Петербургу поставили диагноз

В течение шести часов в прямом эфире телеканала 100ТВ спорили о судьбе города чиновники, строители, архитекторы, представители творческой интеллигенции и общественных движений, а также те, кто так или иначе пострадал от градостроительной политики последних лет. То, что процесс разрушения Петербурга надо остановить или хотя бы взять под контроль, было очевидно для всех. Непонятно было только одно — как...

Во время обсуждения постоянно звучали слова о необходимости выбирать эффективно работающую власть, об ответственности, о недействующих или отсутствующих законах. И, разумеется, постоянно поднимались два извечных русских вопроса — «кто виноват?» и «что теперь делать?».

Болевые точки

Участники первого блока телемарафона пытались понять, а нужно ли нам вообще наше историческое наследие — именно так, намеренно жестко был поставлен вопрос. Все выступающие проявили редкое единодушие, утверждая, что город-музей надо сохранить. Против этого не возражали даже представители строительных компаний. «Сохранение — однозначно, другого решения быть не может, — выступил генеральный директор строительного холдинга «Эталон ЛенСпецСМУ» Вячеслав Заренков. — Просто в каждом случае надо подходить к проблеме сохранения индивидуально, по каждому дому. Если проводить только полную реставрацию — это будет очень сложно, и далеко не всегда оправданно».

Правда, принимавший участие в обсуждении Виктор Николаев, генеральный директор печально прославившейся Товарно-фондовой биржи на Васильевском острове, сообщил присутствующим, что «здание биржи находится не в историческом центре, а на окраине города, в нежилой промзоне. И в этом месте высотный регламент допускает строительство зданий высотой до 67 метров». Откуда появилось такое число, Виктор Николаев не пояснил, и на поправку Александра Кобака о том, что по действующим в городе документам, допустимая высота для этой зоны только в исключительных случаях может составлять 42 метра не отреагировал. «26-я и 27-я линии — это промзона, здесь никто не живет», — повторил Виктор Николаев, явно греша против объективной реальности.

«Проблема гораздо глубже, — высказался Константин Сухенко. — Проблема в общем контексте. Мы не только сохранить, мы и нового ничего красивого построить не можем. Вы посмотрите — те, кто всё это строит, они же в восторге от своих домов. Они искренне считают, что они сделали благое дело для города». По мнению депутата, сейчас надо решить главный вопрос — «проблему неспособности народа обеспечить самое важное: распоряжаться доходами, сохранять ресурсы и выбирать эффективную власть».

«У наших властей нет даже среднего художественного образования, — привел свои аргументы архитектор Дмитрий Шатилов. — Поэтому всё, что они согласовывают и утверждают — это с эстетической точки зрения чудовищно. У нас в городе разрушено уже всё, что только можно было разрушить». Впрочем, как утверждает Михаил Мильчик, заместитель директора компании «Спецпроектреставрация», в других городах России ситуация еще хуже. «Снос исторических зданий идет по всей стране, — печально констатировал он. — Это не наша местечковая проблема. Это проблема федерального уровня, и решать ее нужно в масштабах всей страны».

Присутствовавший в студии главный художник города Георгий Шереметьев сообщил на это, что на последнем заседании Государственной думы РФ было принято решение в сентябре, на следующем заседании Госдумы, рассмотреть вопрос о проблемах сохранения исторического Петербурга.

«К Петербургу давно пора употребить власть, — категорично заявила журналист Татьяна Москвина. — Сюда давно надо направить Генеральную прокуратуру и следственную бригаду, чтоб они разобрались, кто виноват в том, что происходит».

...Или право имею?

Вторая часть телемарафона была посвящена правовым вопросам. О том, что законы чрезвычайно далеки от совершенства, говорили все. «Почему зациклились на высотном регламенте, — поинтересовался директор института проблем архитектуры Юрий Курбатов. — Высотность — это только один из параметров, определяющих архитектурную среду. Надо принимать закон о сохранении архитектурной среды в первую очередь».

Впрочем даже те законы, которые есть, в нашем городе почему-то не действуют. «У нас интересная ситуация, — заметил Лев Каплан, вице-президент «СоюзПетростроя». — Законы существуют сами по себе, а город сам по себе. Я бы предложил депутатам ЗАКСа создать комиссию, которая будет контролировать исполнение депутатами ими же созданных законов». Журналист Татьяна Лиханова публично заявила, что ответственность за строительство жилого комплекса «Финансист» целиком лежит на нынешней власти, поскольку разрешение на строительство было выдано уже во время действия высотного регламента и поинтересовалась: «А как власти будут проверять здания на соответствие высотному регламенту? То есть последствия нарушения законов будут проверять те же люди, которые сами нарушили эти законы?».

Представители власти выглядели довольно бледно, но привычно уходили от острых вопросов. Вице-губернатор Александр Вахмистров пустился в воспоминания о том, как и почему сносили дом на Стремянной улице — оказалось, что в разрушении дома был виноват собственник одной из квартир. Высказался чиновник и по поводу сноса домов 114 и 112 по Невскому проспекту — с его точки зрения, инвестор сделал благое дело: расселил коммуналки. О том, что появится на месте этих зданий, Александр Вахмистров предпочел не рассказывать. Искреннее изумление вызвало у вице-губернатора сообщение депутата Алексея Ковалева о том, что на Невском проспекте уничтожено пять зданий. «Не может быть, меньше», — изумился Александр Вахмистров.

Глава КГИОП Вера Дементьева тоже начала свое выступление издалека и пояснила, что причина ужасающего состояния города в том, что программа комплексных капитальных ремонтов была полностью провалена.

Во время прямого включения с Дворцовой площади и Вахмистрову, и Дементьевой пришлось нелегко. От главы КГИОП потребовали объяснить, почему ансамбль красивейшей в мире площади не может считаться памятником архитектуры. «Интересно получается, — заметил режиссер Александр Сокуров. — Вот мы все понимаем, что Дворцовая площадь — это памятник, и только те люди, которым поручено ее охранять, почему-то считают иначе». К Александру Вахмистрову обратились с Дворцовой площади председатель ТСЖ дома, расположенного на Большом проспекте, 9, с вопросом — на каком основании участок, на котором расположен дом, передан под изыскательские работы, а само здание рекомендуется снести как аварийное. Александр Вахмистров проявил чудеса дипломатии, виртуозно ушел от ответа про незаконность передачи дома без согласия собственников, и только во всеуслышание пообещал, что «сноса не будет»

В целом, чиновники остались не очень довольны разговором. «Я шел сюда, понимая, что законы несовершенны, и надеялся, что мне подскажут, как их можно улучшить», — сообщил вице-губернатор Вахмистров.

Третья часть, которая задумывалась как разговор о будущем Петербурга, неожиданно приобрела ярко выраженный медицинский уклон. Печальный тон обсуждению задала прямая трансляция с Васильевского острова — жители района просили остановить проект по намыву территорий. «Даже не знаю, что сказать, — задумчиво произнес депутат Олег Нилов. — Помочь жителям Васильевского и остановить начавшийся процес будет, наверное, еще сложнее, чем восстановить все то, что уже разрушено в городе».

А что в анамнезе?

«Есть такая болезнь — рак, — поставил диагноз всему происходящему в городе бывший главный художник Петербурга Иван Уралов. — Она развивается тихо и незаметно, а когда на нее обращают внимание, говорить становится уже поздно». «Все это очень грустно, грустно до безнадежности, — поддержал медицинскую тему писатель и литературный критик Виктор Топоров. — Город болен, и я бы сказал, что у нашей власти не только рак, но еще и менингит, и цирроз печени, и сифилис». Впрочем, по общему мнению участников третьего блока, главная болезнь нашего города — импотенция. «Власть потеряла контроль и почувствовала свою независимость от народа. Мы живем в разных мирах и просто не понимаем друг друга. Мы в самом начале пути», — заключил Михаил Иванов. Директор АЖУРа , писатель Андрей Константинов, не отрицая поставленного диагноза, предложил свой рецепт лечения — обязать всех людей, приходящих во власть, проходить тест на «чувство вкуса» и тест на чувство юмора. «Так серьезно относиться к себе, как это делает нынешняя власть — нельзя. Это очень опасно», — пояснил он свое предложение.

«Все,что творят с Санкт-Петербургом — это государственное преступление. Я видел лица этих людей — они будут делать все то же, что делали и раньше. Их не остановить. Наш город захватили оккупанты», — завершил третью часть марафона Александр Городницкий.

У участников марафона впечатления остались очень неоднозначные. По мнению архитектурного сообщества, разговора не получилось — «напрасно они сделали такой калейдоскоп». «Как профессионал может разговаривать об архитектуре с дилетантами?» — пожал плечами Юрий Курбатов. «Я могу говорить с Курбатовым, с Викторовым могу говорить об архитектуре, но не с Пиотровским, — добавил Рафаэль Даянов. — Он философ, а я практикующий архитектор. Как мы можем разговаривать на одном языке?» Поддержал бывших коллег и отец Александр Федоров, настоятель храма Святой Екатерины, архитектор по своей мирской специальности. Но, с его точки зрения, подобное обширное обсуждение наболевших вопросов — дело нужное и полезное. «Главное — не увлекаться чем-то одним. Помните, как все боролись против башни «Газпрома» и ничего другого не видели? Пока с ней боролись, в городе появился «Финансист», начался намыв территорий на Васильевском, уничтожили почти всю фоновую застройку. Надо не повторять этой ошибки», — посоветовал священнослужитель.

Те, кто не имеет никакого отношения к архитектуре, выражали свою признательность телеканалу за возможность говорить свободно. «Мы вернулись в начало девяностых. Я поверил, что у нас в стране снова появилась демократия», — эмоционально высказался Давид Голощекин. «Это был Марш Несогласных в прямом эфире», — привел свое сравнение Андрей Мастиков-Шенберг, член АКМ. Понравился марафон и телезрителям — уже через полчаса после его окончания появились высказывания о том, что это — «самая приятная передача за последние 10 лет».

Сами авторы проекта обещают, что подобные телемарафоны обязательно надо продолжать. «Понятно, что всё получилось немного сумбурно, но люди слишком долго молчали, — прокомментировал один из авторов передачи.- Слишком много накопилось у них наболевших проблем, которые надо было высказать».

Кира Обухова,
Фонтанка.ру