Президент Белоруссии Александр Лукашенко рассказал, каким образом ему удалось связаться с Евгением Пригожиным в день вооруженного мятежа, который подняла ЧВК «Вагнер». По словам Лукашенко, он предложил своему российскому коллеге не торопиться с «жестоким решением», а разговор с Пригожиным шел в непарламентских выражениях. Подробности 27 июня приводит «БЕЛТА».
Белорусский лидер сообщил, что тревожную информацию о ситуации в России он получил около восьми утра 24 июня, а уже в 10:10 разговаривал с Владимиром Путиным.
«Задал несколько вопросов, в том числе и про противодействие этому, и понял, что ситуация сложная. Не буду конкретизировать эту часть разговора», продолжил Лукашенко. Он отметил, что самое опасное было не в самой ситуации, а в ее развитии и последствиях, и понял, что было «принято жестокое решение (оно и прозвучало подтекстом в выступлении Путина) — мочить».
Президент Белоруссии рассказал, что предложил российскому лидеру не торопиться и попробовать поговорить с Пригожиным. Владимир Путин на это ему ответил, что это «бесполезно», поскольку тот «не берет трубку и не хочет ни с кем разговаривать».
«Я спрашиваю: "Где он?" — "В Ростове". Я говорю: "Хорошо. Худой мир лучше любой войны. Не торопись. Я попробую с ним связаться". Он в очередной раз говорит: "Это бесполезно". Я говорю: "Хорошо, подожди". Где-то мы разговаривали, наверное, с полчаса. Потом он меня проинформировал, что на фронте. Помню его слова: "Ты знаешь, а на фронте, как ни странно, лучше, чем когда-либо было". Я говорю: "Вот видишь, не всё так печально"».
В итоге, как рассказал Александр Лукашенко, к середине дня были установлены три канала, по которым можно было разговаривать с Ростовом. В переговорах на первом этапе участвовал заместитель министра обороны РФ Юнус-Бек Евкуров и директор ФСБ Александр Бортников.
Пригожина к телефону позвал Евкуров, поделился подробностями Лукашенко, тот согласился поговорить, причем был, как отметил белорусский лидер, в состоянии «полной эйфории».
По его словам первый получасовой раунд переговоров шел в основном с использованием обсценной лексики. «Слов матерных (я потом уже проанализировал) было в 10 раз больше, чем нормальной лексики. Он, конечно, извинился и начал мне матерными словами рассказывать», продолжил Лукашенко.
По мнению президента Белоруссии, на Пригожина сильное влияние оказывали только что вернувшиеся из зоны боевых действий бойцы ЧВК «Вагнер» и «особенно командиры штурмовых отрядов». «И вот в этой ситуации, выскочив оттуда в Ростов, в таком полубешеном состоянии я с ним веду этот диалог», — вспомнил детали глава Белоруссии.
«Я говорю: "Женя, никто тебе, ни Шойгу, ни Герасимова, никого не отдаст, особенно в этой ситуации. Ты же знаешь Путина не меньше, чем я. Во-вторых, он с тобой не то что встречаться — по телефону разговаривать не будет в силу этой обстановки"», — продолжил рассказ Лукашенко. По его словам, Пригожин помолчал и после сказал, что ЧВК «Вагнер» «хочет справедливости», поскольку их «хотят задушить», поэтому они пойдут на Москву. Лукашенко попытался урезонить собеседника аргументом, что «на полпути тебя просто как клопа раздавят», но тот не хотел слушать.
Лукашенко подчеркнул, что развивающаяся ситуация в России коснулась бы в итоге и Белоруссии, а потому пытался убедить Евгения Пригожина остановить движение бойцов, но в итоге сказал, что у него бригада подготовлена к переброске в Москву, которую они будут защищать, как в 1941 году.
Ранее президент Белоруссии на встрече с министром обороны Виктором Хрениным обсудили размещение в республике ЧВК «Вагнер», которую согласились принять после попытки вооруженного мятежа в России. Александр Лукашенко отметил, что бояться бойцов ЧВК не надо, поскольку Минск «держит ухо востро», а командиры штурмовых отрядов «обладают необходимым опытом и могут рассказать про тактику наступления и обороны».
