Семак: Я понимал, что в «Зените» не будет просто

Об идеальной команде Сергея Семака и о том, в какой футбол сейчас играет петербургский «Зенит», планах на Маркизио и возвращении Кокорина с Мамманой, ожиданиях перед приездом в Петербург и увиденном в Удельной. Сергей Семак дал большое интервью Федору Погорелову и отделу спорта «Фонтанки».

- Вы закончили в мае грандиозный сезон в Уфе, лучший сезон в истории башкирского футбола. И в какой-то момент вам позвонили. Или как вы узнали об интересе «Зенита»?

– Исключительно из прессы изначально. Мол, есть такой кандидат наряду с другими кандидатами. Никакой конкретики абсолютно не было. Потом меня пригласили в Петербург. Никто цель визита не сообщал, просто сказали, что Алексей Борисович хочет встретиться и поговорить.

- Это речь о дне, когда появилась знаменитая фотография: Семак входит в здание на Английской набережной?

– Да. Это был разговор исключительно гипотетического плана, разговор человека, который любит «Зенит», с человеком, который тренирует «Уфу» и играл в «Зените». Не более того. Потом я узнал, что состоялся совет директоров. Мы расстались, я уехал в Уфу, начал программу по подготовке к следующему сезону, мы начали готовиться к отпуску с семьей, уже собирались куда-то ехать. Была еще пара звонков, без конкретики, просто на тему «есть вариант продолжения работы в «Зените», было бы интересно, если бы, было бы возможно бы». Мой ответ был простой: будет конкретное предложение – будем конкретно разговаривать.

- Фурсенко звонил?

– Я разговаривал с Фурсенко Сергеем Александровичем, с Дюковым Александром Валерьевичем. Буквально за день до подписания контракта мне позвонили и сказали, что у меня есть два часа подумать. Предложение опять же не носило конкретного характера, это было предложение еще раз прилететь и поговорить с Алексеем Борисовичем более предметно. И уже после этого разговора предполагалось поставить или не поставить визу. Мы вечером всей семьей собрались подумать, два часа поговорили, и я решил слетать и послушать, что меня ждет.

- В эти два часа вы звонили директору «Уфы» Шамилю Газизову?

- Да, я был с ним в прямом контакте, после каждого звонка я, как человек, чувствовавший благодарность «Уфе», разговаривал с Газизовым и обсуждал ситуацию. Его позиция была простой: будем ждать, будет конкретика – обсудим. Я понимал, что Шамиль Камилович не будет никого удерживать, если будет то или иное предложение. Такая договоренность была изначально, когда я уходил из «Зенита» в «Уфу». Конечно, предложение поработать в «Зените» было очень интересным. При этом я относился к этой возможности без чувства восторженности, потому что понимал, что будет достаточно сложно. Я анализировал ситуацию в команде и понимал меру ответственности. В «Уфе» была уже полностью сформированная команда, в Петербурге предстояло бы начинать работу с чистого листа.

- Я бы не назвал его чистым.

– Согласен, пусть будет начинать непростую работу. Но если уж я вышел работать тренером, то я должен быть готов принимать вызовы. Я был готов к абсолютно любым поворотам.

- У вас была договоренность не брать в «Зенит» футболистов из «Уфы»?

– Нет, абсолютно никакой договоренности.

- Это же на самом деле вопрос «почему Обляков перешел в ЦСКА, а не поехал с вами в Петербург» (Иван Обляков – воспитанник СШОР «Зенит», родившийся в деревне Вындин Остров в Ленинградской области). Он мог бы сойти за собственного воспитанника.

– Мог бы, но надо еще учитывать количество игроков на контрактах на тот момент – их было больше 30. Да и сейчас много. Огромное количество футболистов, высочайшая конкуренция. Обляков прекрасный парень, футболист хороший. Самое важное для футболистов – количество игрового времени, которое я могу дать. Главное, чтобы они понимали, что их ждет. Есть те, кому это количество неважно, а есть те, кому комфортнее играть по 90 минут каждое воскресенье. Мы отдавали в аренду футболистов в ущерб нашему клубу, потому что были хорошие предложения от других команд, а футболисты хотели играть. Я прекрасно понимаю Диму Полоза, и запихивать его на фланг в нашей схеме, потому что на его оптимальной позиции у нас конкуренция высока, неправильно. И Ригони, и Полоза, может, был смысл попридержать. Но пускай наша обойма будет поменьше, и мы будем изворачиваться, но востребованные ребята лучше получат возможность играть. Это же и клубу идет на пользу: они на виду, ликвидные игроки. Полоз забил за сборную, Ригони два мяча в первой же встрече за «Аталанту» забил. Я рад за каждого футболиста, который, уйдя в аренду, набирает количество игрового времени.

- Вот вы приехали в Петербург. У вас на базе коктейль из команды Мирчи Луческу и команды Роберто Манчини. И как с этим разобраться?

– Никак. Только со временем. Нужно длительное время. Сборы – только первый шаг. На определенном этапе кто-то выглядел сильней, кто-то пришел уже готовый, кто-то хотел больше. В сложном режиме приходится делать выбор. И нет более важного критерия, чем официальные матчи. Как игрок поведет себя в той или иной ситуации. Есть футболисты, которые на сборах выглядят великолепно, в товарищеских матчах отлично выступают, а в официальных матчах – при другом сопротивлении – у них может не получаться.

- Мне в свое время Дик Адвокат говорил, что для него идеальная команда – 23 мушкета. Вы пытались померить арифметикой заявку?

– Я не совсем могу согласиться с этим мнением, потому что всегда вопрос составления заявки – индивидуальный. 20 полевых плюс 3 вратаря – достаточно, на мой взгляд. Но главный вопрос: что это за игроки? Если это сплав опытных футболистов и молодых ребят, которые готовы играть не всегда, то это один сюжет. Если это 20 футболистов, равных по игровым качествам и с претензией играть все матчи, то это другой поворот. Могут быть и проблемы. Процесс селекции – сложный. Он не включает исключительно футбольные характеристики. Очень важно, как игрок вписывается в рисунок команды, в коллектив, что у него за человеческие качества, как он будет реагировать, если не будет получаться. В команде должен быть баланс, в команде должна быть атмосфера.

- Три ваших первых решения в качестве главного тренера «Зенита» впечатлили: вы вернули главного врача Михаила Гришина, вернули Александра Анюкова из «Зенита-2»и пригласили из Уфы членов тренерского штаба Марию Бурову и Александра Низелика. Прокомментируйте, пожалуйста. Почему Гришин?

– Он прекрасно знает команду и коллектив. На тот момент я посчитал, что так будет лучше. На мой взгляд, должен быть контакт между игроками и доктором. К доктору футболисты должны относиться с доверием. Как мне кажется, очень важно, чтобы игрок со своими проблемами не ходил на сторону. Гришин был тем человеком, который мог быстро влиться в работу, который знал ситуацию и людей, потому что времени не было. Бурова и Низелик. Я Низелика пригласил в «Уфу» из Петербурга, и, как говорится, откуда взял, туда и верни. Я ничего от Саши и Марии не требовал, я предложил им пойти со мной и был готов принять любое их решение. Я считаю их профессионалами в своем деле, мне понравилось, как они работали. Ту же Бурову я не знал лично до приглашения в «Уфу». Мы прекрасно отработали эти полтора года, она умеет уживаться в мужском коллективе, по всей критериям она меня устраивала. Она – тот специалист, которого не хватало «Зениту», позиция реабилитолога тут была вакантна. Низелик делает много черновой работы, систематизирует ту информацию, которая копится у меня в голове. Саша достаточно усидчивый, кропотливый тренер, который может информацию упорядочивать.

- А кто вам Бурову посоветовал?

– Александр Кержаков позвонил, когда я переходил в «Уфу», и сказал, что есть возможность пригласить на работу такого специалиста. Я всех своих знакомых спросил, а знакомых в мире футбола много. Я считаю, что не ошибся с этим приглашением. Маша тот человек, который хочет учиться, и отдает работе 90 процентов своего времени. Надо – значит, надо. То же касается и Низелика. Для меня очень важно, чтоб человек был профессионалом до мозга костей и посвящал все свое время работе. Сашу Анюкова я хорошо знаю и считаю, что по всем критериям – характеру, футбольным качествам – он может еще играть.

- Часть болельщиков считает, что Анюков – это тот человек, который в раздевалке всегда будет за вас.

– Я надеюсь, что да. Как и в случае всех остальных футболистов, с которыми я стараюсь быть предельно искренним, не заискивать и никогда не обещать того, что не могу сделать.

- Еще есть мнение, что Анюков – это тот человек, который поможет вам встряхнуть трудовой коллектив. Игроки прекрасные, тренировалась прекрасно, но глаза – это такой болельщицкий мем – не горели. У Анюкова глаза горят всегда, и почему-то у тех, кто рядом, тоже загораются.

– Скажу так: сейчас у Саши достаточно большая роль и в раздевалке, и на футбольном поле. Я стараюсь беречь его, учитывая возраст, чтоб он не попал в функциональную яму, учитывая график две игры в неделю. Я это понимаю. Но это моя позиция. Может, Саша скажет, что он готов и три раза в неделю играть. Но я считаю так, тем более что у нас есть Игорь Смольников, есть возможность для ротации. График-то напряженный.

- У вас есть объяснение, что случилось в Минске?

– Такие игры бывают у всех. Черные дни, когда все происходит не так, как хочется. Конечно, мы сыграли ниже своих возможностей, были индивидуальные ошибки. Статистически по всем выкладкам это была равная игра. Да, мы могли проиграть. Но никак не с таким счетом. Случается. В жизни все дается для чего-то, чтоб мы учились держать удар. По позициям – может быть, одна-две были, на которых можно было бы поменять игрока. Мы выбирали состав исходя из состояния футболистов, из их возможностей. Состав был выбран осмысленно, это же не просто мое желание.

- Понятно, что от вас фамилий я не дождусь. Мы обсуждали с товарищами этот матч и не удивились потом, что Ригони уехал в аренду. А Дриусси получил второй шанс и им воспользовался, в то время как Ригони любуется закатами в Бергамо. Кивните, если так.

– Ну нет, мы не делаем выводы по одной конкретной игре. Ригони в Лиге Европы в прошлом сезоне играл достаточно хорошо, в чемпионате России очень сложно, футбол другой. Ригони – футболист, которому нужно пространство, который может убежать, обыграть один в один. Во многих матчах чемпионата России таких возможностей нет. Не забывайте: футболистам, которые переезжают из Аргентины, Бразилии в чемпионат России без промежуточной фазы в Европе сложно акклиматизироваться. Это молодые игроки, которым нужно набраться опыта. Я буду только рад, если через полгода или через год тот же Ригони вернется. Я уверен, что у него есть те качества, которые позволят ему расти и помогать нашей команде. Италия – топовый чемпионат, там много аргентинцев, хорошее предложение от замечательной команды: все было за аренду. Возможно, через год или через два он вернется и станет лидером «Зенита», со мной или без меня. Я этому буду только рад.

- Вы верили в проход «Динамо» Минск?

– Надежда была.

- Не, я про уверенность.

– Да нет, конечно. Откуда может взяться уверенность после проигрыша в четыре мяча? Нам нужно было забить, чтоб появился шанс. Это был второй матч и для минчан тоже, и им могло показаться, что после победы в Белоруссии итоговый результат был предопределен. Мы показали сумасшедший настрой. Матчи плей-офф, квалификации всегда от ножа. Вторая игра – всегда тяжелая, потому уступающему нечего терять. Какая разница, как мы проиграем?

- Выездной матч в Мольде подарил формулировку «средняя команда». Расшифруйте, пожалуйста, этот термин и что может превратить среднюю команду в хорошую?

– Матч в Норвегии был худшим в плане качества в нашем исполнении, это однозначно. Все проблемные точки, которые есть в нашей команде, мы прекрасно знаем, знает их и руководство. Что касается формулировки, то мы по европейским меркам – средняя команда. У нас нет звезд. За исключением Паредеса, которого знают в Европе, это достаточно дорогостоящий футболист. Мы можем быть сильнее и выигрывать тогда, когда у нас есть мотивация, есть желание. Если мы уступаем в этом компоненте, то нашего индивидуального мастерства недостаточно, чтобы противостоять «Мольде» в том состоянии, в котором они против нас вышли. Они были лучше, больше двигались и заслуженно победили. В том матче норвежцы играли против средней европейской команды. У нас есть ресурс: дисциплина, которую мы должны улучшать; нам надо рассчитывать на командную игру, а не на индивидуальные качества отдельных игроков. Для этого все должны заниматься своим делом на футбольном поле и стараться до автоматизма доводить… Хотя у нас, к сожалению, не было времени, чтобы отточить тактические наши нюансы. Приехали сборники, потом начался сезон, и времени не было вообще. Но так всегда бывает после больших турниров.

- Вам надо было в нечетный год приходить.

– Да. Это было сложное начало, очень непростое. Пока не случилось ничего проблемного из того, что мы не знали. Мы осознаем список сложностей, уделяем им внимание. Все для меня ясно и понятно, что мы можем, а что не можем. И мы стараемся максимально использовать сильные качества наших футболистов. Вот после «Спартака» меня спросили: почему вы выпустили Заболотного, перешли на простой навал, а не сыграли хитрее? Надо использовать сильные качества футболистов, которые есть в наличии, и строить тактический рисунок вокруг этих качеств. Нельзя заменить одного футболиста и начать играть, как «Барселона».

- Понимаю, что это некорректно по отношению к тем игрокам, которые есть у вас сейчас, спрашивать о позициях, которые хотели усилить в это трансферное окно.

– Сто раз говорил: если у нас будет возможность взять футболиста, который сильнее, мы этой возможностью воспользуемся. Как это было с тем же Маркизио. Я считаю, что это хорошее приобретение для «Зенита». Я надеюсь и верю, что он добавит уверенности и баланса.

- Как у вас строится диалог с новым спортивным директором Хавьером Рибалтой? Зимнее трансферное окно совсем скоро.

– Он прекрасно знает, что нужно для нашей команды, мы прекрасно общаемся.

- Вы на английском разговариваете?

– Да. Он хорошо знает мои пожелания об уровне потенциальных новичков. Я не говорю, купите мне вот этого или вот этого, но уровень он представляет. Мы много времени провели этим летом, просматривая игроков. Это отвлекает, конечно, от тренировочного процесса, когда приходится просматривать футболистов, чтобы не ошибиться с выбором. Нужно же смотреть не просто нарезки, а полные матчи, снятые с тактической камеры, нужно узнавать о личных характеристиках того или иного игрока.

- Понятно, что в публичном пространстве вы редко появляетесь без нимба, поэтому я проверю на вас цитату из Юргена Клоппа: «Я никогда не возьму в команду суперигрока, если он говнюк». Вы согласны с этим тезисом?

– Сложный вопрос. Это Юрген Клопп. Он может взять в «Ливерпуль» практически любого футболиста. У нас нет такой возможности. Нужно понимать: сможем ли мы работать с этим игроком или нет? Все мы по-своему говнюки в какой-то степени. Поэтому нужно понимать и знать, за что повешен такой ярлык. Если ты понимаешь, что сможешь работать с таким человеком, сможешь найти с ним контакт, то почему нет. Гарантий никто никогда не даст, что даже с суперфутболистом не возникнет никогда конфликта. Для нашего чемпионата очень сложно найти игрока, который в расцвете сил согласится на переход на нормальных условиях. Мы сейчас и в средствах стеснены, дорогих покупок быть не может. Хорошего игрока за небольшие деньги купить очень сложно. Нужно рисковать. Нужно брать или молодого, или опытного, который знает, зачем он приезжает.

- За последними деньгами он приезжает.

– Есть те, которые приезжают просто за деньгами, а есть те, которые и за деньгами, и за победами.

- У вас есть представление, в какой идеальный футбол должен играть «Зенит» Сергея Семака? У вас есть образ футбольного рая?

– Конечно, есть.

- Отлично, рассказывайте!

– Не буду. Лучше покажу со временем. Объясню почему: я могу начать сейчас рассказывать о своей идеальной футбольной команде, но некоторые футболисты, которые есть сейчас, не найдут себя в этой команде и загрустят. Мы работаем. А дальше – как сложится.

- Вы можете сказать, по какой схеме сейчас играет «Зенит»?

– Она гибкая. И в каждом матче отличается в зависимости от функций тех или иных игроков. Мы ориентируемся на соперника, на состояние тех футболистов, которые есть в нашем распоряжении. Мы пользуемся универсализмом наших футболистов, которые могут сыграть на разных позициях, и это наше усиление, пока мы ждем возвращения в строй травмированных игроков.

- Это был мой следующий вопрос. Кокорин и Маммана ударными темпами возвращаются, но с радаров совсем пропали Жирков и Шатов.

– С Жирковым ситуация достаточно сложная. Пока мы пытаемся провести процесс реабилитации без хирургического вмешательства. Даст ли это плоды – ждем, надеемся. Вероятность низкая, но мы ждем. Для меня это огромная потеря. Я очень надеялся, что Юра нам поможет. Шатов уже тренируется в общей группе. У него была проблема со спиной. Защемление-воспаление. Он через боль играл какое-то время, потом понял, что дальше так продолжаться не может, мы дали ему определенную паузу, он привел свое здоровье в порядок. Сейчас Шатов тренируется в общей группе. Как быстро вольются Кокорин и Маммана в общую группу, как быстро выйдут на свой уровень после такого перерыва – никто не знает. Это футболисты, которые могут нас усилить, и мы ждем их возвращения.

- Маркизио – универсал. При этом мы редко видели «десятку» в опорной зоне на позиции реджисты, рядом с Паредесом. Для вас это игрок из атакующей тройки?

– Посмотрим. Посмотрим его и выше, и ниже, в зависимости от соперника. Это очень опытный футболист. Футбольный интеллект его нам может помочь, как и работоспособность. Мы будем применять эти качества в зависимости от наших потребностей в определенных матчах.

- В трансляциях попадались кадры, когда вы что-то детально объясняете Эльмиру Набиуллину, о чем вы с ним говорите по ходу матчей?

– Эльмир молодой футболист, который совсем недавно играет в топ-клубе, он еще учится по ходу матчей. Он прекрасно понимает, в чем ему нужно прибавлять. Возможно, мои представления о его позиции по ходу матча не всегда совпадают с его. У нас с ним постоянный диалог. Это не только его касается: с Игорем Смольниковым мы тоже много общаемся, разбираем те или иные моменты.

- Традиции сохраняются: как было во времена Юрия Андреевича Морозова, в основном достается фланговым защитникам – они ближе всего к технической зоне.

– Да, все так. К сожалению. Докричаться до остальных тяжело на нашем прекрасном стадионе: поддержка на нем просто великолепная. За что болельщикам отдельно низкий глубочайший поклон. Явка потрясающая и на товарищеской игре, и на «Спартаке», и на встречах с «Уралом» и «Арсеналом».

- Понятно, что «Зенит-2» – это не про результат, а про количество ребят, которые приходят к вам в основу. Во второй команде случилась совсем недавно смена главного тренера, там теперь главный – ваш товарищ по ЦСКА середины 90-х. Вы же понимаете важность баннера «Ребята с нашего двора»?

– Тема глубокая. Нужна концепция развития академии. Свои ли это воспитанники из региона? Или мы следим за игроками по всей стране и приглашаем в академию тех, кто, на наш взгляд, может быть полезен? Если стоит задача воспитывать игроков для главной команды, то это второй путь; если такой задачи нет, то можно работать только со своими. Ну, вот поколение такое. Из академии игроки должны переходить в молодежную команду, потом в «Зенит-2». Будет звездочка – сразу в главную команду. Более понятная дорога: уехать в аренду в команду премьер-лиги. Основная команда «Зенита» сейчас не может позволить себе взять неготового игрока и потратить два года на развитие его потенциала. Потому что это не имеет ничего общего с целями, которые стоят перед главной командой. Все должно быть четко, ясно и всем понятно. Нужно помогать талантливым игрокам раскрываться, получится или нет – второй вопрос. Нужно вести игрока. Не команду. «Зенит-2» должен существовать. Это важная ступень развития. Держаться за место в ФНЛ смысла нет, как мне кажется. Если уровень игроков не совпадает, можно играть и во второй лиге. Нужно заниматься воспитанием индивидуальных кадров.

- По сравнению с вами любой многодетный отец кажется человеком без семьи. Вы после победы над «Динамо» в раздевалке сказали: «Что вы со мной делаете, у меня 8 детей». Как вы после рабочего дня с противоречивым мужским коллективом приходите домой и помогаете делать домашнее задание по математике? Где вы заряжаете эту батарейку?

– У меня выбора нет. В раздевалке тогда речь шла о выходном после матча. Но у нас был плотный график, и я имел в виду, что мне нужен выходной. Мол, вы, футболисты, дома отдыхаете, а я-то и дома не могу отдохнуть. Естественно, это была ирония. У каждого своя работа. Самая важная моя работа – семья.

- Как вы делите обязанности, кто везет в школу, кто в детский сад? Подъем в 6 утра у вас?

– Нет, зачем в 6. В 7. У нас есть помощницы. Если есть возможность у меня, то отвожу в школу. Благо сейчас школьников подавляющее количество. Только один ребенок садовского возраста, пятилетняя Илария. Остальные в школу. Конечно, нужно кому-то помочь, проконтролировать домашнее задание, а кто-то сам справляется, и это замечательно, когда ребенок сам может справиться.

- У вас есть разделение труда, с какими предметами вы помогаете, а с какими жена Анна?

– Аня может подсказать с английским, с литературой – кто в чем силен. Кто есть дома, кто с чем может помочь. Математика – это больше ко мне.

- Есть ли у вас в семье объединяющий ритуал, когда вы выключаете телефон?

– Это бывает, когда мы уезжаем по пятницам или субботам, когда нагрузка в школе меньше. Мы смотрим семьей кино, которое подбирает Аня. Это фильмы, которые интересные и полезные для всей семьи. Иногда куда-то частями пытаемся ездить гулять. На этом выходные обычно заканчиваются. И все начинается сначала.

Беседовал Федор Погорелов, «Фонтанка.ру»