Потребление как преступление

Где посадки? Владимир Путин может успокоиться: будут, и в изобилии. А еще рабский труд на благо отчизне и прочие удовольствия, коли ФСКН протащит свои поправки в законодательство РФ.

Разговор начнем с того, что российский закон «О наркотических средствах и психотропных веществах» пропагандировать запретил (ст. 46, п.2). Так что я не пропагандирую, а просто сообщаю.
Не все наркотики нелегальны и одинаково вредны

Именно эту очевидную истину пытается скрыть нынешняя российская антинаркотическая инквизиция.

Однако все-таки сошлюсь на публикацию результатов исследования в ведущем британском медицинском журнале «Ланцет» (Lancet, 2007, no.369). 20 веществ, относящихся к наркотическим, были ранжированы группами экспертов по трем разновидностям вреда: физического, вреда в виде привыкания (силы зависимости) и вреда общественного. Среди них были как нелегальные наркотики, так и легальные (табак, алкоголь, растворители).

Не буду сообщать, какие места в трех категориях заняли наркотики нелегальные (типа марихуаны и ЛСД), а то ФСКН с прокуратурой придерутся. Доложу только следующее: первые два места во всех категориях заняли героин и кокаин. Это – неудивительно. А вот дальше – интересно. В категории "физический вред": алкоголь - 11-е место, табак – 14-е; в категории "общественный вред": алкоголь - 10-е место, табак – 13-е. Специально на сладкое оставил "зависимость": алкоголь - 6-е место, а табак - аж 3-е! Я даже после этого загордился, что бросил курить в далеком 1982 году.

Не во мне, конечно, дело. Есть, как раньше говорили, провокационные вопросы. Во-первых, если алкоголь и табак - наркотики и довольно сильные, то почему они легальны? Во-вторых, если алкоголь и табак – не наркотики, то почему наркотиками официально провозглашены вещества, вызывающие гораздо более слабую зависимость? Тут или крест снимите, или трусы наденьте.

И кажется мне, что мы все (за редчайшим исключением) – наркоманы. Только одни из нас – легальные, а другие – нет. В зависимости от того, какой дым в себя вдыхаем и какие жидкости внутрь впускаем. И вот ФСКН предложил: если потребитель нелегальных наркотиков после административных мер (а они допускают и возможность ареста на 15 суток) не угомонился и в течение года опять принял, то ему можно впаять до двух лет, отправить на принудительные работы и/или лечение.
А что если поступить так с потребителями всех наркотиков (включая алкоголь и табак)? Много ли народу останется в том же ФСКН, прокуратуре, ФСБ, МВД, ФСИН и прочих милых организациях наших силовиков?

В российской реальности…

…принятие такого законодательства будет означать значительное повышение капитализации ФСКН и, разумеется, прокуратуры вкупе с судебной властью благодаря выдаче им лицензий на «охоту за потребителями». Принуждение к труду за потребление нелегальных наркотиков фактически станет восстановлением крепостного права (вторым после эпохи социализма). В крепостные будут обращать за неправильное, по мнению власти, потребительское поведение.

Поскольку доказательная база в таких случаях зачастую крайне слаба, а медицинская экспертиза вряд ли отличается независимостью и свободой от коррупции, то можно ожидать значительного расширения репрессируемого российскими силовиками контингента и из числа не причастных к потреблению. В этом же направлении станет работать и практикуемая, несмотря ни на что, система спускаемых сверху плановых показателей (квот) на те или иные виды преступлений, предназначенная для загрузки работой непомерно раздутых карательных органов.

При этом логика запрета рынка сама толкает на постоянное расширение криминализации: коли некоторое вещество объявляется нелегальным (вне закона), то тогда вполне уместно считать преступниками не только его изготовителей и распространителей, но и всех причастных к нему, включая и потребителей. Ибо без последних нет и первых.

Для того чтобы облегчить восприятие такой логики, государство активно проводит политику «стигматизации» потребителей нелегальных наркотиков. С помощью СМИ все они изображаются как полностью опустившиеся и деградировавшие личности, готовые на любое преступление ради дозы. Такая идеологическая обработка очень похожа на промывание мозгов коммунистическими властями в отношении классовых врагов, которые рисовались сосредоточением вселенского зла; «нелюдями», являющимися источниками человеческих бедствий и страданий. В результате проведение массовых репрессий принималось как должное, как необходимая очистительная жертва.

Надо честно признать, что во многом рисуемая СМИ картина справедлива. При этом, однако, заметим, что сам запрет играет в этом далеко не последнюю роль. Если бы был запрещен легальный алкоголь, то тем, кто хотел бы продолжать его потреблять, черный рынок мог бы предложить очень опасные для здоровья суррогаты. Замена относительно дешевых сухих вин дорогим стеклоочистителем неизбежно привела бы к тем же последствиям, с которыми сегодня сталкиваются потребители нелегальных наркотиков. Если не верите, то можете попробовать на себе. Стеклоочистители и им подобные спиртосодержащие жидкости пока никто нелегальными не объявлял.

Наркотизм и российский авторитаризм

Резкое ужесточение репрессивной наркополитики в России связано с современными особенностями российского авторитаризма. Власти необходимо постоянно подкармливать силовиков (новую опричнину), а бизнес как их основная кормовая база изрядно подорван их же усилиями за предшествующие годы. Поэтому необходимо развязать руки силовикам для освоения новых полей: потребители же наркотиков (вместе с теми, кто в массовом порядке будет ими приписан к таковым) – это настоящая непаханая целина.

Вполне вероятно, что власть видит в готовящемся законодательстве и удобный инструмент для противодействия своим оппонентам из числа рядовых оппозиционеров (легкость «сооружения дела» плюс избавление в глазах общественности, особенно западной, от имиджа репрессивного политического режима). Не за политику, мол, судим, а за наркоманию.

Нет никаких сомнений в том, что российская власть не только не пойдет на какую-либо, сколь угодно ограниченную, легализацию легких наркотиков (по образцу ряда штатов США, где легализировано использование марихуаны в личных и медицинских целях), но постарается в принципе исключить эту проблему из общественного обсуждения, приписывая сторонникам легализации наркотических веществ пропаганду их потребления. Хотя очевидно, что это не одно и то же. Можно быть абсолютным трезвенником и пропагандировать такой образ жизни, но при этом являться противником «сухого закона» как насильственного принуждения к трезвости.

Всем попыткам легализации наркотических веществ во всем мире (не только в России) противостоят совпадающие интересы правоохранительных органов и нелегального бизнеса. Ведь она подрывает первооснову благополучия отдельных представителей и тех и других. И даже очень ограниченная легализация весьма и весьма небезопасна. Не столько как реальное сокращение контролируемой ими области, сколько как прецедент, угрожающий радикально поменять в будущем общественное мнение.

Людвиг фон Мизес писал: ««Если правда, что власть государства от Бога и Провидение предоставило ему право действовать в качестве опекуна невежественного и глупого населения, тогда, безусловно, в его задачу входит регламентация всех аспектов поведения подданных. Ниспосланный Богом правитель лучше знает, что хорошо для тех, кто находится на его попечении, чем они сами. В его обязанности входит ограждать их от вреда, который они могут навлечь на себя, если будут предоставлены сами себе».

И продолжал: ««Если кто-то упраздняет свободу человека определять свое потребление, то он отнимает все свободы». Как в воду глядел.

Андрей Заостровцев