ПоделитьсяПосле года угроз и намеков российские власти начали реальный принудительный отъем активов западных концернов на нашей территории. Важная оговорка: временно и лишь в управление. Но очевидно, что примирительная риторика в ответ на конфискацию российских активов на Западе подходит к концу.
Указ президента РФ Владимира Путина «О временном управлении некоторым имуществом» был опубликован поздно вечером 25 апреля и уже в самом названии дает крайне широкий спектр его толкования. Но куда важнее, что не прошло и суток, как госуправление привело к получению контроля над иностранными активами выходцев из «Роснефти».
Стоит заметить, что ранее довольно мягко — с правом обратного выкупа — из России уходили крупные мировые автоконцерны, передавшие свои местные заводы профильному государственному НАМИ за 1 рубль. И именно «принудительное изъятие» сейчас происходит впервые.
Первое, что бросается в глаза при чтении этого указа, — очевидная недосказанность. В нем говорится, что в управление Федерального агентства по управлению госимуществом (а при необходимости в дальнейшем по решению президента и другим управляющим) передается ряд активов иностранных компаний. Прямо в преамбуле указа оговорено, что решение такое принято из-за недружественных действий США и ряда других стран, в том числе ареста активов российских компаний и госструктур. Соответственно, это решение Владимира Путина — вынужденная мера, нужная для сохранения баланса.
Указ предполагает передачу в управление (без права распоряжения имуществом): а) движимого и недвижимого имущества иностранцев; б) ценных бумаг и долей в уставных капиталах иностранцев в российских компаниях; и в) имущественных прав.
В приложении к указу перечислены только три пункта — доли в российских компаниях, принадлежащих немецкому концерну Uniper и финскому Fortum. При этом они упомянуты как «Ценные бумаги», третьей позицией перед «Движимым имуществом» и «Недвижимым имуществом», а после них идут «Доли в уставных капиталах российских юрлиц» и «Имущественные права». Все, кроме «Ценных бумаг», в приложении не заполнено. Что можно счесть как весьма прозрачный «сигнал»: мол, вписать туда теперь можно все что угодно, дайте только повод.
Наутро акции и Uniper, и Fortum на западных биржах упали: немцы на 6%, финны — на 2%. Однако затем, видимо, поняв, что ничего особо страшного не случилось, обе компании пошли вверх и уже заметно превысили уровни закрытия вчерашнего дня. На российской бирже торгующийся у нас ООО «Юнипро» (именно он упомянут в указе президента) сразу после обнародования решения Путина подскочил в цене и в моменте показывал +14%, лишь к обеду сдав примерно половину роста. Очевидно, что тут речь идет о росте веры инвесторов в будущее развитие компании после периода крайней неопределенности из-за позиции ее немецких акционеров.
Обе компании — активные инвесторы в российский энергетический сектор. У «Юнипро» (ранее — «Э.он Россия», а до этого «ОГК-4») выручка в 2022 году составила 111 млрд рублей. Она владеет пятью ГРЭС по всей России, крупнейшая из которых — в Сургуте. Немцы пришли к нам на волне реструктуризации РАО «ЕЭС России», инвестировав несколько миллиардов долларов в развитие и модернизацию дряхлеющих энергомощностей. Судя по актуальным котировкам акций компании, «национализированными» сейчас оказываются активы на 107 млрд рублей.
Как сообщают «Ведомости», уже 26 апреля новым гендиректором «Юнипро» был назначен экс-глава департамента энергетики «Роснефти» Василий Никонов.
ПАО «Фортум» — это лишь часть бизнеса финского госконцерна. При выручке в 79 млн рублей ему принадлежат: «Уралсбыт» — гарантирующий поставщик Челябинской области, и «Уральская теплосетевая компания» в Тюмени. А вот все остальные проекты так или иначе связаны с альтернативными источниками энергии. «Дочки» «Фортума» развивали солнечную энергетику в Башкирии и ветрогенерацию в Калмыкии, Ростовской и Ульяновской областях. Причем, что важно, — на паях с Газпромбанком. Именно это направление работы теперь и будет контролироваться ФАУГИ. Правда, уже известно о первом его решении по финскому активу: гендиректором ПАО «Фортум» назначен выходец из подконтрольной «Роснефти» «Башнефти» Вячеслав Кожевников.
С февраля 2022 года финны поставили на паузу все свои проекты в России. Более того, не далее как 6 апреля Fortum сделал официальное заявление о том, что больше не намерен ивестировать в ветрогенерацию в России. Запланированное строительство ветряков и солнечных полей было приостановлено, а ведь условия, на которых совместный фонд «Фортума» и Газпромбанка получал от государства гарантии возврата инвестиций, требовали поторопиться. Так что может сложиться впечатление, что одним из главных выгодоприобретателей президентского указа, наряду с «Роснефтью», сейчас может стать именно Газпромбанк и его бенефициары.
В головном офисе Fortum в ответ на вопрос о реакции на указ российского президента «Фонтанке» предложили ознакомиться с официальным заявлением. Если вкратце, там говорится о том, что его активы в России оцениваются в 1,7 млрд евро. Компания констатирует, что указ Путина не затрагивает ее имущественных прав, однако ставит под вопрос некоторые аспекты управления ими, к примеру, продолжающиеся переговоры о продаже российских активов.
Куда более важно для Петербурга участие Fortum в «ТГК-1». Там финнам принадлежат 28%. Опираясь на рыночную капитализацию, это 38 млрд рублей. Причем забавный факт: с февраля 2022 года эта цифра выросла на 40%. В этом проекте старший партнер Fortum — уже ПАО «Газпром». Со стороны могло показаться, что позиция финского акционера не способствует развитию петербургского энергомонополиста. Однако в данном случае Владимир Путин решил не разрубать этот гордиев узел и не включил акции «ТГК-1», принадлежащие финнам, в список на передачу в госуправление. Ведь графа «Доли в уставных капиталах российских юрлиц», напомним, в приложении к указу так и осталась незаполненной. Надолго ли — видимо, известно только одному человеку в стране.
«Если говорить о том, кто следующим может оказаться в этом списке, можно вспомнить, к примеру, французскую Total с ее проектами СПГ в Арктике и на Ямале. Кроме того, заметные активы в российских энергетических проектах у ряда японских компаний на Сахалине: Sodeco, Mitsui, Mitsubishi и др., — напоминает партнер консалтингового агентства RusEnergy Михаил Крутихин. — Однако возможность потерять активы в России у них все же пока только теоретическая — они довольно покладисто себя ведут и не нарушают планы российских партнеров».
Эксперт обращает внимание, что решение по Uniper было принято сейчас на фоне конфликтов с руководством «Роснефти» из-за совместных проектов в России и совсем недавнего шага властей Германии по продаже местных активов «Роснефти» в ускоренном порядке, даже минуя положенную по закону процедуру национализации. Так что именно стремление достичь баланса интересов российских компаний сейчас просматривается в президентском указе.
Михаил Крутихин напоминает о сложном, неоднозначном подходе Кремля к решению вопросов о выходе иностранных инвесторов из российских проектов. Окончательное разрешение на продажу их долей сейчас дает именно президент Путин. И, к примеру, Exxon Mobile так и не разрешили продать свои активы у нас, а вот Shell сумел выйти, видимо, согласившись на предложенные условия и получив хотя бы часть вложенных денег. Так что и Fortum, который уже год пытается продать свои активы, следует, видимо, что-то изменить в своем подходе в общении с российской стороной, чтобы не пришлось просто списывать 1,7 млрд евро в своей бухгалтерии.
Денис Лебедев, «Фонтанка.ру»
