США перестают быть моделью для подражания, Теодор Драйзер пишет о России, а Горький летает. Книги весны — 2024

В Москве на этих выходных работает весенняя ярмарка Non/fictioN. Несмотря на то, что азарт весеннего «Нонфикшена» пока что не может догнать азарт зимнего, «основного», количество и длина списков к ярмарке у профильных обозревателей уже бьют все рекорды. А так как до Москвы явно доедут не все петербуржцы, «Фонтанка» решила организовать список как своего рода экскурсию — по столице, ярмарке и ключевым весенним новинкам.

Хорхе Каррион «Вымышленные библиотеки». Перевод с испанского А. Папченко, А. Невокшановой, Е. Гончаренко, А. Куренковой, Ю. Карповой, А. Никифоровой, И. Данилкиной. Издательство Ad Marginem (16+)

В своей второй книге испанский писатель и критик Хорхе Каррион продолжает соединять путешествия и культуру. Первая книга была посвящена книжным магазинам мира и провозглашала их как место для собраний людей и идей — и в этом году издательство Ad Marginem ее, кстати, переиздало.

«Вымышленные библиотеки» в оригинале и на английском языке носят другое название: «Против Amazon». В заглавие вынесена корпорация, которую на большой части планеты считают воплощенным злом, уничтожающим разнообразие окружающей среды. В России маркетплейсы пока что выступают, скорее, источниками сохранения книжной среды, проводниками между издательствами и читателями из разных регионов. Но, по мнению издателей, это не отменяет того, цифровизация грозит нарушить и российские читательские сценарии. Какими они должны быть, описывает Каррион: в фокусе его внимания — и библиофилия, и книжные магазины, и всемирно известные библиотеки. Издание Ad Marginem дополнено созданным специально для этого сборника эссе Лидии Кравченко, совладелицы нижегородской независимой библиотеки «Библиотека ПМ».

«Я не могу представить себе, чтобы в моей библиотеке были книги, в которых нельзя подчеркивать. Или загибать уголки страниц. Нельзя давать почитать. Складывать в стопку. Носить на лекции. Читать в метро или в кафе. Или даже терять. Для меня это и есть библиофилия — критическая и разделенная любовь к книгам, к их истории и к их историям, к их языку, к их способности к интеллектуальному, психологическому, моральному и духовному проникновению. Поэтому я не понимаю другую библиофилию — любовь к коллекционированию хрупких, дорогих и редких изданий. Книг, которые нужно открывать в тканевых перчатках, которые нельзя дать почитать другу, а должно прятать, как сокровище (говоря про себя с искаженным алчностью лицом: "Моя прелесть...")».

Алексей Поляринов «Кадавры». Издательство Inspiria (18+)

Осенью 2000 года по всей России начали появляться странные соляные столпы: фигуры мертвых детей с кристаллами соли на волосах и ногтях. Эти аномалии оказалось невозможно сдвинуть с места — и вообще невозможно никаким образом убрать. Аномалии назвали кадаврами. Люди быстро привыкли жить рядом с мертвыми детьми, фигуры начали обрастать легендами, домыслами, приметами, а некоторые несчастные родители даже начали видеть в этих мальчиках и девочках своих погибших и пропавших детей. Природа их появления осталась неизвестной.

Историю, произошедшую в альтернативной России будущего, написал Алексей Поляринов, чей роман «Риф» о сектах и закрытых сообществах в 2021 году вышел в финал премии «Большая книга».

«Уже в первые месяцы после Дня Ноль адыгейские фермеры обратили внимание, что в случае сильного выброса сыры напитывались солью кадавра и становились совершенно непригодны для потребления. В связи с этим на Кубани возник своего рода культ почитания мортальных аномалий: кадавры — или "дитятки", как их тут прозвали, — стали для местных фермеров кем-то вроде богов плодородия, только наоборот. Все знали: обижаешь дитятку — урожая не жди».

Янь Лянькэ «Когда солнце погасло». Перевод с китайского Алины Перловой. Издательство No Age (18+)

Китайский писатель Янь Лянькэ публикуется с 1979 года и завоевал несколько престижных литературных премий страны. Однако некоторые его тексты подвергались самоцензуре и цензуре — и так случилось и с романом «Когда солнце погасло».

Впервые этот роман был опубликован на Тайване, так как в КНР оказался под запретом. Это грустная абсурдная история о небольшом городке, объятом эпидемией лунатизма. В сомнамбулизме люди отправились реализовывать свои потаенные желания: кто-то начал грабить, кто-то — предаваться порокам. За происходящим наблюдает 14-летний мальчик, очень ненадежный рассказчик, который путается в своих показаниях, в течении времени и вообще в реальности. А еще он читает книги самого Лянькэ, который тоже превратился в сомнамбулу. Никто не может сдержать местных жителей: представители властей просто спят. История о том, что за ширмой тихой и спокойной жизни может скрываться кошмар, закончится тогда, когда взойдет солнце.

«Я сидел под фонарем и читал. Читал книгу Янь Лянькэ "Ленинские поцелуи тверже воды". Это книга о революции. Революция похожа на вихрь, что не стихает ни летом, ни зимой. А революционеры носятся повсюду, точно полоумные, и никакой вихрь им не страшен. Взвился ветер, моря забурлили, гром могучий земли сотряс. Послушны кормчему суда, послушна солнцу жизнь. Фразы свистят и взрываются, как новогодние петарды. Как грозовые капли в знойный летний день. Частые. Мутные. Бойкие и грязные, грязные, бойкие. В книге говорилось о жителях нашей деревни, как они решили поехать в Россию и купить там ленинские остатки. Ничего подобного не было, а он написал, словно так и было. Мне эта история не нравилась. И не нравилось, как он ее рассказывает. Но книга всё равно не отпускала».

Теодор Драйзер «Это безумие». Перевод с английского Александра Ливерганта. АСТ: Neoclassic (16+)

«Это безумие» — это три новеллы о влюбленных женщинах от автора легендарного «Финансиста». Текст публиковался по частям на страницах журнала «Херст Интернешнл-Космополитен» c февраля по июль 1929 года, никогда не выходил в формате книги и не переиздавался в США. В основе историй — период из жизни Драйзера, когда он оставил свою первую жену и пустился в любовные приключения. Сам автор считал «Это безумие» своим самым личным и значимым произведением, «первым правдивым из когда-либо написанных романов о любви».

«Мартынов, со свойственной идеалистам непосредственностью, всячески меня опекал и расхваливал. "Если б вы написали такую книгу в России, с вами бы все носились, проходу бы вам не давали! Уж эти мне американцы!" И с этими словами он подкрутил кончиками пальцев свои огненно-рыжие пышные усы и устремил на меня сверкавшие из-под густых светлых бровей глаза. Говорил он не переставая, и перед моим мысленным взором возникали несущиеся галопом казаки, дипломаты и генералы, перепоясанные орденскими лентами».

Иван Курилла «Американцы и все остальные. Истоки и смыслы внешней политики США». Издательство «Альпина Паблишер» (16+)

Историк-американист и бывший профессор Европейского университета Иван Курилла находит в своей новой книге место и для политологического ликбеза о современных подходах к изучению международных отношений, и для исторического экскурса в прошлые века. Ученый не пускается в бесконечный рассказ об истории американской внешней политики и не будет объяснять истоки богатства или могущества США. Но расскажет, что такое американская модель общества, почему в ней фигурируют понятия «демократия», «исключительность» и «мессианизм». Книга написана аналитическим языком без перекоса в восторг или негодование, что в наше время редкость даже для научно-популярных статей. Впрочем, позиция самого Куриллы вряд ли останется для читателя секретом — но и она далека от восхищенного лепета, которого могли бы ожидать скептики.

«В США по-прежнему действует Первая поправка, защищающая свободу слова и вероисповедания, сменяются в результате демократических выборов политики у власти, развиваются высокотехнологичные стартапы. Но Соединенные Штаты как модель для остального человечества потеряли свою безусловную привлекательность. Дело в том, что теперь — в силу связанности мира, глобализации экономики, информационных потоков и культурно-образовательной среды — США предстают перед жителями остального мира не как утопия, а как страна со своими интересами и проблемами. Наряду со свободой слова — "культура отмены", с демократией — расовый конфликт, с правом на восстание — высокая смертность от огнестрельного оружия, вместе с передовой медициной — ее дороговизна».

Киран Сетия «Жизнь жестче. Как философия помогает не отчаиваться в трудные времена». Перевод с английского Максима Шера. Издательство Individuum (16+)

Философ Киран Сетия далек от того, что называют «позитивным мышлением». Он более 20 лет преподает моральную философию — раздел философии, который посвящен тому, как люди принимают решения. Человек всегда стремится сделать свою жизнь лучше, но в жизни так часто происходят события, которые мешают индивиду быть счастливым! Люди теряют близких, переживают катастрофы, свыкаются с тем, что дальше будет только хуже. Главы в «Жизнь жестче» посвящены немощи и болезням, одиночеству, горю, неудачам, несправедливости и бессмысленности. Но в финале за ними следует надежда.

«Даже древние стоики — философы, явно озабоченные тем, как переносить жизненные трудности — были настроены на удивление оптимистично. Они считали, что мы можем прекрасно жить и работать независимо от обстоятельств и что наше благополучие зависит только от нас самих. Согласно каждой из этих концепций стремление к благу способно вытеснить тяготы из нашей жизни. Основная мысль этой книги заключается в том, что весь этот подход ошибочен. Мы не должны отворачиваться от трудностей, пытаясь добиться идеала, который часто оказывается недостижимым. Стремление к нему приносит только разочарование».

Катя Гущина «Горький, который хотел летать». Издательство Ad Marginem, ABCDesign (A+A) (12+)

В 2022 году у художницы Кати Гущиной вышел комикс «100 причин, почему плачет Лев Толстой», действительно, посвященный слезам классика. По тому же пути — смещению великих писателей с пьедестала, попытке сделать их более близкими каждому читателю — Гущина идет и в комиксе «Горький, который хотел летать».

Биография Горького рассказывается в нем не холодными цифрами, фактами и цитатами, а иллюстрациями, коллажами и разбегающимися в разные стороны буквами. На каждой странице — интерпретация того или иного этапа жизненного пути писателя через образ полета. При этом комикс основан на книгах воспоминаний о Горьком, а консультантом Кати Гущиной выступил Павел Басинский, автор монографии «Страсти по Горькому». Он отозвался о «Горьком, который хотел летать» так: «Здесь Горький... летающий! И это очень верно. Горький взлетел над Россией и миром в конце XIX — начале ХХ столетия и тяжело приземлился в СССР в 30-е годы».

Сборник «Школа Шрёдингера». Издательство «Самокат» (12+)

Этот сборник начал свою историю около четырех лет назад с писательницы Ирины Лукьяновой, которая поделилась в соцсетях, что пишет фантастический рассказ о школе и любви. Вскоре к ней присоединились другие авторы, и в результате рассказов стало аж 48 — но к моменту публикации из них отобрали 11 текстов. В итоговый вариант сборника вошли истории Нины Дашевской с жаброслями и Куренноевым ковчегом (в честь Саши Куренного, одноклассника главной героини), Андрея Жвалевского и Евгении Пастернак под интригующим названием «Все уроды из детства» (об инопланетянах и грамматике) и Аси Кравченко об осознанном принятии решений (и голограммах). Кот Шрёдингера в текстах тоже появится (в тексте Аси Шев).

— Мы коренные граммарианцы! — продолжила она. — Испокон веков мы исполать понеже гой еси!

Монстриха замолчала. Видимо, довела мысль до логического исхода.

— Так, — сказала девочка. — Кто может объяснить мне, за что… зачем вы меня утащили? Только по-русски и доходчиво!

— Господи!!! Ну как же!!! Это же так очевидно!!! Ну неужели непонятно!!!

(из рассказа Андрея Жвалевского и Евгении Пастернак)

Елена Васильева, специально для «Фонтанки.ру»