ», как объяснили депутаты в записке к своей инициативе, запрещает эвтаназию. Однако в статье 20 этого же нормативного акта сказано, что гражданин имеет право отказаться от экстренной медицинской помощи даже в случаях, когда речь идет об угрозе его жизни.

Авторы законопроекта указывают на то, что это положение закона можно считать вариантом эвтаназии, и называют ее пассивной. Во-первых, есть отказ больного от помощи, несмотря на тяжелое состояние. Во-вторых, врач бездействует и не лечит пациента. При этом депутаты оговариваются, что тот же закон дает врачам право, но не обязанность, обратиться в суд и добиться решения, разрешающего медицинским работникам проигнорировать отказ пациента и спасти ему жизнь. Это занимает время (составление заявления, подача его, ожидание решения), а его, как правило, нет.

Заняться решением проблемы депутатов, в частности, заставили периодически возникающие в Петербурге истории, когда по религиозным соображениям люди подписывают отказ от медицинской помощи, из-за чего случаются трагедии. В марте 2009 года в одном из роддомов Петербурга новорожденный малыш умер после того, как его мать, которая причисляет себя к последователям «Свидетелей Иеговы», не дала согласие на переливание крови по религиозным соображениям.

В 2010 году 10-летний ребенок после аварии попал в клинику, и ему требовалось срочное переливание крови. Мать не дала разрешение на эту процедуру. Руководство больницы обратилось за разрешением в суд. Добиться отмены отказа врачам удалось, но было уже поздно - ребенок к тому моменту скончался. История, случившаяся в марте 2012 года, имела все шансы расширить список детских смертей из-за религиозных убеждений родителей. Тогда на проспекте Солидарности под колеса машины попали мать с ребенком. Малышку, у которой была черепно-мозговая травма, поместили в реанимацию. Врачам нужно было сделать ей переливание крови, но отец девочки – приверженец «Свидетелей Иеговы» - появился в больнице с адвокатами и запретил это делать. Медики успели вовремя получить постановление суда и провести операцию.

Если в случаях, когда речь идет о жизни ребенка, врачам легче получить разрешение на оказание им помощи, то со взрослыми пациентами дело обстоит сложнее. Судьи не всегда идут навстречу врачам. В январе прошлого года 22-летний молодой человек поступил в государственный медицинский университет имени Павлова по «скорой» с серьезным диагнозом. Ему потребовалось переливание крови, от которого тот категорически отказался. Больной, также приверженец «Свидетелей Иеговы», твёрдо стоял на своих позициях, невзирая на попытки его переубедить, которые предпринимали врачи, его отец и брат. Юноша умер.

Депутаты предлагают откорректировать процедуру спасения больного, который сам, будучи совершеннолетним, подписал отказ от лечения или если он не достиг 15-летнего возраста, это за него сделали родители. Парламентарии хотят наделить врачей правом принять решение, оказывать помощь пациенту или нет. Предлагают это делать по итогам заседания консилиума или, если его нет возможности оперативно созвать, разрешить лечащему доктору самостоятельно отменить отказ от медицинского вмешательства.

По словам Людмилы Косткиной, в прошлом «социального» вице-губернатора, а ныне председателя комиссии ЗакСа по социальной политике и здравоохранению, инициатива нужная, поэтому она получила одобрение профильного подразделения парламента. По мысли депутата, упрощать процедуру преодоления врачами отказа нужно не только для несовершеннолетних, но и для взрослых людей, которые не всегда адекватно оценивают ситуацию, принимая решение запретить врачам их лечить.

Cветлана Агапитова, уполномоченный по правам ребенка в Петербурге, которая сейчас находится в командировке в Казани, в силу занятости, не смогла прокомментировать инициативу депутатов ЗакСа. Однако, как сообщили «Фонтанке» в аппарате омбудсмена, уполномоченный в каждой ситуации, когда речь идет о спасении жизни ребенка, принимает участие в разрешении конфликта. Агапитова обращала внимание на длительность процедуры отмены в судебном порядке решения родителей не лечить их ребенка.

До вступления инициативы Виталия Милонова и Елены Киселевой в силу ей придется пройти еще и через одобрение Госдумы. Петербургский парламент не может править федеральные законы, однако вправе принимать законопроекты, предлагающие Охотному ряду внести изменения в тот или иной федеральный нормативные акт. Необходимо отметить, что депутаты ЗакСа упростят жизнь аппарату уполномоченного по правам ребенка не только в вопросах, связанных с лечением «отказников». Парламентарии 3 октября будут рассматривать в третьем, окончательном, чтении изменения в закон «Об административных правонарушениях в Петербурге» и «Об уполномоченном по правам ребенка в Петербурге». Согласно этому документу детского омбудсмена планируется наделить правом по возбуждению дел об административных правонарушениях.

Аппарат уполномоченного получит право составлять протоколы, если сталкивается с ситуациями, когда омбудсмену не дают исполнять обязанности или отказываются следовать его предписаниям. Уполномоченный сможет возбуждать административные дела как в отношении физических лиц (например, родителей ребенка), так и юридических лиц.

По мнению адвоката Сулика Бородатого, расширение полномочий аппарата уполномоченного (впрочем, как и любой другой государственной структуры) – опасный путь. Ни к чему давать возможность организациям «размахивать большой дубиной». Чем больше прав получает то или иное ведомство, тем ближе страна к тому, чтобы называться полицейским государством.

Юрист Ольга Цейтлина согласна с мнением коллеги. Правда, считает, что положительный аспект в этом решении все-таки есть. По ее словам, часто детскому омбудсмену приходится быть арбитром между родителями, которые не могут поделить ребенка. У уполномоченного связаны руки, когда он сталкивается с тем, что, например, его рекомендации, обязывающие мать дать возможность отцу видеть сына или дочь, не исполняются. Наделив его полномочиями по возбуждению административных дел, такие конфликтные ситуации будут быстрее разрешаться.