КАРАУЛ! В МОЕЙ СМЕРТИ ПРОШУ ВИНИТЬ ЭТУ ВЛАСТЬ

Самое искреннее последнее слово звучит из уст утопающего. Петербуржец Дмитрий Цитович вынужден даже не говорить, а кричать, потому что то, что сейчас с ним происходит, больше похоже на кошмарный сон. Но Дмитрия Дмитриевича не слышат ни в суде, ни в прокуратуре, а это означает, что нам опять приходится напоминать власти, для чего, собственно, эта власть нужна.

20 декабря прошлого года гражданин Цитович, инвалид второй группы, возвращался из поликлиники после очередной процедуры. Возле своего дома по улице Восстания, дом 30, пенсионер встретил добрую женщину. После перенесенного инсульта Дмитрий Дмитриевич передвигался с большим трудом, и любезная женщина, изъявившая желание помочь больному человеку, не удивила инвалида, а обрадовала.

Проводив пенсионера до квартиры, эта женщина выяснила, что гражданин Цитович живет один и владеет приватизированной комнатой в коммунальной квартире. Причем очень большой комнатой — настолько большой, что всего одна перегородка превратила ее в трехкомнатную квартиру. Предъявив документы на имя Кисы Мекиевой, добрая женщина предложила пенсионеру сделку — она оплачивает пожизненное содержание Цитовича, а тот завещает ей свою квартиру.

Как пишет Дмитрий Цитович в своем обращении в нашу редакцию, у него не было времени обдумать это предложение и не с кем было посоветоваться. Он просто поверил Мекиевой, что «сделка может быть расторгнута в любой момент».

Дальше случился форменный детектив. Договор о пожизненном содержании, так называемый договор ренты, был оформлен на следующий день в нотариальной конторе, даже адреса которой пенсионер Цитович вспомнить не смог — инвалида туда привезли, по его признанию, в «полуобморочном состоянии». Больше того, гражданину Цитовичу, в нарушение всех мыслимых законодательных норм, так и не отдали копию договора, причем, по утверждению пенсионера, «оба договора гражданка Мекиева забрала себе в присутствии нотариуса, несмотря на мои активные возражения».

Спустя месяц Дмитрий Дмитриевич окончательно прозрел — его надежды на то, что гражданка Мекиева действительно будет обеспечивать его продуктами и оплачивать коммунальные услуги, не оправдались. Пенсионер оставался голодным, поскольку продолжал жить на свою нищенскую пенсию инженера-химика, а счета за квартиру месяцами лежали неоплаченными.

Поразмыслив над ситуацией, бывший инженер принял единственно верное решение — найти нотариальную контору, где был заключен договор ренты, и расторгнуть его.

Дмитрий Дмитриевич вспомнил, что контора расположена на Кирочной улице, неподалеку от его дома, и всего за несколько дней нашел ее самостоятельно. Однако там его ожидало разочарование — нотариус, фамилии которой он так и не смог узнать, отказала ему как в расторжении договора, так и в возможности хотя бы взглянуть на документ, который он месяц назад подписал в этом храме закона и справедливости. Прозвучало только одно конструктивное предложение — обратиться в суд.

Вернувшись домой, Дмитрий Дмитриевич написал письмо жене, которая была вынуждена проживать в городе Шуя Ивановской области, ухаживая за тяжелобольной матерью. Супруга приехала и отправилась по единственному известному Цитовичам месту проживания гражданки Мекиевой — арендованную квартиру в одном из спальных районов города. По словам Цитовича, Киса Мекиева представилась беженкой из Чечни и сообщила его супруге, что друзья и родственники Мекиевой расправятся с пенсионерами, если те попытаются расторгнуть договор. Больше того, по словам супругов, эти самые друзья и родственники затем явились к ним в квартиру и в присутствии соседей открыто угрожали семье Цитовичей убийством.

На этом детектив не закончился, начался триллер. Семейство Мекиевых просто переехало в квартиру Цитовичей и расположилось там на постой — что называется, при живом-то клиенте. По словам Цитовича, в этой ситуации он сумел обратиться в милицию, скрытно от Мекиевой, по соседскому телефону. Но реакции не дождался. Затем, также подпольно, Дмитрий Цитович сумел переправить «на волю» письмо на имя прокурора района господина Алехина — с тем же результатом.

Письма полумертвого человека

Столкнувшись с откровенным произволом, оставленный властью один на один с захватчиками его собственности, Дмитрий Дмитриевич пребывал в растерянности несколько месяцев. Его супруга вынуждена была уехать из комнаты, поскольку жизнь в компании с семейством Мекиевых оказалась слишком непростой. Кроме того, ее тяжелобольная мать по-прежнему нуждалась в ежедневном уходе.

Дмитрий Цитович, некогда известный химик-технолог, кандидат химических наук, оказался в ужасной ситуации — последствия недавно перенесенного инсульта привели к серьезным последствиям, и Дмитрий Дмитриевич сегодня даже передвигается с большим трудом.

Тем не менее этой осенью до почтового ящика Дмитрий Цитович дойти сумел. Вот текст заявления, которое прислал к нам в редакцию брошенный обществом пенсионер:

«Я, Цитович Д. Д., находясь в здравом состоянии ума, заявляю, что за последнее время я несколько раз подавал в суд заявление с просьбой расторгнуть мой договор об опеке с Мекиевой Кисой. Однако со стороны суда я встретил под разными причинами абсолютное бездушие, и мое заявление было возвращено. Пользуясь бездеятельностью суда, гр. Мекиева несколько раз угрожала мне насильственной смертью, т. к. она в моей смерти заинтересована, чтобы полностью завладеть моей жилплощадью. Противодействовать ей я не могу ввиду состояния моего здоровья. Если я буду убит, то в этом будет виновата гр. Мекиева или ее знакомые, в чем я и расписываюсь.

01.11.01 Цитович Д. Д.»

Что делать?

Телефон пенсионера Цитовича я раздобыл, используя ссылку на место прописки пенсионера. Позвонив ему, я услышал вполне здраво рассуждающего человека, который подтвердил все, что было сказано в заявлении.

Как человек крайне недоверчивый, я попытался проверить все, что сообщил мне пенсионер Цитович, и начал, разумеется, с нотариуса. На Кирочной улице Петербурга сегодня расположено три нотариальных конторы, но только одна из них подходила под описание той самой конторы, где Цитович зарегистрировал свой договор, — контора на Кирочной, 32/34, возглавляет которую Надежда Третьякова.

Поначалу Надежда Яковлевна убеждала меня в том, что никогда не удостоверяла подобных договоров, однако в конце концов вспомнила семидесятилетнего дедушку, явившегося к ней в контору 21 декабря 2000 года в сопровождении бойкой черноволосой женщины. Однако информация о подобных сделках является конфиденциальной, и нотариус вполне резонно отказалась сообщить мне подробности заключенного тогда контракта.

Тем не менее кое-что Надежда Яковлевна прояснила — например, по ее словам, она пыталась отговорить пенсионера от первого, самого невыгодного для Дмитрия Дмитриевича варианта контракта, по которому тот просто дарил свою собственность Кисе Мекиевой. Нотариус настояла на более человечном варианте — пенсионер дарил квартиру, получив взамен обещание, что его будут кормить, обеспечивать медикаментами и оплачивать коммунальные счета.

Надежда Третьякова сообщила также, что пенсионер действительно приходил к ней спустя некоторое время и просил расторгнуть договор, но она ему отказала, поскольку к тому времени квартира Цитовича уже была собственностью Кисы Мекиевой. Лишить законного владельца его собственности может только суд, куда она и посоветовала обратиться инвалиду.

Увы, наш самый гуманный и справедливый здесь оказался бессилен — в Дзержинском суде пенсионеру Цитовичу просто отказали в рассмотрении дела, причем несколько раз. Сначала Дмитрий Цитович оказался виноват в том, что позабыл наклеить на заявление некие очень важные контрамарки (об оплате госпошлины), а потом его радостно посылали по причине отсутствия в документах справки «формы 9».

А это уже было откровенным издевательством — дело в том, что в наших жэках эту справку выдают только при условии своевременной оплаты коммунальных услуг. Но как раз оплачивать коммунальные услуги пенсионера Цитовича гражданка Мекиева не спешила. Таким образом, чтобы оспорить договор, подразумевающий в том числе и оплату коммунальных услуг, инвалиду Цитовичу предстояло заставить гражданку Мекиеву оплатить эти самые услуги. Здорово, правда?

Посетив Дмитрия Дмитриевича по месту его проживания, я побеседовал и с его соседями по коммунальной квартире. Соседи подтвердили, что семья чеченских беженцев длительное время проживала в квартире Цитовича, но последние три месяца в квартире появлялась только Киса Мекиева. Она продолжала выполнять условия договора, который, по словам Дмитрия Цитовича, состоял в обязательстве кормить пенсионера на сумму один МРОТ в месяц.

Я трижды переспросил и уточнил эту сумму и могу привести ее еще раз — Цитович уверен, что подарил свою квартиру за обязательство получать на один МРОТ продуктов и оплачивать счета на сумму около 70 рублей в месяц. Дешевле только даром, как пишут в рекламных объявлениях, но Дмитрий Дмитриевич объяснил свою щедрость очень просто:

— Моя пенсия составляла 800 рублей, вот только недавно ее увеличили. Я просто очень хотел есть. Еще я хотел получать лекарства, самые дешевые — мне без них никак. Если бы гражданка Мекиева действительно делала то, что обещала, я был бы только рад — зачем мне эта квартира, в гроб ее с собой не возьмешь. Но ведь меня обманули! Больше того, Киса Шагединовна однажды просто сказала мне — будешь возмущаться, умрешь медленной смертью, и никто тебе не поможет. Конечно, я боюсь и просто не знаю, что теперь делать.

Проверить эти заявления оказалось невозможно — пенсионер просто не знает, что в действительности написано в договоре, поскольку не располагает этим документом.

Получается, что несчастный химик был совершенно прав, когда говорил, что в этой ситуации все ждут только одного — его смерти. Все окажутся в выигрыше: суду не надо будет рассматривать очередное нудное дело, прокуратуре и милиции — вешать на себя сложное расследование, а гражданке Мекиевой — искать очередную жертву.

Разумеется, прежде, чем обвинять Кису Мекиеву в неких махинациях, мне следовало бы с ней побеседовать. Если она действительно беженка, ее положение также трудно назвать благополучным — наше государство, как известно, не спешит обеспечивать беженцев жильем. Однако побеседовать с Мекиевой оказалось невозможно — она не проживает по адресу, где ранее арендовала квартиру, зато сумела прописаться в квартире Цитовича, но не живет там.

Таким образом, даже если Дмитрию Цитовичу удастся заставить наших самых гуманных и справедливых исполнять свои обязанности, посылать судебные повестки будет просто некуда — Дмитрию Дмитриевичу разносить повестки явно не по силам.

Все вышесказанное означает, что когда пенсионер Цитович умрет, Киса Мекиева станет счастливым собственником его квартиры даже в том случае, если пенсионер Цитович умрет от голода. От того самого голода, от которого пытался спастись отставной кандидат химических наук, заключая унизительный и, как теперь оказывается, абсолютно ни к чему не обязывающий договор.

"Петербургский Час Пик"