ПоделитьсяПетербуржец Савелий Маничев в свои 20 лет ведет паблик во «ВКонтакте» на несколько тысяч человек, рисует картины и работает дворником. Чтобы обрести этот простой уклад жизни, ему пришлось пройти через детский дом, психоневрологический интернат и суды. Последние в его жизни не заканчиваются.
Савелию приходится снова и снова доказывать, что он способен жить самостоятельно и работать. В противном случае — переезд в ПНИ навсегда. Так устроена система.
Судьба Савелия
Савелий родился в Петербурге, но развод мостов впервые увидел только этим летом, когда ему уже исполнилось 20 лет. «Белые ночи, Финляндский, Литейный. Ах мосты мои, мосты...» — написал он в своем онлайн-дневнике.
В его записях много Петербурга: троллейбусы, метро, жёлтый купол Исаакия, Нарвские ворота. А ещё рисунки по фотографиям Александра Петросяна.
А3 297х420, карандаши, фломастеры, пастель.
ПоделитьсяСавелий только недавно получил возможность самостоятельно путешествовать по городу. Как ранее писала «Фонтанка», у юноши умерла мама и он остался в квартире с братом и пьющим отцом. Савелий сам написал в органы опеки МО «Южно-Приморский» с просьбой забрать его от родственника. Старшего брата сразу определили в ПНИ. У Савелия стояла инвалидность по психиатрии (лёгкий диагноз), и этого было достаточно, чтобы те же самые сотрудники из органов опеки запустили процесс по лишению дееспособности. Так Савелий оказался в детском доме в Павловске, куда попадают сироты с отклонениями в умственном развитии.
Сотрудники детдома поняли: допущена ошибка, их новый подопечный способен и к обучению, и к самостоятельной жизни. В декабре 2022 года Городской суд Санкт-Петербурга отменил решение суда первой инстанции и признал Савелия ограниченно дееспособным. Судья на заседании подчеркнул, что меняет решение, потому что заметен прогресс в развитии юноши. Но в феврале 2023 года органы опеки подали жалобу в кассационный суд. В мае и августе прошли заседания, ограниченную дееспособность подтвердили повторно. А в конце августа муниципалитет зашел и со второй кассацией. Это значит новый круг противостояния. Если суд встанет на сторону опеки, то Савелий потеряет дееспособность и не сможет сам покидать ПНИ. Пугающая перспектива для юноши в 20 лет. Он не сможет рисовать любимый город с натуры.
«Судебные заседания играют сейчас большую роль в моей жизни. Я знаю, что даже если удастся победить, мне опять придётся идти заново, чтобы вновь стремиться победить. Я привык, но это мешает мне жить, строить карьеру, жить в своей квартире, пусть и стараюсь адаптироваться под любые трудности, развиваться. Хочу спокойствия и мира. Моя ситуация с МО «Южно-Приморский» похожа на реальную войну двух стран. У них нет цели сделать мне лучше. Они напали первыми — я отбиваюсь. Здесь хотел бы отметить хорошую работу волонтëров, юристов и адвокатов», — написал Савелий в переписке с корреспондентом «Фонтанки».
Юридический аспект
Признать человека недееспособным, как и вернуть дееспособность, можно только через суд.
Обязательно назначается судебно-психиатрическая экспертиза. При апелляции она может назначаться повторно.
Юридическую поддержку Савелию оказывает благотворительная организация «Один, два, все». Как рассказала «Фонтанке» директор программы «Павловск» Елизавета Зеленчук, во второй кассации органы опеки настаивают, что нарушены нормы материального и процессуального права. Так, не была учтена экспертиза, проведённая в октябре 2021 года. Она пришлась на первые месяцы изъятия Савелия от отца.
«Да, экспертиза была с неутешительными выводами, но на фоне такого глобального стресса это и неудивительно, — отмечает Зеленчук. — Тем не менее экспертиза, проведенная через год в том же учреждении и тем же врачом (из комиссии 21 года), была с положительным результатом. На вопросы о понимании своих действий и возможности ими руководить при помощи других лиц в заключении экспертизы было утвердительное решение. Тем самым, можно отметить, что МО «Южно-Приморский» цепляется за те медицинские документы, которые написаны два года назад и более, не желая разобраться в сегодняшней ситуации, которая, безусловно, кардинально изменилась».
К сегодняшнему дню и правда многое изменилось. После наступления совершеннолетия Савелий переехал в ПНИ из детдома. Он получил профессию отделочника художественных изделий. С июля живет в квартире сопровождаемого проживания, где под присмотром волонтеров благотворительной организации «Апельсин» осваивает нюансы бытовой жизни. Дважды в неделю он ездит в интернат и работает там дворником. Тем не менее в кассационной жалобе, по словам Зеленчук, органы опеки дважды настаивают, что Савелий не может работать и вести самостоятельный образ жизни.
«Савелий до 17 лет жил в квартире. Соответственно, многие бытовые навыки у него были сформированы. Он раньше самостоятельно ходил по городу, — рассказывает сопровождающая в квартире сопровождаемого проживания Наталья Нитишинская. — Сейчас Савелий живет у нас в группе ещё с двумя парнями. Ему не совсем подходит формат группового проживания. У него свой темп жизни. Ему нечасто нужна наша помощь. Например, он сам сходил и продлил свой проездной».
У группы Савелия во «ВКонтакте» больше трёх тысяч подписчиков. Там он публикует свои рисунки. Некоторые работы делает на заказ. Сам общается с покупателями и сам распоряжается деньгами. По словам волонтеров, возращение в интернат станет для него большим откатом. В случае если Савелия признают недееспособным, учреждение возьмет на себя роль опекуна и будет принимать все решения за своего подопечного. Сейчас же с ограниченной дееспособностью у него есть свобода действий.
«Савелию нужно жить самостоятельно, но у него всегда должна быть возможность спросить совета. Чтобы у него был человек, которому он бы доверял. Это должен быть попечитель. Тогда он сможет пользоваться деньгами, но крупные покупки совершать с согласия попечителя. Он не может совершать юридически значимые сделки, но пойти и продлить себе проездной вполне ему по силам. Ему нужно содействие в обустройстве жизни», — отмечает Наталья.
С сентября в России начал действовать закон о сопровождаемом проживании. Эта форма должна стать для людей с инвалидностью альтернативой круглосуточному нахождению в стационаре. Однако на практике пока неизвестно, как будет работать новая инициатива.
Глава МО «Южно-Приморский» Паата Гудадзе в разговоре с «Фонтанкой» заявил, что «суды принимают решения, которые вышестоящие инстанции отменяют», вероятно, имея в виду суд первой инстанции, признавший Савелия недееспособным.
«Единственной нашей целью не является обязательное признание Маничева недееспособным, как представляют это некоторые лица. У нас правосудное решение суда — самое главное, — отметил Гудадзе. — Органы опеки предложили пригласить эксперта на заседание. Наше ходатайство было отклонено. Затем мы ходатайствовали о проведении повторной экспертизы, с нашей точки зрения, более квалифицированной инстанцией».
По словам Гудадзе, дело Савелия разрешится, «как только кассационная жалоба будет рассмотрена законным образом». «Мы не удовлетворены тем, что суды различных инстанций выносят, с нашей точки зрения, неподсудные решения», — добавил он.
Почему так трудно вернуть дееспособность
Даже когда сам интернат обращается в суд с заявлением о восстановлении дееспособности подопечного, эксперты-психиатры часто дают негативное заключение. Как поясняют в юридической службе благотворительной организации «Перспективы», врачи руководствуются «весьма завышенными» медицинскими критериями, в то время как социальный аспект либо вообще не попадает в поле зрения, либо учитывается минимально. Часто получается, что поставленный диагноз является автоматическим поводом для лишения дееспособности. При этом процедура, которая фактически решает судьбу человека, может занимать считаные минуты. Волонтеры становились свидетелями, когда за час этот статус присвоили 26 подопечным.
«У нас был случай, когда девушка из психоневрологического интерната обратилась к нам с запросом помочь установить ей статус хотя бы ограниченно дееспособной. По нашим наблюдениям и по наблюдениям психологов, она готова быть не только ограниченно дееспособной, но и вообще полностью дееспособной. Она борется за это право, но стационарная психиатрическая комиссия снова не поддержала запрос на повышение статуса, и суд отклонил заявление девушки уже в пятый раз. Однако, несмотря на то, что её дело длится уже много лет, девушка не собирается сдаваться», — рассказала директор по внешним связям «Перспектив» Светлана Мамонова.
В Петербурге экспертизы по делам о дееспособности проводятся только в психиатрической больнице
«Возможно, опека руководствуется своими резонами: защитить человека с инвалидностью во что бы то ни стало, даже если эта защита ему не нужна. Мы слышим от директоров интернатов о том, что людям с ментальными нарушениями лучше жить на территории учреждений, защищенными высоким забором, потому что за пределами интернатов мир жестокий, ужасный, их обманут, они свяжутся с плохой компанией. Пусть лучше живут здесь под нашим полным контролем, — отмечает Мамонова. — Тем самым они лишают взрослых людей права выбора и самой жизни. Мы бы хотели, чтобы психиатрическое сообщество вместе с общественными организациями разработало понятные критерии, по которым может быть повышен статус до ограниченно дееспособного, на это можно было бы опираться».
Лена Ваганова, «Фонтанка.ру»
А3 297х420, карандаши, фломастеры, пастель.
