Бескозырка не работает. Какие памятники приводят на кастинг к петербургским архитекторам

Позолоченный памятник Хо Ши Мину — не первый спорный портрет, который добрался до петербургского Градсовета за последние несколько лет. Вспомните про «позитивного» Петра, дареную Орлеанскую деву и Ушакова в ботинках.

27-метровый вестибюль станции метро «Фрунзенская», который на этой неделе встретил настороженную реакцию градостроительного совета Петербурга, несколько заслонил шестиметровых Хо Ши Мина и маршала Устинова. Оба вроде бы привязаны к топологии Петербурга, и по обоим есть вопросы. В частности, позолота вьетнамского президента может не выдержать местного климата, а еще молодой будущий маршал в гражданском анахронически объединен с его главным ракетным проектом. Итоги голосования объявят позже, однако это повод вспомнить компанию, которая за последние годы разместилась в «приемной» Градсовета.

Из последнего установленного сразу вспоминается Жанна д'Арк в Cоветском переулке. Над французским подарком городу архитекторы успели поиронизировать еще в начале 2018 года, отметив, что у сожженной в 1431 году Орлеанской девы не так много биографических связей с Петербургом — да и с советской историей. Спорили про расположение и про габариты, хотя признали: «Никто не знает, как она выглядела в реальности».

Однако затем началось странное движение с повторным выносом проекта на Градсовет, и странное это «Новая газета» объясняла политическими соображениями. В итоге 28 февраля 2018 года совет одобрил-таки памятник «национальному герою Франции», а его глава Владимир Григорьев порадовался, что появление статуи у французской школы «создает уникальный тематический фрагмент». В протокол занесено предложение добавить этому фрагменту цельности — просто переименовав Советский переулок в улицу Жанны д'Арк. В итоге с названиями мудрить не стали, а вот памятник доехал до Петербурга меньше месяца назад и сейчас ждет открытия.

Примерно в тех же числах 2018-го Градсовет наконец одобрил эскиз памятника поэту Михаилу Дудину. У него, в принципе, непростая история, в списке «приговоренных к увековечиванию» он в некотором смысле занял место Иосифа Бродского. Затем лично знавшие поэта спорили о портретном сходстве и давали противоположные показания. Эскиз в конечном счете согласовали, и в 2018 год памятник прописался на Большой Посадской.

2018 год вообще был тяжелым временем для Градсовета, на обсуждение порой выносили по шесть памятников за раз — от бюста первого генерал-полицеймейстера города Антона Девиера до отца космонавтики Сергея Королева. Члены совета ругались, называли это структурной вакханалией, однако — долго ли, коротко ли — давали добро. В городе появились и Королев, и Девиер, и Герой Советского Союза Алия Молдагулова, которой позже довелось посмертно попасть в околокинематографический скандал.

Из того одобренного «призыва» 2018 года не столь удачливым оказался художник Владимир Верещагин, который пока так и не разместился в Кронштадте по соседству с Айвазовским. На особенно понравившийся совету памятник первому директору Павловского дворца-музея Анне Зеленовой до сих пор собирают деньги.

Про историю с памятником генерал-адъютанту Российской империи Гусейну Хану Нахичеванскому подробно писал «Город812»; на углу Мичуринской и Малой Посадской его до сих пор нет. Памятник пограничникам на Савушкина, который начал свой согласовательный путь 3 года назад, вроде бы на подходе — губернатор в последний раз вспоминал о нем в мае. В «положительном» протоколе говорится, что «ритм скульптурных групп... соответствует теме тревожного дозора».

2019-й, если судить по протоколам заседаний Градсовета, оказался не сильно урожайным: можно вспомнить одобренный облик Пресвитера Желобовского — последнюю работу скульптора Владимира Горевого. Спорили, кстати, сильно, в том числе — о личности увековечиваемого. Но в документах Градсовета отмечено: статую уже не изменить за смертью автора, разве что можно уточнить местоположение. В итоге памятник появился в Кронштадте.

Ну и конечно, именно тогда случилась эпопея с Даниилом Граниным, которая закончилась установкой статуи на Дальневосточном и визитом президента.

Под конец 2019-го появилась новая тема для обсуждения: памятник адмиралу Ушакову на площади Труда. «В какой момент вы его запечатлели? — вопрошал у авторов Владимир Григорьев. — Если он с подзорной трубой, значит, он на корабле, так? Если он во время боя, скорее всего, он в сапогах. Если он надел ботинки, чтобы идти во дворец на прием, непонятно, зачем ему труба?» Кроме того, фигура причисленного к лику святых военачальника отрезала возможность восстановления Благовещенского храма. Одобрили эскиз только в 2020-м. Формулировка заслуживает цитирования: «Авторы с достоинством вышли из сложной, уже сложившейся планировочной ситуации... уверенно ставя памятник на смещенные оси так, что это не только не вызывает сомнения, а создает ощущение времени — так было всегда».

В 2020-м же не с первого раза через Градсовет прошли четыре бюста воинам-десантникам Шестой роты в парке Боевого братства, а также памятник промышленнику Николаю Путилову на Стачек. Но, пожалуй, главным хитом стал протеже «Газпрома» — «Петр I, спасающий утопающих близ Лахты». По сути, фигура — вольное воссоздание работы скульптора Леопольда Бернштама, которую вместе с «Петром-плотником» («Петр, обучающийся корабельному мастерству в Саардаме») в 1909 году установили около Адмиралтейства. Впоследствии ее переплавили, признав антихудожественной. От оригинала новую версию отличало отсутствие тех, кого царь спасти как-то не успел — их из пейзажа убрали, чтобы придать Петру «позитивный вид».

Обсуждение опять пришлось проводить в несколько приемов, и уже в начале 2021-го Градсовет все же одобрил эскиз. Хотя звучали предложения поставить памятник в воде.

Судьба Хо Ши Мина и молодого Устинова под вопросом: результаты голосования до сих пор неизвестны. Так что на данный момент последним зафиксированным «неудачником» Градсовета стал памятник жертвам Кронштадтского восстания — с аллюзией на Голгофу и с упавшей бескозыркой.

Участники минувшим летом проект просто разнесли: «полная художественная несостоятельность», «выражено наивно и не рождает ни мыслей, ни образов, ни эмоций», «безразличие присутствует во всем». Глава совета Григорьев томился избыточностью проекта, где есть и памятный знак, и скульптура: «Глыба, в ней разлом. На одной стороне бескозырка, на второй буденовка — а людей нет, а людей убили. Вот тогда, да, вот тогда понятно. Это мое впечатление», — набросал идею Григорьев. Он же протокольно подвел итог: «Детали, в том числе бескозырка, не работают».

Николай Кудин, «Фонтанка.ру»