«Главное, чтобы ты не спала». Как «Фонтанка» создавала видимость уборки дворов

Корреспондент «Фонтанки» целый день улыбалась и махала — правда, граблями — на благо жителей Красногвардейского района. Вроде все довольны, но в конце все равно пришлось выслушивать угрозы.

«Ладожская» метро, массовка. Махаем метлой песок. Работа простая, должен приехать комитет по облагораживанию. Видимость работы», — такое объявление появилось 24 апреля в телеграм-канале по поиску работы на 9 тысяч участников. За смену обещали заплатить сразу же — 1 200 рублей за 8 часов. Немного, но, с другой стороны, и делать ведь ничего не надо.

Анонимный автор объявления уточнил, что на понедельник нужное количество людей уже набрано, но на работу по «ничегонеделанью» можно выйти во вторник. «Только не опоздайте, Алин, а то «ГАЗель» уедет без вас», — напутствует меня работодатель. Задача серьезная: на месте нужно быть уже в 7:45.

После подъема в 6 утра идея поехать на непонятную подработку ради еще более загадочного «комитета по облагораживанию» перестала казаться такой искрометной. Не успев позавтракать и уже в пути выяснив, что в такое время маршрутка до метро еще не ходит, я все-таки добралась до нужной автостоянки на проспекте Энергетиков, где была объявлена точка сбора. Там кучковались человек пятнадцать: мужчины за 50 в резиновых сапогах и объемных рабочих куртках.

— На подработку тут собираются?

— Ну, тут, — работяга окинул меня с ног до головы недоумевающим взглядом.

Да, в эту компанию я явно не вписывалась. Кажется, большинство тут были знакомы. Они курили, дружески хлопали друг друга по плечу и обсуждали, когда им перечислили деньги за прошлую смену.

Минут через десять на место подъехала маршрутка, из которой вышла Александра Викторовна — «старшая», как ее представили. С ней был мужчина в зеленой куртке с надписью «Жилкомсервис №2 Красногвардейского района». У всех собравшихся сфотографировали паспорта.

— Так, десять человек со мной поедут, остальные двадцать будут тут! Берите инструмент! — бодро скомандовала Александра Викторовна.

— А от кого работа-то? Я вчера не сообразила спросить.

— От жилкомсервиса, — ответила «старшая» и, прищурившись, внимательно меня осмотрела. Я молча взяла из «ГАЗели» побитые жизнью грабли и пошла вслед за остальными.

На ближайшем зеленом пятачке сотрудник ЖКС объяснил, что листья с газона нужно сгребать в кучи, а щебень с дорог закидывать обратно в дыры. Несложно. Проверка, по его словам, приходила «когда хотела», и наша работа от этого не зависела. Ага, стало быть, все же физические упражнения не отменяются..

Мужики разошлись по газону. Я подобралась поближе к двоим: один был в вязаном полосатом колпаке и потрепанной косухе, второй — в большой камуфляжной куртке. Ругался он громче всех. Мужчины гребли листья и вели непринужденный смолток.

— Я за проезд вообще стараюсь не платить!

— А как, научи?

— Так много же автобусов без кондукторов.

— На маршрутке не проедешь так.

— Это да…

Присели покурить. Мужчина в камуфляже деловито объяснял, как можно прикурить от розетки. Я решила вклиниться в разговор.

— Звучит не очень-то безопасно.

— Нормально! — с презрением ответил тот, что в колпаке, и отвернулся.

Беседа не клеилась, но я не сдавалась. Через час мы перешли на ты. Мужчина в камуфляжной куртке представился Вованом (здесь и далее имена моих однодневных коллег изменены) и рассказал, что учился на автослесаря. Второй, Юра, назвал себя «бродячим панком»: он путешествовал по городам и делал пирсинг.

Все это время гребли мусор. Через полчаса мои розовые кроссовки промокли. Через полтора они были в грязи и в том, что примешивают к грязи гуляющие собаки. На руках появились мозоли. Репортаж репортажем, но решила все же уточнить условия работы у нанимателя из телеграм-канала: мол, может, все-таки и правда ограничиться имитацией? «Лучше, конечно, работать, — немедленно ответил он. — Неизвестно, когда приедет комитет сегодняшний».

Гуляющий рядом сотрудник ЖКС имел на этот счет свое мнение: «Для вас проверка — это даже если «ГАЗель» наша проезжает. Я не проверка, мне вообще без разницы, главное, чтобы вы другую территорию не делали, чужую. Жилищный комитет [если будет] — главное, чтобы ты не стояла вот так, а что-то делала. Либо вот так опусти [грабли] и ходи с ними. Главное, чтобы ты не спала!» Ладно, спать не буду.

Чуть позже к нам присоединилась жена Вована — Марина. Оказалось, что с декабря они работают тут всей семьей вместе с сыном, который уже живет отдельно. Марина объяснила, как устроен их семейный бюджет. 2 400 рублей, которые они получают за смену на двоих, хватает на проезд до работы и обратно, сигареты, еду на смене и покупку продуктов вечером. Оставшиеся деньги нужно отложить, чтобы ехать сюда же на следующий день.

За восьмичасовую смену работники поделились со мной и финансовыми советами по выживанию. Можно, например, забирать технику, которую отдают через социальные сети бесплатно, и перепродавать ее через сайты объявлений. Если совсем плохо, то за несколько часов прошения милостыни у храма в погожий день тебе надают примерно тысячу рублей, а сигареты на день за полчаса спокойно можно настрелять у метро. «А я, когда хорошее настроение, могу просто на улице сказать: «Подайте бродячему панку!» И подают!» — весело говорит Юра.

Проверка, которую я ждала весь день, видимо, пришла в конце смены в лице неизвестной блондинки, которая сделала несколько фотографий и ушла.

В 15:50 мы расписались в бланках по сдаче работ «по уборке территории от снега», которые «выполнены в полном объеме». Да что там в полном! В графе наряд-задания «процент исполнения» у меня значились стахановские 257%! Там же почему-то были прописаны очистка урн и обрезка кустарников. Я, ни разу за день не выпустившая грабли из рук, не стала переспрашивать.

— До завтра, Солнце! — весело попрощался со мной мужчина, с которым мы ни разу за день не поговорили.

— До свидания, — вежливо ответила я.

Заработанные тяжким трудом 1 200 рублей анонимный собеседник из телеграма перечислил мне на карту минут через 40 и сразу же позвал на работу на следующий день.

— А что, завтра тоже проверка?

— Да она каждый день, но непонятно, когда. Они не сообщают. Наш директор выделяет деньги на персонал, чтобы, на всякий пожарный, если приедут, люди работали.

По словам моего «работодателя», он работает в аутсорсинговой компании, которая нанимает сотрудников для Жилкомсервиса №2 Красногвардейского района. «Видимость работы», как он писал, не была крючком для заманивания потенциальных работников: «Реально сказал генеральный, что на неделе должны приехать с комитета. И вместо 15 постоянных [дворников] 30 давай, «пусть махают метлой для видимости».

Какого комитета — загадка. Уж точно не по облагораживанию — но также, видимо, и не по благоустройству, который отвечает за парки и дороги. Внутриквартальные территории — это в общем понимании вотчина жилищного комитета, но он не сторона договора. Подрядчиков на уборку ищут районные жилищные агентства. В данном случае второй ЖКС выиграл конкурс на уборку территорий МО «Большая Охта». Есть в техзадании и ставший мне за день родным квартал между Энергетиков, Металлистов, шоссе Революции и Большой Пороховской. Стоимость за 8 месяцев уборки — 23,6 млн рублей.

На сайте ЖКС №2 указано, что сейчас они нуждаются в 40 дворниках на постоянную занятость. Платить обещают 30 тысяч рублей в месяц — против 24 тысяч, которые получают дворники от аутсорсинговой компании.

В целом поработать с пользой на свежем воздухе оказалось хорошей идеей. Осталось несколько вопросов — и на следующее утро я уже от лица «Фонтанки» задала их жилкомсервису. Недавняя начальница сообщила, что набор «под проверку» — это бред, а вчерашнюю девушку — меня то есть — припомнила как очень странную. Ну, ладно.

После этого звонка во всей этой рекрутинговой цепочке произошло какое-то неведомое движение, потому что крайне дружелюбного и ответственного нанимателя из телеграма словно подменили. Сперва он запоздало стер всю переписку и изменил показания: никакой проверки нет, вся история про нее — приманка. Потом начал требовать объяснений. Попутно, видимо, хвастался подпиской на элементарные «пробивочные» сервисы в телеграме и собирался приехать по моему адресу. Это бы насытило репортаж новыми красками, но не сложилось. Напоследок взял телефон старшего редактора. Тот, кстати, готов поговорить, но для этого товарищу придется совершить поступок — представиться.

«Мы, как управляющая компания, можем выполнять виды работ двумя способами: хозяйственным, то есть сотрудниками в штате, либо подрядным способом. Мы заключаем договоры с подрядными организациями по уборке и текущему ремонту. За оказанные услуги мы расплачиваемся тем, что собираем с жителей», — пояснила «Фонтанке» заместитель директора ЖКС №2 Олеся Соболева.

По ее словам, поскольку в апреле в Петербурге проходит месячник благоустройства, о проделанной работе они сами отчитываются ежедневно. Кроме того, на территории регулярно проходят проверки от районной администрации. В последней «Фонтанке» на момент выхода материала не ответили, поэтому происхождение происходящей на проспекте Энергетиков проверки так и осталось загадкой.

Напомним, распределение этих контрактов через конкурсы — это, по мнению Смольного, причина некачественной уборки дворов: жилкомсервисам приходится «распыляться» — убирать и внутриквартальные территории, и подъезды домов, которые они обслуживают. Свое неудовольствие высказала и прокуратура по итогам неприятной зимы. В связи с этим город задумал реформу: жилищные агентства преобразуют в бюджетные учреждения, которым эти адреса будут императивно отдавать в виде бюджетного задания. Не далее как 28 апреля губернатор Александр Беглов, выступая в ЗакСе, так процитировал коммерческих подрядчиков по очистке города от снега: «Три месяца позора — девять месяцев на Канарах».

Алина Ампелонская, «Фонтанка.ру»