ПоделитьсяРоссийские ученые с санкции Минспорта занимались исследованием допинга, — сделал сначала сенсационное признание в Фейсбуке экс-глава ВФЛА Валентин Балахничев. Вскоре он свой пост отредактировал, полностью изменив его смысл. «Фонтанка» выяснила, что же Балахничев все-таки имел в виду.
Бывший президент Всероссийской федерации легкой атлетики Валентин Балахничев, который два года назад был отправлен в отставку в связи с расследованием телеканала ARD об употреблении допинга в России, развел в своем Facebook в последнее время рекордную активность. Каждый день на его странице выходит по 3-4 записи на допинговую тему. Чаще всего это перепосты новостей с короткими критическими комментариями в адрес WADA (его излюбленный объект для сарказма). Реже (но и такое тоже бывает) – в адрес некоторых отечественных коллег. Однако в прошлую пятницу он разразился потенциально сенсационным сообщением. Вся соль в третьем абзаце:
ПоделитьсяНа первый взгляд, трактовать его можно одним-единственным образом — у Министерства спорта был выбор, разработкой какого допинга заняться. Выбор в итоге пал на туринабол. В свете последних итогов расследования WADA, касательно участия высокопоставленных российских чиновников в разработке допинговой системы, многие поверили. Доказательством этого служит и то, что туринабол входил в состав фирменного «коктейля» Родченкова, якобы разработанного специально к Олимпиаде в Сочи. Сам Балахничев ранее неоднократно говорил, что большинство спортсменов, пойманных на туринаболе, были связаны с Родченковым.
«Фонтанка» связалась с Балахничевым, дабы уточнить, что он имел в виду. Бывший глава ВФЛА заявил, что его неправильно поняли. Свой пост, оказывается, он также уже отредактировал. Фраза «исследовать генный допинг (США) или туринабол (Россия)» была заменена на «исследовать генный допинг (США) или научиться искать долгоживущие метаболиты туринабола (Россия)». Нам он также повторил, что имел в виду поиск следов допинга, а не его разработку.
– Это была НИР (научно-исследовательская разработка. – Прим. ред.), за которую платило российское государство, – начал объяснять Балахничев. – Родченков выбрал более подходящий для себя НИР — по разработке методики тестирования туринабола. Разработка этого теста получилась настолько эффективной, что она была принята на вооружение WADA. Но как это обычно бывает у нас, она ударила в первую очередь по спортсменам СНГ. Еще с советских времен туринабол считался самым распространенным препаратом.
- Можете пояснить, что такое генный допинг?
– Все очень просто. Генный допинг — это допинг, который имеет влияние на генном уровне. Его очень сложно определять. Только в последнее время в скандинавских странах появились разработки по его определению. Генный допинг – это допинг нового поколения: вещества, способствующие улучшению спортивных результатов, становятся частью систем человека, и человек сам начинает вырабатывать эти вещества.
- После того, как вы отредактировали свой первоначальный пост, просто «туринабол» изменился на «долгоживущие метаболиты туринабола». Что вы имели в виду?
– Это значит, что сроки нахождения туринабола увеличились. В моих статьях начала этого века я задавался вопросом, как можно окончательно побороть допинг? Допинг не сможет быть использован, когда результат допинга станет бесполезным. То есть время, когда возможно определение допинга, будет превышать время его положительного эффекта. Увеличение сроков определения тех или иных препаратов является очень важным. С другой стороны, нам дается еще одно преимущество — ретроспективные проверки. То есть можно вернуться к старым пробам и проверить их заново. Это то, что и делается в последнее время.
- Зачем Минспорту вообще нужно было этим заниматься?
– Стандарты лаборатории таковы, что они должны заниматься научными исследованиями. В данном случае была выделена НИР на эту технологию. НИР была очень успешно осуществлена.
- То есть никакой допинг мы не изобретали, а лишь помогали его найти?
– В моей записи нет ни одного слова, что мы изобретали допинг. Все это выдумали журналисты. Если бы мы этим занимались, нас ловили бы за наш допинг, а не за тот, который мы позаимствовали у других. Никаких разработок у нас в этой сфере не было уже очень давно. Они прекратились с развалом спортивной медицины, спортивной биохимии, фармакологии. В последнее время допинг в Россию поступал из-за рубежа.
- Что нам теперь мешает исследовать генный допинг?
– А мне кажется, что мы уже получили хороший урок использования допинга и пора бы уже закончить с этим вопросом.
- Вы меня неверно поняли. Не использовать, а исследовать способы поиска следов такого допинга?
– Ничего. Мы продолжим этим заниматься, как только наша лаборатория будет реаккредитована WADA. Пока же любые работы, проводимые в этой лаборатории, не будут приниматься никем.
PS: Напомним, что в январе 2016 года комиссия по этике IAAF пожизненно дисквалифицировала Балахничева от любой деятельности, связанной с легкой атлетикой. Его признали виновным в том, что по сговору с рядом других должностных лиц в обмен на денежное вознаграждение он решил не применять к бегунье Лилии Шобуховой дисциплинарных мер за нарушение антидопинговых правил. Свою вину Балахничев не признал и обратился в Спортивный арбитражный суд (CAS) с иском к Международной ассоциации легкоатлетических федераций (IAAF). По его мнению, приведенные комиссией доказательства не являются существенными.
«В ноябре было слушание. Мне сказали, что решение может выноситься долго — до двух месяцев. По опыту общения с CASом и зная его невидимую зависимость от WADA и МОК, я не жду ничего хорошего. Подтвердят дисквалификацию — ну что ж, буду с ней жить. Если отменят — очень порадуют меня», – сказал Балахничев в конце разговора с «Фонтанкой».
Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»
