Дизайнер Марьо Мяэнпяа: «Лучший способ изменить мир – это образование»

Марьо Мяэнпяа, профессор Отделения искусств в Школе искусств, дизайна и архитектуры всемирно известного финского Университета Аалто, занимается "дизайном для всех" - попросту говоря, дизайнерскими методами расширяет границы доступности для людей с ограниченными возможностями. В Петербург она приехала в рамках программы «Слушая архитектуру, сочиняя пространства». В интервью Фонтанке Марьо Мяэнпяа рассказала о том, как на практике сделать так, чтобы возможности самых разных людей в цивилизованном обществе стали равными.

- Вы занимаетесь тем, что называется «дизайн для всех» или «универсальный дизайн». Можете объяснить, что это такое?

- Я достаточно широко трактую эти понятия. Это, наверное, то, как дизайнер думает, создавая объекты, медиа или пространства. Он делает их доступными для самых разных людей, с разными способностями и возможностями. Хороший дизайн в этом отношении – это дизайн, который прост в использовании.

- То есть все-таки подразумевается не только дизайн для людей с ограниченными возможностями?

- Нет, это более широкое направление. Хотя «дизайн для всех» и начался с того, что дизайн решили приспособить для инвалидов. Например, в музеях «универсальный дизайн» подразумевает то, что выставка должна быть доступна абсолютно для любого человека, включая тех, кто ограничен в передвижении, глухих, пожилых людей и даже людей с пораженным зрением. Идея как раз состоит в том, что разницы между людьми с разными возможностями быть не должно. Я вообще стараюсь не проводить черту между здоровым человеком и инвалидом.

- И все-таки вы все время думаете о том, что возможности у людей разные?

- Я думаю о том, кого мы, собственно, можем назвать нормальным. Это очень серьезный философский вопрос. Если человек глухой или слепой – это еще не значит, что он ненормальный, он такой же гражданин, как и все остальные, и у него должны быть такие же возможности участвовать в жизни общества, в том числе ходить в музеи, получать образование и т.д. Я думаю, молодым людям бывает иногда сложно понять, что мы становимся старше, буквы кажутся все меньше... Когда я обучаю студентов принципам дизайна для всех, мы много пользуемся всякого рода симуляциями. На лекциях мы, например, одеваем кому-то наушники, а кому-то – темные очки, так что слышать или видеть становится сложно. И, таким образом, они могут почувствовать то же самое, что и те люди, для которых они создают дизайн.

- На детей «дизайн для всех» распространяется?

- Конечно, это одна из тех групп, для которых мы работаем. Очень важно понять возможности их восприятия, интеллекта. Когда мы придумываем дизайн для детей, мы с самого начала вовлекаем их самих в этот процесс. Не только для того, чтобы смотреть на их реакцию – дети принимают участие и непосредственно в создании дизайна. Таким образом, мы понимаем, как именно они воспринимают реальность.

- Вы много работаете для музеев?

- Я сделала массу проектов для финских музеев вместе с моими студентами. К примеру, в 2005-м году отмечали столетие финского дизайна, и Музей дизайна Хельсинки устраивал очень хорошую выставку объектов дизайна за последнее столетие – мебели, фарфора, архитектуры и много другого. Музей дизайна попросил нас создать концепцию, благодаря которой экспозиция была бы доступна для всех без исключения посетителей. И мы придумали дорожку, проходящую через всю выставку, вдоль которой выставили дополнительные осязаемые объекты, объяснявшие смысл основных экспонатов. Так что   люди, которые не могут видеть, все равно понимали, о чем речь. Все истории были изложены предельно просто в формате аудио, все тексты были продублированы в азбуке Брейля. Кроме того, мы очень внимательно изучали стандарты того, как нужно делать мебель, стулья и места для отдыха для инвалидов.

- Почему вы решили заниматься именно этим?

- В своей прошлой жизни я была издателем, и только позже переучилась на цифрового дизайнера. Мне тогда было 36 лет или около того – в общем, я была уже вполне взрослая. Когда я начала изучать веб-дизайн, с самого начала, заходя на разные сайты, я поняла, что мы должны делать сайты для большей аудитории, не только для молодых людей. Есть огромные группы населения, которые должны пользоваться интернетом. Я занималась тем, что приспосабливала мультимедиа для детей, и на детях же проверяла результаты своей работы. И сразу поняла, как им сложно пользоваться интернетом или какими-то устройствами, если эти устройства для них не приспособлены. Тогда мы с коллегами подключились к сети «дизайн для всех», некой культурной институции для людей с ограниченными возможностями. Потом я стала думать про доступность того, что мы делаем для всех. А потом это стало для меня чем-то большим, чем только работа.

- Почему вы вообще решили поменять издательское дело на цифровой дизайн. Как это случилось?

- Меня подтолкнул к этому мой личный опыт - когда у меня появились маленькие дети, и я, живя в центре города, попробовала передвигаться по нему с коляской. Я хотела пойти в музей или универмаг, и поняла, что топография города для меня изменилась. Прогулка с коляской была чем-то совершенно отличным от прогулки в одиночестве. Какие-то заведения стали для меня труднодоступными, а в какие-то привычные места я не могла попасть вовсе. А мне все так же хотелось ходить в театры, библиотеки, музеи. В то же время я узнала о принципах «дизайна для всех» и уже существующей на тот момент сети.

- Сейчас ситуация в Хельсинки изменилась по сравнению с серединой 1990-х?

- Да, пожалуй. Многие организации и институции совместными усилиями проделали огромную и хорошую работу. У нас немало организаций, занимающихся правами инвалидов, они очень активны в политической сфере. Теперь есть такое правило, что, если в городе строится новое общественное здание или метро, или какой-то другой объект, они должны делать его доступным для всех изначально, уже на стадии проекта. Так что теперь приспособления для инвалидов - это не просто что-то, что можно установить «заодно», «по случаю».

- Когда вы учите студентов, что важнее всего им объяснить – технические аспекты работы или этические принципы? Есть ли в вас какое-то личное педагогическое ноу-хау?

- Самое главное, что нужно понять, - что все мы равны, и это, в первую очередь, мировоззренческая идея. Я всегда думаю о том, что учить студентов – это привилегия. И моя цель - сделать так, чтобы они знали больше, чем я, шире смотрели на вещи. Когда я сама была молода, я верила, что смогу изменить мир, совершив революцию, но теперь я думаю, что лучший способ изменить мир – это образование.

В том, что касается образования, я верю в сообщества, в то, что знаниями можно и нужно делиться. Я считаю, что всегда очень важно услышать какое-то другое мнение, тогда ты сможешь перейти на другой уровень понимания. Если ты все время думаешь и работаешь один, то все может быть не так и плохо. Но, присоединившись к какому-то сообществу,  ты, в конце концов, увидишь, что мир очень разнообразен, он меняется в зависимости от того, с какой точки зрения ты на него смотришь.

Если говорить о том, как именно работают студенты в междисциплинарных группах, то они на курсах развивают свои идеи в концепции, а потом и в конкретный продукт. У нас есть партнеры в музеях и коммерческих организациях. Главное, чтобы конечный продукт был рассчитан на использование широкой аудиторией и самыми разными группами людей.

- А молодость ваша в самом деле была революционной?

- О да, в начале 1970-х я верила в социализм как модель построения всеобщего счастья и равенства. Я провела много времени в Москве, и, надо сказать, я увидела, что реальный коммунизм не работает. Хотя я до сих пор верю, что счастье – в сообществах, во взаимодействии, в том, чтобы делать что-то вместе. Это не значит, что какие-то твои личные решения должны стать предметом для голосования. Я думаю, что работа с другими людьми – это совсем не просто. Особенно в университете, где все время происходит соревнование за баллы, стипендии и любые другие ресурсы. У людей должна быть мотивация для совместной работы. Должна быть общая цель, которую было бы проще достигать вместе. Я веду магистерскую программу, которая называется «Креативный бизнес-менеджмент», где студенты-дизайнеры и экономисты работают вместе. На самом деле, вся идея университета Аалто – это соединить вместе дизайн, экономику и технологии, и очень важно, чтобы студенты этих трех направлений вместе занимались исследованиями, потому что только так каждый из них сможет составить для себя полную картину происходящего. В один прекрасный день они выпустятся из университета и окажутся в большом мире. И дизайнеры, создавая объекты, должны иметь представление о том, что экономически целесообразно, что хорошо для экологии, что удобно для пользователя и так далее. Это очень широкая картина, и только из одной дисциплины ты ее не поймешь. Ты не должен обязательно все знать – это такая платоновская идея: ты должен знать, чего ты не знаешь. Ты должен понимать, что перспективы очень широкие, и есть эксперты, у которых всегда можно что-то спросить, и что в этом нет совершенно ничего постыдного.

- А что, как бывший издатель, вы думаете про бумажные книги? Исчезнут ли они в ближайшем будущем?

- Я думаю, что система получения информации радикально изменилась, за последние 10 лет произошла революция. Система ее издания должна была измениться, хотя бы потому, что у нас просто нет столько лесов. Тут есть еще соображения глобализма: цифровые книги гораздо проще доставлять в неразвитые страны. И, тем не менее, я верю в бумажную книгу, у нее есть множество плюсов – она проста в использовании, она доступна, ее просто носить с собой, и часто у книги есть масса эстетических достоинств. Сама я часто читаю электронные книги, ношу с собой ридер, потому что он легкий, книги в нем дешевые, он разумен как с экономической, так и с экологической точки зрения. При этом в цифровом варианте я чаще всего читаю нехудожественную литературу. Гутенберг придумал печатный станок около пятисот лет назад, это не такое уж древнее изобретение, литература появилась гораздо раньше. И наверняка когда он его придумал, многим казалось, что это нанесет удар по культуре, и новое поколение что-то из-за этого потеряет. Я думаю, что цифровые тексты – это всего-навсего еще одна инновация по сравнению с тем, что придумал Гутенберг.

Мария Элькина, «Фонтанка.ру»
Фото: Институт ПроАрте

Проект «Слушая архитектуру, сочиняя пространства» организован  Фондом «ПРО АРТЕ», Международной ассоциацией университетов и колледжей искусств, дизайна и медиа CUMULUS (Финляндия) и Датским культурным институтом. Проект поддержан Европейским Союзом.