ПМЭФ-2017 не заслуживал бы внимания, если бы не Анатолий Борисович. Почему-то СМИ привлекают разного рода броские эффекты, а не тот факт, что главный приватизатор сказал правду. Эту правду от него я впервые услышал в сентябре прошлого года на одном публичном, но не попавшем в СМИ мероприятии. Просто их туда не пригласили, а слова АБЧ просили сохранить в тайне.
Сразу раскрою секрет: принципиально нового в них ничего нет, и, прозвучи они на какой-нибудь политико-экономической конференции по России, никакой сенсации не произвели бы. Но здесь ведь важно другое: не что сказано, а кем сказано!
Реформ не будет!
Уж очень задолбаны эти слова: «реформа», «реформирование». По-моему, со времен Петра I Россия только и делает, что реформируется. После петровских – реформы Екатерины II, а потом через одного самодержца: Александр I и Сперанский, Александр II и Лорис-Меликов, Николай II (Витте, а потом – Столыпин). НЭП – реформа, Хрущев – реформа, Косыгин при Брежневе – и то реформа. Ну а о Горбачеве и всем последовавшем и говорить не стоит.
А теперь простите за длинную цитату из откровений Анатолия Борисовича, но она того стоит: «У меня плохая позиция насчет реформ. Плохая позиция вот в каком смысле. Я считаю, что действующая социально-экономико-политическая система в стране является удивительно целостной, сбалансированной и даже по-своему гармоничной. Это система, в которой внутренняя политика дополняет внешнюю политику. Невозможна была бы такая внешняя политика России, если бы не было такой внутренней политики. Ей уже больше 15 лет. Это что означает с точки зрения реформ? Это означает, что попытаться провести экономическую реформу, не затрагивая собственно основы государственного устройства, малореально».
Откровение нуждается в толковании. Начнем с того, что под «реформами» традиционно имеются в виду сознательно проводимые и достаточно радикальные изменения определенной направленности: сдвиги навстречу свободной рыночной экономике, гражданских прав и демократии. Иначе говоря, путь России на Запад или модернизация.
Изменения в противоположном направлении звания реформ не заслужили, сколь бы радикальными они ни были. Например, не говорим же мы обычно о сталинских реформах, когда речь заходит об индустриализации, коллективизации и построении этакратического общества, которое чаще именуют тоталитарным государством. Это сколь угодно радикальные изменения («коренной перелом»), но не реформы. И это правильно!
Дело в том, что Россия есть общество-государство. Маркс называл такое явление азиатским способом производства, Витфогель – восточной деспотией, Арендт – тоталитарным государством, а сегодня наш современник и соотечественник – социолог Шкаратан – пишет об этакратии или государственном способе производства. А если без умничаний, то это общество, где человек растворен в государстве: государство – все, человек – ничто! Принадлежность государства. В идеале, разумеется.
И наконец-то Чубайс осознал, что экономические реформы – это подрыв государственного устройства России! Выразился он, как видим, чуть мягче – «затрагивая основы», но не суть. Видимо, умные книжки на досуге почитал. Как уже неоднократно писал на «Фонтанке», основа России – производное от статуса во власти право распоряжаться ресурсами. Власть-собственность или властесобственность (кому как нравится). И если вы в эту систему внедряете ее антипод – частную собственность, то вы ее реформируете и одновременно подрываете.
То же самое относится к гражданским и прочим правам человека. Внедряя их на деле (не только в виде параграфов конституции, но в постоянной практике правоприменения), вы вырываете человека из когтей государства, а значит, снова подрываете. Что? А вот ту самую систему, которая, по словам Чубайса, «является удивительно целостной, сбалансированной и даже по-своему гармоничной».
И снова о собственности. В интервью РБК по итогам питерского форума Чубайс говорит о том, что мешает развивать высокие технологи. И указывает на необходимость «фундамента», который, согласно ему, состоит из двух половинок: частной собственности и антимонопольной политики. Частная собственность у нас «не вполне частная и не вполне собственность». Дошло! Даже знаменитое изречение Дерипаски в подтверждение приводит, где, как помним, говорится, по сути, о том, что не собственность у нас, а так, дали поуправлять (недавно стали употреблять понятие «условное держание»).
В качестве второй половинки Чубайс имеет в виду не столько антимонопольную политику, сколько свободную рыночную конкуренцию. В настоящее же время «компании конкурируют за доступ к административному ресурсу в 10 раз больше, чем за доступ к новым технологиям». И здесь с Чубайсом не поспоришь. Вполне закономерно, что в системе властесобственнических отношений доступ к «административному ресурсу» (реально – праву на крышуемый государством произвол) является самым ценным активом. С ним можно и не очень беспокоиться о новых технологиях, – ведь в таком разе доля на рынке достается за счет силового вытеснения конкурента с опорой на репрессивный госаппарат.
Чубайс на словах поддерживает кудринское предложение о приватизации нефтяных компаний. «Никаких функций, которые бы были исключительно государственными, не выполняют нефтяные компании». Все так, но только забыл уточнить, где это они никаких государственных функций не выполняют. Там, на Западе? Но мы-то (ау, Анатолий Борисович) не там, а здесь. А у нас все выполняют государственные функции (даже кондитерские), не говоря уже о нефтяных компаниях.
В целом же в реализме «злому гению приватизации» не откажешь. Реформы – малореальны. Не пойдет же обретающее тотальность государство против своих основ. Сколь бы неэффективны в чисто экономическом плане были государственные нефтяные и прочие компании. С экономической неэффективностью жить можно (далеко не первый год с ней живем), а вот с потерей контроля – нет. Посему реформ не будет!
Опасные мысли
Впрочем, местами Чубайс пошел дальше. Обратите внимание на провозглашенную им гармонию внутренней и внешней политики: внутренняя политика дополняет внешнюю, и невозможна была бы такая внешняя политика без такой внутренней. Отсюда «преобразовать внутреннюю политику, не трогая внешнюю, не очень просто». И далее: «Скорее всего, нужны целостные шаги, а это означает очень высокие риски».
АБЧ, очевидно, отражает настрой тех владельцев крупных российских активов и состояний на Западе, которым «крымнашизм» встает поперек горла. Сказать прямо о том, что пора с ним завязывать, он не может (пока он все-таки в статусе главы госкорпорации «Роснано», а не его друга и политэмигранта Коха). Понимает, он, конечно, все прекрасно. Это состояние умов части российской элиты (компрадорской, западнической) я с недавних пор называю «казусом Вороненкова»: помните, как ныне покойный в Киеве после бегства заговорил? Круче, чем уволенный из МГИМО профессор Зубов.
Однако Владимир Владимирович с помощью Крыма и последующего наступления в восточной Украине компрадоров переиграл: резко повысилась роль силовых структур и снизилось влияние, условно говоря, «экономистов». Партия зла взяла вверх над партией бабла: Сечин – рулит; Улюкаев – сидит (пусть и дома).
Теперь самое важное: о целостных шагах и высоких рисках. Целостные шаги в сфере преобразований в переводе с эзопового языка АБЧ в контексте его заявлений означают намек на необходимость радикально изменить вектор не только внутренней, но и внешней политики: попросить на коленях прощения за Украину. Вернем все «взад», выплатим контрибуции, и нас (не относящуюся к силовикам финансовую российскую элиту) снова примут как социально близких в мировом сообществе (в Западной цивилизации).
В то же время присутствует и указание на «очень высокие риски»: пока «экономистам» не с чем идти против Путина и силовиков, опирающихся на имперское сознание ширнармасс. Разбудить же в массах «дух Шарикова», пронизанный ненавистью к успешным, опасно прежде всего для них самих. Да и смешно будет смотреться какой-нибудь из околосистемных богатеев, подпитывающий уравнительные устремления плебса (хотя чего только в истории не бывало!).
Так что суммировать обращенный к единомышленникам скрытый смысл слов Чубайса можно так: хочется, но очень колется. Реализация их мечты означала бы переворот не только политический, но и во всем российском социуме. Иначе говоря, превращение России в «нормальную страну», под которой обычно имеется в виду некая причесанная под Запад периферия. Однако цивилизации так просто не сдаются. Российская, с ее укорененностью в традиционном для нее верховенстве государственничества и имперского экспансионизма, – тем более.
Скорее всего, АБЧ такого же мнения. Остается ему довольствоваться малым: возглавлять «Роснано», получать сопутствующие этому блага и временами допускать завуалированные откровения. А станет ли сам он жертвой тех, кому ныне служит, откровенно говоря, не знаю. Может быть припасен «по-своему гармоничной системой» на сладкое.
