Недопустимое банкротство Балтийского завода

Уголовное дело о банкротстве «Балтийского завода» объемом в сотню томов и весом под центнер Василеостровский суд превратил в макулатуру. Судья Ковин установил: расследование проводили не там, а ошибки стороны обвинения делают невозможным «получить истину» в деле о 5,5 миллиарда рублей. Заместитель прокурора Петербурга Игорь Резонов принял решение постановление обжаловать. Альтернатива – новое расследование, повторные допросы десятков свидетелей и оплата дорогостоящих экспертиз.

Дело по обвинению экс-директора «Балтийского завода» Андрея Фомичева в преднамеренном банкротстве предприятия расследовалось 20 месяцев. Результаты работы воплощены в 97 томов, в каждом из которых, согласно штабной культуре, по 250 документов. 19 мая суд постановил, что документы надо переписать. Те, что в деле, составлены следователями из следственного управления при УМВД по Центральному району, но, как считает защита Фомичева, расследованием должны были заниматься следователи с Васильевского острова. А то, что наработано их коллегами из Центрального района, процессуального значения не имеет. Суд с защитой согласился.

«Балтийский завод», как известно, находится на Косой линии Васильевского острова. Как написано в обвинительном заключении, там же Фомичев, по версии следствия, необоснованно заключал кабальные для завода договоры, авансы использовал не по назначению, а деньги предприятия с банковских депозитов своевременно не востребовал, чем намеренно и доводил до банкротства, причинив прямой ущерб в размере 5,5 миллиарда рублей. Но, как посчитали правоохранители, местом совершения преступления является расположенный на Суворовском проспекте в Центральном районе Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области, который принял решение о введении на «Балтийском заводе» внешнего управления. Соответственно, уголовное дело по признакам 196-й статьи УК РФ 17 июня 2013 года было возбуждено и затем расследовалось в СУ при УМВД по Центральному району. Через 10 дней после возбуждения следователь направил дело в Главное следственное управление петербургского ГУ МВД, но оно вернулось обратно. После окончания расследования дело с обвинительным заключением было направлено в Смольнинский районный суд. Но там не задержалось, так как судья Наталья Соболева согласилась с защитой, что преступление если и было совершено, то не в Центральном районе, и направила дело на Васильевский. Василеостровский суд, опираясь на постановление Соболевой, вернул дело прокурору.

Позиция защиты: так как в соответствии с законом для наличия признаков банкротства решение арбитражного суда не является необходимым, а достаточно фактического совершения действий, влекущих неспособность предприятия расплатиться по долгам, — преступление было начато и окончено на острове.

Отмечая, что, по его мнению, в деле есть целая совокупность нарушений, защитник Нечаева адвокат Вячеслав Исаков считает, что основное — нарушение подследственности: «Главное — уголовное дело расследовалось, а обвинительное заключение утверждалось ненадлежащими лицами. Это такое нарушение, которое в соответствии с законом не позволяет рассмотреть дело по существу. Судья Ковин обоснованно принял решение возвратить дело прокурору для исправления недостатков».

Как следует из постановления суда, эти недостатки являются «существенным нарушением норм уголовно-процессуального закона, влекущим за собой признание недопустимыми полученных таким путем доказательств, а нарушение норм кодекса прокурором, следователем в ходе уголовного судопроизводства влечет за собой, согласно требованиям ст. 7 УПК РФ, признание недопустимыми полученных таким путем доказательств».

В переводе с судейского: следователю из василеостровского управления надо повторить работу коллеги из Центрального района, исписав очередной центнер бумаги. Вячеслав Исаков считает, что всё не так печально и удастся обойтись килограммами: «Всё, что сделано на первоначальном этапе следствия, до того, как было установлено, что дело подследственно другому следователю, — законно, Уголовно-процессуальный кодекс это допускает. И не надо повторять весь путь, заново получая показания у сотни допрошенных по делу людей, — достаточно передопросить тех 38 свидетелей, которые указаны в обвинительном заключении. Конечно, заново назначить и провести экспертизы. Да, это трудоемкая работа, но обвинение должно было это понимать, когда шло на нарушения».

По сравнению с доводом о недопустимости доказательств, полученных не тем следователем, замечания суда о невключении в обвинительное заключение представленных защитой доказательств — мелкая неприятность.

Не соглашаясь переписывать, прокуратура будет обжаловать постановление Василеостровского суда. Насколько известно «Фонтанке», решение было принято 25 мая заместителем прокурора Петербурга Игорем Резоновым. Итог дискуссии в апелляционной инстанции может стать прецедентом: примеров признания недопустимыми всего массива доказательств, собранных следствием почти за год, собеседники «Фонтанки» в юридических кругах города не припоминают. Но, как сказал судья Ковин, «истина получается только при совокупной оценке доказательств стороны обвинения и защиты», и с этим не поспоришь.

Денис Коротков, «Фонтанка.ру»