Михаил Глущенко стал однофамильцем Малышева

В ходе судебного процесса, в рамках которого бывший депутат Государственной думы Михаил Глущенко обвиняется в вымогательстве 10 миллионов долларов у известного петербургского бизнесмена Сергея Шевченко, подсудимый неожиданно заявил, что он не Глущенко, а Мигель Гонсалес. Экс-депутат отказался реагировать на обращения судьи к Михаилу Глущенко, а само заседание закончилось тем, что суд вообще отстранил Глущенко от участия в процессе.

Судья Куйбышевского районного суда Петербурга Андрей Дондик обратил внимание на нехарактерное для участника процесса поведение подсудимого: Михаил Глущенко не встал при появлении судьи в зале заседания, не встал и при обращении к нему судьи в начале заседания. На вопрос о причинах такого поведения Михаил Глущенко заявил, что он вовсе не Михаил Глущенко, а Мигель Гонсалес, и вставать при обращениях судьи он готов, но лишь в том случае, если судья будет обращаться к нему, а не к какому-то Глущенко.

Явно огорошенный таким поворотом Андрей Дондик объявил перерыв, в ходе которого просил Александра Афанасьева, адвоката господина Глущенко, разъяснить своему клиенту недопустимость такого поведения.

После перерыва (в ходе которого адвокат и подсудимый о чем-то беседовали) Александр Афанасьев заявил суду, что из-за очень плохого самочувствия Михаил Глущенко не отдает себе отчета в происходящем. Адвокат просил сначала вылечить своего подзащитного, а уже потом судить.

Судья Дондик снова объявил перерыв - на этот раз для того, чтобы Михаилу Глущенко вызвали скорую. Предварительно судья убедился, что конвой привез экс-депутата в зал суда с соответствующей медицинской справкой.

Стоит заметить, что Михаил Глущенко действительно выглядел нездоровым - был очень бледен, при движениях шатался, задевая плечами углы и дверные косяки.

Кроме того, он, похоже, решил сменить имидж - отрастил небольшую бороду - благодаря чему стал похож на другого легендарного персонажа "Бандитского Петербурга" 90-х Александра Малышева. Малышев, кстати, действительно сменил фамилию и в Испании, где его задержали, известен теперь как Александр Гонсалес - возможно Глущенко просто решил стать его однофамильцем, а то и родственником.

Врач скорой измерил подсудимому давление, сделал укол и констатировал, что пациент в экстренной госпитализации не нуждается и участвовать в процессе может. Но Михаил Глущенко заявил, что не в силах дойти от конвойного помещения, куда его отвели для общения с медиками, до зала судебного заседания (конвойное помещение располагается на первом этаже, а зал - на третьем). В течение нескольких часов происходила некая переписка между судьей и конвоирами - судя по всему, последние не хотели поднимать экс-депутата на третий этаж на руках.

В конце концов, часа через три после отъезда медиков судебные приставы попросили всех, кроме гособвинителя и адвокатов, покинуть зал судебного заседания и выйти на лестничную площадку, после чего дверь в коридор, ведущий в зал судебного заседания, была закрыта. Некоторое время спустя из-за закрытой двери послышались дикие крики. Когда выпровоженные вернулись в зал суда, Михаил Глущенко лежал там - на полу отсека для подсудимых. На требования судьи встать он не реагировал в связи с чем Андрей Дондик сделал подсудимому замечание за нарушение судебного регламента и удалил его из зала суда (это замечание уже третье).

По действующему законодательству теперь суд имеет право отстранить Михаила Глущенко от участия в процессе до прений, что в данном случае и произошло. Но из этого не следует, что судебный процесс будет развиваться интенсивно - ведь закон все равно требует доставки подсудимого в конвойное помещение суда на всякое заседание. А слушание этого процесса по существу уже несколько месяцев не начиналось именно из-за того, что Глущенко не могли доставить в здание суда по медицинским показаниям.

Справка:

По версии следствия, Михаил Глущенко в период с 1 декабря 2003 года по 29 февраля 2004 года из некоего неустановленного места звонил в офис принадлежавшего братьям Шевченко ЗАО «Норд» и вымогал у них не менее 10 миллионов долларов. Якобы Михаил Глущенко разговаривал по этому поводу с покойным Вячеславом Шевченко, но требования свои адресовал и его брату Сергею. При этом, по мнению следствия, Глущенко угрожал физической расправой не только обоим братьям, но и их ближайшим родственникам.

Так как угрозы ни к чему не привели, то далее, опять же по версии следствия, Михаил Глущенко, находясь на Кипре в период с 21 по 24 марта 2004 года, организовал убийство приехавшего туда Вячеслава Шевченко, его друга и партнёра по бизнесу Юрия Зорина, а также переводчицы Валентины Третьяковой. Последние, судя по всему, погибли как свидетели преступления. Убийство произошло 24 марта в доме 21 на улице Кантариастон в деревне Пейя неподалёку от городка Пафос.

Впрочем, кровавая часть инкриминируемых Михаилу Глущенко преступлений пока остаётся в стадии предварительного расследования. Следствие хочет начать с выделенного в отношении Михаила Глущенко уголовного дела, в рамках которого он обвиняется только в вымогательстве.

PS: Отметим, что необычный стиль общения авторитетного предпринимателя Михаила Глущенко с правоохранительными органами проявился еще в 1989 году, когда он был задержан вместе с Юрием Колчиным (позже - организатором убийства Галины Старовойтовой). Как вспоминает в книге "Крыша" Евгений Вышенков, Глущенко тогда собственноручно написал на имя начальника ГУВД следующее письмо (орфография и пунктуация сохранены):

"Я Глущенко М.И. описываю всю ситуацию. Все началось в 1976 г. На первенстве Европы в Турции. Как перспективного боксера меня начали вербовать, вернее остаться в Турции для проф.бокса. Я как партиот своей страны отказался. И тут все началось по приезду в г.Алма-Ата где я родился. Приезжали люди и вели переговоры по поводу вовзрата заграницу. Они стали за мной следить и сделали на меня установку. Специально познакомили с девушкой и сделали фабрикацию д.посадили в тюрьму. Городской суд приговорил к 8-ми годам. Я начал писать во все инстанции, в Генер.Прокуратуру, в организацию объединенных наций. И Верховный суд отменил 8 лет. Я сам прилетел в Москву на судебно-медицинскую экспертизу, там меня держали вместо 21 дня - 9 месяцев. Но все опять с помощью контр-разведки Турции. Потом меня признали социально опасным для общeства и отправили в Алма-атинскую психиатрическую больницу. В больнице при помощи разведки в меня кололи разные лекарства. И вот я вырвался в Ленинград. Поступил в институт Лесотехнической академии и проучился два курса. Затем люди из Турции сделали так, что меня сильно попросили уйти. И также потом из холодильного института.

Я начал прятаться от них. Почти построил свою семейную жизнь. Женился. И вот они опять напомнили о себе.

31 декабря 1990 года они пришли ко мне и сделали мне предложение, чтоб я передавал им сведения и поучаствовал в подрывной деятельности - взорвать Запорожский станкостроительный завод. Я категорически отказался и последовал удар. На протяжении нескольких дней за мной ездила машина "наблюдателей" и в окна подсвечивали фонариком. Эти люди по национальности турки. Вечером проезжая ко мне подсел какой-то парень. Я его где-то видел. Мне говорили милиция что на Некрасовском рынке. Но точно не помню. Попросил чтоб я его довез до Купчино. Мне было по пути, я ехал к теще. Вдруг за нами увязались три машины. Мне предложили отстановиться. Парень которого я вез тут же заснул. Я остановился и увидел пистолет. Я испугался.

Я считаю товарищ генерал это прямая подготовка чтобы меня посадили. Прошу разобраться в этом деле.

С искр.Уважением

Мастер спорта международного класса М.Глущенко".

В тот раз правоохранительные органы не поверили ему. Так до сих пор и не верят.

Константин Шмелёв, «Фонтанка.ру»