«Хочу поделиться лайфхаком»

Арбитражный управляющий Татьяна Падалко рассказала «Фонтанке», как ей удалось доказать в Верховном суде, что кредитор тоже отвечает за своего должника, если берет под контроль процедуру его банкротства.

В Арбитражном суде Петербурга и Ленобласти находится на рассмотрении дело о банкротстве «Выборгской лесопромышленной корпорации». Дело от 2015 года, то есть, оно длится уже семь лет. Собственно «Выборгская лесопромышленная корпорация» представляет собой целлюлозно-бумажный комбинат, который выпускает два вида продукции: картон марки К-0 объемом до 11 тысяч тонн в месяц, что дает оборот в порядка 780 млн рублей и прибыль примерно в 250 млн рублей в месяц; и пеллеты, топливо из древесных гранул. Завод по их производству, самый большой в Европе, практически достроен. Он занимает порядка 2 миллионов квадратных метров земли и несколько тысяч метров недвижимости, новейшее технологическое оборудование.

Реестр требований кредиторов у нас состоит из четырех условных блоков. Блок №1 — это банк «Таврический» с требованием примерно на 6 миллиардов, четыре из которых обеспечены залогом, а также ООО «МФЦ-Капитал» и банк «МФК» — все три кредитора входят в группу «ОНЭКСИМ» Михаила Прохорова. Блок №2 — это немногочисленные и с небольшими требованиями миноритарные независимые кредиторы. Отдельно идет налоговая инспекция с требованиями примерно на 500 миллионов рублей, а блок №3 — это несколько кредиторов, которые ранее контролировались собственником должника. Их совокупный размер требований составляет около 4 млрд рублей, а сами они банкротятся, и у них у всех единственный кредитор — банк «Таврический», так как через них в свое время шло кредитование реконструкции заводов должника и их коммерческая деятельность. Таким образом, через голоса этих компаний банк «Таврический» может контролировать принятие решений на собраниях кредиторов ВЛК.

Есть обстоятельство, которое делает это дело о банкротстве еще веселее. Банк «Таврический» находится в санации, госкорпорация «АСВ» выделила на нее 28 млрд рублей, а ПАО «Россети» разместило там депозит на 20 лет на 12,8 млрд рублей. ГК «АСВ» и ПАО «Россети» заключили с «Таврическим» генеральное соглашение, по которому от работы с проблемными активами 68% средств уходят в АСВ, а 30% — в «Россети» на досрочное погашение.

Как я уже говорила, прибыль от нормальной хозяйственной деятельности ВЛК составляет даже без дополнительных усилий порядка 250 млн рублей в месяц, то есть, около 3 миллиардов в год. А если запустить пеллетное производство, то можно нарастить ее кратно. И все эти деньги по умолчанию должны были идти на погашение требований ФНС и банка «Таврический», а затем из банка — на досрочное погашение займа АСВ и депозита «Россетей». Понятно, что лица, контролирующие банк, нашли такое распределение финансовых потоков нерациональным и перенаправили эти потоки в обход конкурсной массы должника. ВЛК 30 апреля 2018 года переходит в конкурсное производство, большинство кредиторов, контролируемых группой «Онэксим», голосуют за утверждение конкурсного управляющего. А тот уже через месяц заключает с ООО «МФЦ Капитал» договор процессинга, по которому контрагент поставляет ВЛК сырье, химикаты, запчасти, спецодежду и ГСМ по ценам выше рынка и забирает всю продукцию завода на реализацию по ценам ниже себестоимости ее производства.

Конкурсный управляющий, вместо того чтобы пойти в бухгалтерию и взять раскладку по себестоимости сырья и производства для ВЛК, заказывает экспертное заключение стоимости договора давальческого сырья, и эксперт начинает за счет конкурсной массы тщательно считать расходы «МФЦ Капитал». Он, например, пишет: «МФЦ Капитал» придется взять кредит и платить по нему проценты. И прочее в том же духе. В общем, он обосновал стоимость договора таким образом, что ежемесячно ВЛК получал от него прямой убыток в 50 млн рублей, а также недополучал по 250 млн рублей прибыли. Указанные расчеты подтверждаются реестром текущих платежей, потому что ВЛК, конечно же, не платил «МФЦ Капитал» живых денег, у него их не было, и на сегодня текущие требования этой компании составляют 2 млрд рублей.

В общем, в январе 2020 года налоговая инспекция по Ленобласти обратилась с заявлением о взыскании убытков с конкурсного управляющего и недобросовестных мажоритарных кредиторов: «МФЦ Капитал», банка «Таврический», а также «Северной целлюлозы» — это такая прокладка для вывода средств. В общем, в суде ответчики все как один твердили, что ВЛК — это непрерывное производство, а также единственный поставщик энергоресурсов для поселка Советский, поэтому лучше такой договор, чем никакого. Суд первой инстанции в удовлетворении заявления отказал, указав, что факт убытков и необоснованной выгоды не доказан, зато управляющий предотвратил негативные последствия. 13 ААС отказал в удовлетворении апелляционной жалобы, добавив, что «МФЦ Капитал», Банк «Таврический» и «Северная целлюлоза» не являются контролирующими должника лицами. А договор одобрен кредиторами, не оспорен, да и сама возможность самостоятельной работы ВЛК не доказана. Более того, судья Аносова специально указала, что поставка тепла и электроэнергии в поселок Советский важнее прибыли комбината. А то, что «МФЦ Капитал» получает прибыль по 300 миллионов в месяц, важным не показалось.

Кассационная жалоба была частично удовлетворена: суд постановил, что убытки подлежат взысканию с конкурсного управляющего, и в этой части отправил на новое рассмотрение в первую инстанцию, чтобы посчитать размер этих убытков. Но опять же отказал во взыскании с недобросовестных мажоритарных кредиторов, потому что посчитал, что для этого нужно оспорить некие сделки.

Соответственно, пришло время подавать жалобу в Верховный суд. УФНС по Ленобласти свою жалобу не направило, однако жалоба поступила от миноритарного кредитора — ООО «Инжпро» с размером требований в 300 тыс. рублей. Этот кредитор заявил, что, возможно, суду следует применить статью, которая позволяет взыскивать убытки с корпоративного органа — по аналогии. И вот, судебная коллегия ВС рассмотрела дело и пришла к выводу: лицо может причинять вред должнику как до признания его банкротом, так и после, в ходе конкурсной процедуры вплоть до ликвидации юридического лица.

Тут, кстати, сам конкурсный управляющий тоже направил свою жалобу в ВС, так как был недоволен, что с него взыскали убытки. Он заявил, что не обязан следить за рентабельностью банкрота. На это ВС указал, что конкурсный управляющий должен действовать добросовестно и разумно. И, коли в конкурсе он продолжает производственную деятельность, должен прилагать все усилия для получения прибыли или хотя бы покрытия себестоимости выпускаемой продукции.

Ну и третьим пунктом ВС указал, что для взыскания убытков не обязательно иметь корпоративную аффилированность сторон сделки: достаточно предоставить косвенные доказательства фактической аффилированности.

Тут я еще хочу поделиться лайфхаком, который я изобрела в этой процедуре. Так как УФНС по Ленобласти не подало жалобу в Верховный суд, я написала письмо в центральный аппарат налоговой, где пожаловалась, что требования ФНС составляют 500 млн рублей, а ведет она себя как-то слишком пассивно: не только сама не подала жалобу, но и к нашей жалобе не присоединилась. Первоначально я получила ответ, что налоговая инспекция сама решает, как она действует в ходе тех или иных судебных исков. Потом нам пришлось направить в ФНС постановление правительства РФ об участии уполномоченного органа, и после этого в течение трех дней УФНС по Ленобласти прислало свой отзыв в Верховный суд.