Изменщик — дискредитирует, причем агрессивно. Кого и за что накажут по закону о дискредитации семейных ценностей

Депутат Государственной думы Султан Хамзаев, лидер Всероссийского движения «Трезвая Россия», предложил ввести как минимум административное наказание за дискредитацию традиционных семейных ценностей. Парламентарий подчеркнул, что в стране не хватает закона, который защищал бы неприкосновенность семьи и молодежь, которая вот-вот создаст собственную ячейку общества, но подвержена деструктивной пропаганде.

В интервью «Фонтанке» Султан Хамзаев объяснил, что именно должно считаться дискредитацией семейных ценностей. Завсегдатаям мужских форумов, серийным изменщикам и слабым на язык чиновникам приготовиться.

— Давайте начнем с определения. Что такое в вашем понимании «традиционные семейные ценности»? Ведь четкого юридического или даже филологического определения у нас пока нет.

— Для начала приведу пример. Помните реплику чиновницы из Свердловской области: «Государство не просило вас рожать»?

— Да, это вся страна запомнила.

— Вот это и является нарушением и стало бы поводом для административной ответственности по закону, о котором я говорю. Еще один пример: «Рожают нищету». У отдельных журналистов, блогеров, особенно с либеральным уклоном, есть такая позиция. У них кипит желчь, и они вот эту мысль начинают продвигать.

— Недавно в соцсети «Х», бывшем «Твиттере», была обширная дискуссия на тему того, должны ли рожать детей те, у кого нет для этого жилищных условий, кто живет в «однушке» или квартире-студии. Это тоже дискредитация?

— Да, конечно. Это было бы прямым нарушением, если бы закон, о котором я говорю, уже вступил в силу. На такие явления мы узко смотреть не должны. Перед нами стоит серьезный демографический вызов. И мы не имеем права проигрывать эту битву за умы наших ребятишек. Молодых девушек и парней надо защищать на опережение, на 10−20 лет вперед. Особую опасность представляет идеология «чайлд-фри», когда в молодежное сообщество продвигается идея, что «дети — это обуза, живите для себя». От этой тенденции уже страдают огромные цивилизации. Вот, к примеру, Китай. Они уже давно отменили правило «одна семья — один ребенок», но у них идет резкий спад рождаемости.

— Ну, у них женщин мало. А китайцев — много.

— Да, у них статистика ровно противоположная нашей, там мужчин больше, чем женщин. Но проблема в том, что молодые семьи не хотят заводить детей, потому что считают детей обузой.

— Так все-таки что такое традиционные семейные ценности в вашем понимании?

— Здесь можно говорить о «программе минимум» и «программе максимум». Минимум — это, безусловно, полноценная ячейка общества, муж и жена, рождение детей — по возможности, если здоровье позволяет, и качественно выстроенный механизм поддержки семьи со стороны государства. И защита понятия семьи в современном информационном пространстве. Закон, о котором я говорю, — это социальный бронежилет. То, что должно наше общество защищать от коррозии, которая охватила мир и превращает институт семьи в пустое место. Когда, допустим, какой-нибудь мужик, который переделался в женщину, или женщина, переделанная в мужика, как будто бы являются институтом семьи.

Так что по «программе максимум» семейные традиции, о которых мы говорим, должны быть защищены государством. А каких-то двадцать лет назад нашу с вами дискуссию невозможно было представить, это воспринималось бы, как какая-то фантасмагория. Но в условиях современных коррозийных процессов в мире мы не можем с этими шулерами играть их краплеными картами. Мы должны выстроить такие механизмы, которые наш институт семьи защитят не только от внешних факторов, но и от внутренних дураков.

— Какие именно действия будут подпадать под определение «дискредитации семейных ценностей»? Это будет похоже на то, как у нас борются с дискредитацией вооруженных сил?

— Я бы не драматизировал, а искал позитив. Как любой выстроенный алгоритм в рамках Административного кодекса, конечно, новая норма будет иметь разные формы реакции на нарушение. Практика есть, она отработанная. И я не считаю, что она какая-то жесткая или карательная. Вы в курсе, что в Великобритании и ряде других стран законодательно наказывают за нелицеприятные высказывания в адрес ЛГБТ*. Это около 800−900 наказаний в год. У них хватает мозгов защищать свои квази-ценности с точки зрения пропаганды. А мы, получается, такие недотроги: «Ой, подождите, а как же свобода слова?» Что же получается, мы своё не будем отстаивать?

— Давайте разберем на примерах. Открываем Семейный кодекс, и там прямо на первой странице читаем: «Принципы добровольности брачного союза мужчины и женщины, равенство прав супругов в семье, разрешение внутрисемейных вопросов по взаимному согласию». У нас много телеграм-каналов или групп в социальных сетях, где мужчины определенного склада характера собираются и начинают обсуждать, какие, извините, бабы плохие, меркантильные и вредные для здоровья. Если кто-то на таких мужских форумах будет рассуждать о том, что женщина должна подчиняться, а если она «борзеет», то её надо «наказывать», ограничивать или даже просто побить, — это дискредитация семейных ценностей? За это надо будет по новому закону привлекать к ответственности?

— Да, надо.

— Недавно певец Дима Билан заявил, что не собирается жениться, потому что имел негативный опыт в отношениях. Получается, каждый, кто слушал песни Димы Билана, может решить, что тоже не будет жениться. У всех же был негативный опыт в отношениях. Певец дискредитирует?

— Да, дискредитирует. Касательно Димы Билана, мы же все понимаем, что он имеет в виду. В этом смысле он является негативным показательным примером.

— А если кто-то в соцсетях у себя напишет, что не хочет рожать, и причины приведет — ну тяжело это?

— Тоже дискредитация. Но нужна качественная лингвистическая экспертиза. Я сторонник того, чтобы каждый человек отдавал себе отчет, что он говорит. Особенно когда выходит в публичную плоскость и заявляет, что «дети — это обуза».

— В соцсетях распространен термин «олень». Так уничижительно называют мужчин, которые вступили в брак или стремятся к продолжительным и серьезным отношениям с женщиной. Дискредитация?

— Да, если это сленговое понятие используется в том смысле, о котором вы говорите. Я пример приведу. Не так давно я включился в административную баталию с Первым каналом, на котором выступала команда КВН под названием «Плюшки имени Ярослава Гашека». Параллели же очевидны. Это же унижение людей, близкие которых погибли по вине наркопреступности. Я с ними вел разъяснительную работу, и они поменяли название своей команды на просто «Плюшки». Пропаганда всего, что разрушает человека, — это коррозия общества.

— Надо ли блогерам, которые в интернете специализируются на психологии отношений или сексологии, готовиться к проверкам их контента на дискредитацию семейных ценностей?

— А у нас есть блогеры, которые говорят, что жену надо лупить, если она себя плохо ведет?

— Конечно.

— Мое мнение: их обязательно надо наказывать за это. Если бы закон, о котором я говорю, был бы принят в Административном кодексе, то имам из Казани, который говорил, что жену надо «побивать», тоже попал бы под его действие. Несмотря на то, что он рассуждал в рамках своих канонов, надо понимать, что нужно говорить, что не нужно. В канонах тоже не так все, как он говорил, там много разных интерпретаций есть.

— А можно ли в рамках такого общефедерального закона учесть традиции разных регионов страны?

— Конечно. Мы же в вопросах, связанных с другими негативными проявлениями пропаганды, смогли сделать.

— В некоторых регионах не порицается многоженство. И дело даже не в какой-то любвеобильности, а в социальной ситуации. После определенных событий осталось много вдов, женщин без покровительства мужчин. И взять вторую жену — даже поощряется обществом. Это дискредитация или нет?

— Что касается религиозных, канонических правил — здесь нужны правильные состыковки. Например, в Дагестане есть аяты и адаты. Аяты — это религиозные правила, а адаты — это наши традиции. По адатам кража невесты не является чем-то зазорным, даже наоборот: украл — значит крутой. А по религиозным канонам это запрещено делать. Как и по закону страны. Поэтому здесь все нужно соединять грамотно, это очень сложный пазл. И государство такими вопросами обязано заниматься.

— А дискредитация — это же не только слова, но и действия? Вот, например, муж безбожно изменяет жене. Вот просто налево и направо, даже не скрывается. Дискредитирует, негодяй?

— Дискредитирует, причем агрессивно.

— А что ему за это будет?

— Если это доказано, да? Доказать надо. Если бы мы опирались только на мнение, что кто-то что-то делает, хаос был бы.

— То есть надо поймать непосредственно в процессе?

— Если вы человека обвиняете в чем-то, вам же нужна доказательная база. Это может быть и признание в том числе. Но я бы до абсурда не доводил.

— Хорошо, последний конкретный вопрос задам. Часто бывает так, что беременность и роды жены становятся непосильным испытанием для мужа. И он разводится, оставляет женщину с младенцем. Ну понял, что это тяжело, а эскалатор, на который он встал, едет только в одном направлении. Это дискредитация?

— Опять-таки давайте не доводить до абсурда. Если муж и жена разводятся, это их законное право, которое мы не можем отменять. Допустим, им уже невозможно жить вместе. Зачем вы их насильно хотите удержать? Одна страна уже из-за этого развалилась, когда все куда не надо лезли. Я же говорю про другое: когда человек идет в публичную плоскость и начинает публично вести идеологическую пропаганду. А чужая семья — это темный лес. «Государство не просило вас рожать» — это дискредитация. Вот на это акцент и делайте.

— Сколько времени может уйти на разработку нового закона?

— Посмотрим, как мои коллеги будут реагировать.

Разбиралась в семейных ценностях Венера Галеева, «Фонтанка.ру»

* ЛГБТ — деятельность запрещена на территории РФ.