Современник (фото)

28 февраля 2011 года художественный руководитель Александринского театра и московского Центра им. Мейерхольда, многократный лауреат разнообразных премий и фестивалей, автор восьми с лишним десятков спектаклей и одного кинофильма, режиссер Валерий Фокин отмечает 65-летний юбилей. «Культурная столица» присоединяется к поздравлениям.

Фокин – из поздних шестидесятников, из тех, чье личностное и творческое формирование пришлось на финальную фазу хрущевской оттепели. В этом творческом поколении – вернее, в лучших его представителях – вы уже не найдете наивной восторженности и форсированной эмоциональности их предшественников, как не найдете и прекраснодушного стремления говорить от имени всех (поколения, общества, народа) и со всеми. Семидесятые стали порой индивидуального творческого поиска, – этот поиск был делом непростым, требовал внутренней потребности и навыка ходить не в ногу, требовал саморазвития и выработки кругозора, без скидок на «железный занавес» и рамки официальных разрешений. Валерий Фокин стал одним из тех крупных советских режиссеров, перед которыми время поставило задачу выработки нового типа театрального высказывания. Страна расселилась по отдельным квартирам, и коммунальный быт с присущим ему инфантилизированным сознанием уходил в прошлое. Фокин с первых своих работ адресуется к зрителю-индивидуальности, к взрослому сознательному человеку. Став в 70-е годы штатным режиссером московского «Современника», он во многом определяет новое лицо этого театра, свободное от романтических улыбок 60-х, более сдержанное, более интеллектуальное.

Валерий Фокин периода «Современника» был одним из тех, кто реабилитировал понятие «русского психологического театра». В его спектаклях по современным текстам – Вампилова, Рощина, Васильева, Казанцева – на первый план неизменно выходили не политические материи выморочных классовых баталий, а душевные пейзажи героев в узнаваемом социальном антураже, их, героев, маета, их проблемы выбора и самоопределения, их размышления о смысле существования и чести. Разговор шел без крика, без истерики, что слегка усыпляло нашу неизменно глупую цензуру, – столь острых столкновений с нею, как у иных его коллег по цеху, у Фокина не случалось. И в том же «Современнике» 30 лет назад рождается спектакль «И пойду... И пойду…», созданный Фокиным с актерами Константином Райкиным, Еленой Кореневой и Авангардом Леонтьевым по мотивам текстов Достоевского, среди которых болезненные и невыносимые «Записки из подполья». Смелый экспериментальный спектакль, основанный на непринужденном, свободном диалоге с классикой, обозначил как способность и вкус режиссера к актуальной театральной трактовке хрестоматийной литературы, так и авторское понимание неистребимой преемственности социально-психологических проблем – что при царе, что при генсеке. А еще в спектаклях Фокина всегда была театральность, та самая, что называется сценическим языком – когда режиссер разговаривает со зрителем не только репликами персонажей, но расстановкой мизансцен, внезапной перебивкой ритма действия, неожиданным сценическим аттракционом, то есть средствами одному театру доступного лексикона.

Уже короткого описания «современниковского» периода Фокина достаточно, чтобы разглядеть в нем корни его будущих свершений. И «Вирджинию Вулф» Олби, поставленную с Гафтом, Волчек и Нееловой, один из вершинных спектаклей советского психологического театра, будораживший публику, в том числе, парадоксальным, необъяснимым, но разлитым в воздухе спектакля неутешительным ощущением: это не только про бесплодных Марту и Джорджа, но и про нас, советских граждан образца 1984 года. И шумный успех Театра им. Ермоловой, который Фокин возглавит в 1985-м и сделает форпостом перестройки: знаменитые спектакли «Говори!» и «Спортивные сцены 1981 года» стали настоящими манифестами нового времени, показали пример сумасшедшей, по тем временам, свободы художника и его общественного высказывания.

Но сегодня важнее написать о другом. Фокин обрел удивительное умение оставаться современником и в дальнейшем, в непростые переломные времена, когда подавляющее большинство его сверстников предпочли «часов не наблюдать», а решив тряхнуть стариной, запутывались в стрелках. Помимо таланта, который не поддается письменной фиксации даже в поздравительной заметке, порукой стали две вещи. Рано пришедшее к Фокину понимание универсальности многих «проклятых вопросов», как следствие, способность в своих работах отразить сквозь современность хрестоматийную классику и сквозь классику – повестку сегодняшнего дня. Во-вторых, его любовь к театру, поиск особенных, специальных сценических средств, толкнувший к изучению наследия Мейерхольда и других великих авангардистов, заставивший открыто и жадно впитывать опыт мирового театра, ставший доступным после падения непроницаемых политических и идеологических границ. Валерий Фокин становится своим в круге мирового театра, его приглашают на постановки в разные концы света, он преподает за границей – и, очевидно, не стесняется учиться сам.

Фокин, возглавивший в 1991 году Центр имени Мейерхольда, уникальную экспериментальную площадку в Москве, – и тот же, и другой, что во времена «Современника». Свою авторскую, художническую деятельность он теперь крепко увязывает с лабораторной, его центр активно ведет исследовательскую и научно-просветительскую работу, проводит семинары, мастер-классы и тренинги, поддерживает молодые таланты, совмещая интерес к мировым художественным процессам с вниманием к здешним творцам, включая далеких провинциалов, так нуждающихся во внимании публики, методической и финансовой поддержке. Новое дыхание обретают и спектакли Фокина, он много и со вкусом работает в камерной форме, ставит, в частности, два непререкаемых шедевра: «Нумер в гостинице города NN» и «Превращение» – изобретательное аттракционное пространство этих спектаклей служит своеобразным телескопом, многократно усиливая актерские возможности, да и средства, применяемые актерами, необычны. В результате эти камерные постановки становятся более убедительными экскурсиями в мир Гоголя и Кафки, чем иные театральные или киноэпопеи.

В 2000-х Валерий Фокин прибавляет к своим нагрузкам и руководство Александринским театром в Петербурге, демонстрируя еще одно свое качество – феноменальную работоспособность. Давно не блиставший, театр находился в творческом и экономическом упадке: еще не был забыт горе-экспериментаторский позор «Маскарада», слетевшего с репертуара после нескольких показов, а недешевый спектакль «Александрия» так и не увидел сцены, ибо режиссер затруднился с его выпуском. Десятилетия не прошло, а уже можно подвести фантастический итог. Александринку теперь привычно называют главным драматическим театром города, но, простите, до Фокина об этом было невозможно помыслить – с 1960-х и до 90-х этот многострадальный театр чаще бывал объектом насмешек, чем интереса. Всё чаще можно услышать и про «один из лучших театров страны»: здесь ставит великий польский режиссер Кристиан Люпа, ставят известные Теодорос Терзопулос, Андрей Щербан, Оскарас Коршуновас, на подходе Михаэль Тальхаймер, здесь плодотворно работает один из интереснейших современных российских мастеров – Андрей Могучий, здесь, наконец, ставит сам Фокин. «Ревизор», «Двойник», «Женитьба», «Ксения», «Гамлет» – мастерские, изощренные спектакли крупной формы со сложнейшими месседжами, порой тонкие, порой резкие, но всегда высочайшего режиссерского и исполнительского уровня. Фокин с возрастом не утратил способности и желания удивлять – его последние постановки всё неожиданней, он задается новыми вопросами, осваивает новые стилевые поля. И он толерантен к творческим поискам других мастеров в своем театре, что уж и вовсе нонсенс: обычно крупные режиссеры не выносят конкурентов примерно в радиусе километра. А как расцвела труппа, в каких ярких новых ипостасях мы увидели артистов старшего и среднего поколения! И как сильна и талантлива собранная Фокиным актерская молодежь!

А еще он – прекрасный прораб. Ибо реставрация Александринки не была бы проведена в кратчайшие сроки и столь успешно, кабы Фокин лично не входил во все детали и лично не лазал бы по всем верхотурам. Теперь во дворах Фонтанки строится вторая – современная – сцена театра, и установка там та же: не долгострой как удобная кормушка, а быстрое и рациональное строительство.

А еще у него совсем не одряхлевший, острый и подвижный ум и спортивная пружинистая походка. Да и выглядит Фокин едва ли на 50. Тем не менее, сказано: юбилей – значит, юбилей. С днем рождения, Валерий Владимирович, и многая лета!

Андрей Пронин
«Фонтанка.ру»

Фото: Центр им. Мейерхольда, Александринский театр.

О других театральных событиях в Петербурге читайте в рубрике «Театры»