ПоделитьсяРежиссура как наркотик, Валерий Гергиев как полководец, театр как супермаркет и участие подростков в массовых протестах против власти.
Это лишь малая толика того, о чём говорил в лектории «Дни "Фонтанки" в "Бенуа 1890"» художественный руководитель БДТ Андрей Могучий. Один из главных героев актуального российского театрального процесса пообщался с публикой и ответил наконец на вопрос: «Что делать?»
В среду, 26 апреля, в лектории «Дни "Фонтанки" в "Бенуа"» собралась исключительно культурная публика. Дамы в вечерних платьях, представители сильного пола в костюмах или интеллигентных вязаных свитерах. Атмосфера – как на театральной премьере, что, в общем, и недалеко от истины. Ресторан «Ферма Бенуа» посетил легендарный режиссёр, художественный руководитель БДТ имени Товстоногова Андрей Могучий – буквально спустя неделю после того, как он получил очередную «Золотую маску» за спектакль «Гроза».
Спикера, на чьих спектаклях «Алиса», «Гроза», «Пьяные», «Что делать» не бывает свободных мест, расспрашивали главный редактор «Фонтанки» Александр Горшков и театральный критик, руководитель проекта «Афиша Плюс» «Фонтанки» Жанна Зарецкая. Впрочем, в диалог практически сразу включился зал. Зрители задавали не специализированно-театральные и не дилетантские, а исключительно умные и человеческие вопросы.
Нужно ли современного зрителя учить понимать театр? Как БДТ Андрея Могучего наследует традициям эпохи Георгия Товстоногова? Что говорить детям, чтобы они стали свободными? Об этом рассказывал режиссёр. Но не ограничивался только общими рассуждениями и легко затрагивал личное: как ставил спектакль «Не Гамлет» в «Приюте комедианта» в 2006 году, как в студенческие годы ездил на отцовской «Волге» и почему собирается поговорить по душам с учителями в школе дочери.
Андрей Могучий: О личном
«Фонтанка» представляет лучшие видеофрагменты лекции и цитаты.
«Это был непростой выбор. В тяжелые минуты мне хотелось вернуться в свою профессию, хотя я ей не владею. И владел ли когда-либо, не могу сказать, потому что ни дня по ней не работал. Степень эмоционального накала, которую требует режиссура, иногда откровенно нервирует. При этом я ни разу не пожалел, что пошёл в эту сторону… Я пошёл за этим наркотиком, и потом жизнь складывалась так, что я сделал это своей профессией» - об образовании радиотехника и работе режиссёром.
«Прилетел Гергиев, он долго смотрел, как полководец, в облака. Лужков поднял самолёты, они серебряными снарядами расстреливали тучи. За 15 минут никто не знал, будет спектакль или нет» – о постановке оперы «Борис Годунов» на Соборной площади в Кремле.
«"Тангейзера" я действительно поддержал, хотя не видел. В искусстве возможно всё, что не преследуется Уголовным кодексом. В остальном художник свободен» – о цензуре.
«Европейское искусство с тех пор, как я с ним познакомился, никак не изменилось. Оно находится в абсолютной стагнации. Искусство живёт в своих подлинных проявлениях недолго. Потом оно начинает приспосабливаться к любому обществу… Театр в дигитальную эпоху становится частью большого супермаркета, который породила западная культура. Я ничего против неё не имею, я вообще прозападный человек… Театр становится заложником более сложных вещей, чем заказ государства. Например, удовлетворения буржуазных вкусов своей публики» – об европейском театре.
Андрей Могучий о современном театре
«Ситуация в русском театре сейчас очень хорошая. Вырастает новое поколение, которое, по крайней мере, если ещё не способно, то очень хочет говорить правду. Не подменяя её стереотипами, которые легко продаются» – о русском театре.
«Мне кажется, да. Преемственность есть. Я стараюсь опираться на реальность и из реальности делать то, что делаю. А реальность такова, что те зёрна, которые посеял в своё время Товстоногов, – до сих пор прорастают. Хотя урожай с этого посева не один раз был снят» – о БДТ Товстоногова и БДТ Могучего.
«Уровень зрительского восприятия катастрофически низок – был, по крайней мере, а сейчас некоторым образом исправляется. Причиной тому – мы сами, люди культуры, которые создают такое количество бездарных сериалов, антрепризных спектаклей, которые не имеют никакого отношения к искусству. И предложение в этом смысле определяет спрос» – о зрителях.
«Я сейчас искренне скажу. Я с удовольствием отказался бы от своей художественной практики совсем и отдал бы энергию для продюсерской деятельности, продвижения молодых ребят. Это интереснее и продуктивнее» – о воспитании театральной молодежи.
«Сегодня часто спекулируют на понятии репертуарный театр, и то, что называют репертуарным театром, им не является. Репертуарный театр – театр единой художественной воли, стратегии, единой, идущей за этой художественной волей, команды... Если каждый день играются разные названия – это (еще) не репертуарный театр. Сейчас подлинных репертуарных театров – по пальцам пересчитать. И я понимаю министерство финансов, которое говорит: "Надо прикрыть эту лавочку, в конце концов". При этом, я понимаю тех людей, которые не могут расстаться с этой идеей, потому что это очень сложно – оказаться на улице при расформировании таких театров. Я приводил в пример немецкий театр с его ротацией. Нужна ротация? Обязательно. Но для того, чтобы была ротация, нужна социальная защита, чтобы человек, который окажется на улице, не оказался на помойке, а оказался, если его не возьмут в другой театр, с нормальным пособием или пенсией. Этого сейчас нет» – о репертуарном театре.
«Что меня вдохновляет по жизни? Любовь. Что делать по жизни?.. Делать» – о главном.
Елена Кузнецова, «Фонтанка.ру»
