Доля комбинатора. Кто стоит за переделом музейно-выставочного бизнеса в Петербурге

Бывшие акционеры заявили о рейдерском захвате крупного игрока на рынке музейных экспозиций и выставок. За их арбитражной активностью видится тень петербуржца, умеющего притягивать к себе не только деньги, но и уголовные дела.

Принадлежавший членам Союза художников России «Комбинат музейно-выставочного искусства» (КМВИ) оказался в руках ее гендиректора Елены Михайловой. Попытка живописцев вернуть контроль над компанией через суд сопровождается взаимными упреками в фальсификации документов.

КМВИ создан в Петербурге в 2007 году, его название ассоциировалось с крупнейшим в советские годы предприятием в области художественного проектирования экспозиций – Комбинатом живописно-оформительского искусства (КЖОИ). Учредителями выступили бывшие сотрудники, они же вошли в штат новой компании. Уставный капитал размером 20 тысяч рублей состоял из личного ноутбука гендиректора Елены Михайловой. Доли в равных частях – по пять тысяч – записали на нее и трех художников: Бориса Телова, Вячеслава Глазкова и Бориса Робенко.

За бизнес-процессы и поиск заказчиков отвечала Михайлова. Художники подписали допсоглашение, которым они признавали мнимый характер своего участия в деятельности компании. В качестве учредителей они были необходимы для «рекламы и повышения рейтинга за счет авторитетности, профессионализма и известности». Их имена должны были поднять престиж компании и обеспечить самих же оформителей заказами.

В 2011 году учредители уволились из компании, комбинат набрал молодых специалистов. Телов умер. Еще через пару лет гендиректор стала единственным участником КМВИ. Робенко и Глазков свои доли не выкупили, они перешли на баланс компании, а впоследствии к Михайловой.

Компания год за годом наращивала портфель заказов. В 2014-м она зарегистрировал выручку в 10 млн рублей, а в 2017-м – уже 870 млн.

Бизнес-спокойствие КМВИ нарушили иски, поданные Борисом Робенко и Вячеславым Глазковым в Арбитражный суд Петербурга и области в 2018 году. Они требовали восстановить корпоративный контроль над компанией. В случае победы им бы возвращалась половина долей.

Первым рассматривалось дело Робенко. Художнику сложно было подтвердить участие в деятельности компании после увольнения в 2011 году, но его представители решились на смелый шаг. Они заявили, что допсоглашение о мнимом учредительстве Робенко не подписывал, и предоставили в Арбитражный суд заключение экспертно-технического центра «Мегаполис», согласно которому невозможно установить, художник или кто-то другой подписал допсоглашение. О подписи второго дольщика, Вячеслава Глазкова, говорилось конкретнее: она «выполнена, вероятнее всего, не самим Глазковым, а каким-то иным лицом, с подражанием его почерку».

Исследование проводилось по светокопии допсоглашения. Судья Светлана Салтыкова сделала однозначный вывод:

«Материалами дела подтверждается, что Глазковым дополнительное соглашение не подписывалось. Соответственно, [оно] является сфальсифицированным».

В июле 2019 года судья удовлетворила иск Робенко, признав за ним право на долю в КМВИ.

Елена Михайлова обжаловала решение, так как оно ставило под угрозу ее бизнес. С предпринимательницей последовательно согласились апелляционная и кассационная инстанции, сочтя выводы судьи Салтыковой поспешными, и аннулировали заключение «Мегаполиса» по подписям:

«Оно содержит только вероятностный вывод… более того, достоверность этого заключения опровергается заключением специалиста ООО «Экспертно-криминалистическое бюро», – решил Тринадцатый арбитражный апелляционный суд и отказал Робенко в иске. В декабре 2019-го кассация «засилила» это решение.

Вячеслав Глазков прошел дорогой коллеги и тоже проиграл. В восстановлении корпоративного контроля ему отказано.

Робенко и Глазкова в арбитраже защищала одна команда представителей. Среди лиц, на которых художники выписали доверенности, присутствует 56-летний петербуржец Игорь Бурдинский. В разговоре с «Фонтанкой» он не стал отрицать своей вовлеченности в дело комбината.

«Я помогаю людям правильно выстраивать защиту интересов. В корпоративных спорах раньше не участвовал, но у меня есть жизненный опыт и опыт общения с правоохранительными органами», – заявил он, но использовать свой комментарий по обстоятельствам дела отказался, уточнив, что просто обсуждает тему с корреспондентом.

«Фонтанка» дозвонилась до Бориса Робенко. Показалось, он не был расстроен поражением в арбитражном суде. Дурного о своей оппонентке Михайловой говорить не стал и признался, что «не очень встревает в это дело», целиком доверяя своим представителям.

По мнению Елены Михайловой, ее реальный оппонент – Бурдинский, а не пара художников.

«Робенко и Глазков десять лет не участвовали в деятельности компании, – сказала она «Фонтанке». – Мы встречались на праздниках, открытиях выставок, и не было никаких вопросов и претензий. Потом, видимо, художники познакомились с этим господином [Бурдинским], и их поведение резко изменилось. Я не понимаю, почему оказалась в сфере его интересов».

В июле 2019 года Бурдинского приговорили к двум годам условно за особо крупное мошенничество. Куйбышевский суд установил, что в 2015-м Бурдинский предложил петербуржцу купить квартиру на улице Чайковского и предъявил договор с КУГИ на реконструкцию мансарды. Жилье Бурдинский выдавал за свое, хотя комитет предоставил чердачное помещение на праве безвозмездного пользования, без возможности оформить в собственность. Предприниматель заключил с потерпевшим договор уступки права на реконструкцию мансарды, получил 7,2 млн рублей и не вернул. Приговор обжалуется в Санкт-Петербургском горсуде.

В декабре 2018-го Бурдинского отправили под домашний арест по делу реставрационной компании «Коринф». По версии обвинения, бизнесмен в октябре 2016-го назначил себя на должность гендиректора. К тому времени было известно, что Рускобанк планирует подать к компании иск о банкротстве за невыплаченный долг в 200 млн рублей по кредиту. В активах реставраторов значилась дебиторская задолженность в размере 15,1 млн рублей – это сумма, которую должны были выплатить «Коринфу» контрагенты. Через неделю после назначения на пост гендиректора Бурдинский, как считает обвинение, заключил с юридическим центром «Гарант» договор уступки прав на «дебиторку» и тем самым вывел ее из активов компании, а сам получил от «Гаранта» гонорар – 300 тысяч рублей.

Уголовное дело по статье 165 УК («Причинение имущественного ущерба в особо крупном размере») передано в августе 2019-го в Куйбышевский суд, процесс еще идет. Мера пресечения Бурдинскому изменена на подписку о невыезде, уточнили «Фонтанке» в объединенной пресс-службе судов Петербурга.

Российский аукционный дом распродает в настоящее время квартиры, принадлежавшие Бурдинскому, в особняке на Белинского, 9. Они находились в залоге у Рускобанка, у которого разорившаяся впоследствии компания «Коринф» брала кредит. За долги Бурдинский потерял также земельный участок 3 гектара и фабрику «Красное знамя», которую он хотел переделать в музей современного искусства.

По данным ФССП, Бурдинский является должником по восьми исполнительным производствам, требования кредиторов превышают 130 млн рублей.

Александр Ермаков, «Фонтанка.ру»