ПоделитьсяПод санкционным ударом — планы на будущее и избавление от зловонных полигонов. 47news рассказывают, что может затормозить переработку отходов в Петербурге и Ленобласти.
Регоператор по обращению с отходами Ленобласти (УКООЛО) 1 апреля рассчитывает получить положительное заключение главгосэкспертизы на проект мусороперерабатывающего завода под Кингисеппом.
«В мае сможем начать строить», — сообщил 25 марта на профильной пресс-конференции гендиректор Антон Бучнев.
Это, пожалуй, единственный пример относительно удачного запрыгивания на подножку поезда неопределенности, стремительно набирающего скорость. Относительно, потому что речь пока об общестроительных работах. Закупка оборудования впереди — и часть из него импортное. А то, что отечественное, — неизвестно сколько будет стоить.
В Ленобласти планируют построить пять комплексов по переработке мусора. Три из них в планах у петербургского регоператора НЭО, два — за УКООЛО (один в Кингисеппе). Стоимость каждого оценивалась в 5 млрд рублей.
К строительству современных заводов власти Петербурга и Ленобласти ползли годами. Переполненные полигоны мечталось закрыть. Ступали вязко, словно по болоту. Инициативы, спущенные даже с самого верха, продирались сквозь бюрократический валежник и замирали в изнеможении. И вот наконец, когда забрезжила конкретика, эти планы, как уже модно говорить, попали в турбулентность. Да еще какую, и мягко говоря.
Официально НЭО оценивает импортную составляющую в 25–30%. По словам опрошенных экспертов, это радужный прогноз, а мрачноватый — на уровне 35–40%. При этом хронологически НЭО еще в самом начале пути — идут изыскания на месте возможного размещения заводов. Дальше длительные экологическая и госэкспертизы, перевод лесного фонда в земли промышленного назначения (процедура на уровне Правительства РФ). То есть многое еще может измениться, и неясно, в какую сторону.
Возвращаясь к импорту, то прежде всего видится нужда в высокотехнологичном оборудовании.
Так, оптические сканеры для распознавания и автоматической сортировки мусора производятся в Германии, Голландии, Италии. Это высшая лига. Стоят в районе 250 тысяч евро. Работает эта штука так: инфракрасный луч или ультразвук по-разному отражается от предметов, и роботу становится понятно, что перед ним. Например, банка или пластик.
«У нас такие аппараты есть, но на уровне опытных образцов, то есть в зачаточном состоянии. Не было смысла развивать направление, когда все понимали, что всегда можно купить достойного качества на Западе» — говорит один из собеседников.
К сканерам нужны сопла, отбивающие воздухом разные фракции, датчики и микросхемы. Причем техническое обслуживание и замена необходимы раз в несколько месяцев. Автоматизированная система управления — мягко говоря, немаловажная часть. И если программное обеспечение есть уже российское, то часть «железа» — зарубежное. В пример нам привели контроллеры компании Siemens, которая недавно объявила об уходе.
Более простые и массивные элементы — конвейеры, прессы, барабаны — неплохо производятся в России. Это, конечно, не условный «Мерседес», скорее «Тойота» или, на худой конец, «Лада-Калина». Но здесь нюанс в цене металла. Если она растет, растет и цена на продукцию. Что будет со стоимостью, пока никто предсказать не берется. Сейчас цена упала, но это скорее чисто государственное пожелание бизнесу. И не стоит думать, что отечественные производители не поднимут цены, — они не в вакууме, у них свои затраты на комплектующие, логистику и зарплаты.
Не меньше (а может, и больше) регоператоров волнует стоимость заёмных денег. Все планы по строительству, и это нормально, опирались на возможность взять кредиты. Но после резкого поднятия ключевой ставки ЦБ стоимость кредита поднялась в коммерческих банках до уровня примерно 25%. По факту, до заградительного.
Возвращаясь к стоимости, задачка — до какого уровня может подорожать завод, чтобы в принципе убить ранее просчитанную экономику проекта. Оба регоператора заявляют, что не гонятся за большой прибылью и смотрят вдолгую. Но не скрывают, что в конце концов рассчитывают заработать. Кстати, оператор выбирается на 10 лет. В случае с НЭО цена контракта со Смольным — 131 млрд рублей, с УКООЛО — около 30 млрд. Как эти суммы обглодает инфляция, не берется сказать никто. Ежегодный повышающий коэффициент, заложенный в контракт, — примерно 4%. На данный момент годовая инфляция прогнозируется на уровне 20%. Так себе арифметика.
И ключевой момент: у НЭО с 1 июля в тариф включена инвестиционная составляющая — как раз на строительство заводов. Есть ощущение, что всё может сожрать основная деятельность по вывозу мусора.
Немаловажны и сроки строительства, такой комплекс построить — не ларек с шавермой поставить: примерно полтора года, в лучшем случае. Для нынешних времен горизонт планирования космический. Не стоит забывать, что дело не только в оборудовании, но и огромном объеме строительных работ — подготовка площадки на десятках гектаров, строительство сооружений и прочее. То есть песок, бетон, арматура, транспортировка, трудочасы. И цены уже взлетели.
Гендиректор НЭО Екатерина Горшкова признает, что придется нелегко, но не унывает.
— У нас есть определенный план, мы по нему двигаемся с учетом изменения окружающей обстановки. Изучаем варианты импортозамещения, вопросы, связанные с ценообразованием, перспективами строительства и закупки оборудования, — вполне хладнокровно ответила изящная собеседница.
Если же стратегически, в случае приостановки строительства комплексов все мы останемся с теми самыми переполненными полигонами. От них так хотели избавиться, но как бы новые не пришлось открывать.
Целиком материал Виктора Смирнова читайте на 47news.
