Оружие Пушкина и Лермонтова, дуэль за мороженое и «жабья голова». Эрмитаж открыл выставку о поединках

Эрмитаж открыл в Николаевском зале выставку «К барьеру!», посвященную поединкам и дуэлям — от древнегреческого Ахилла до танцовщика Сержа Лифаря, — на ней можно увидеть оружие, точь-в-точь как-то, на котором стрелялись Пушкин с Дантесом и Лермонтов с Мартыновым, узнать, какие мелочи становились поводами для дуэлей и почему древние греки выясняли отношения другим путем.

Кураторы выставки собрали на ней экспонаты не только Эрмитажа, но и других музеев: Музея артиллерии, Всероссийского музея А. С. Пушкна, ГМЗ «Царское Село», Пушкинского дома, Военно-морского музея, а также из РНБ и библиотек и музеев Москвы. Среди них — само оружие (холодное и огнестрельное), доспехи, одежда, живопись, шпалерное искусство и трактаты по истории фехтования. Часть выставки повествует о европейской истории поединков, часть — о российской.

Во вступительном слове директор Эрмитажа Михаил Пиотровский назвал поединки «важным принципом политики и культуры», который идет через века: «Риск, умение и жертва двух людей решают судьбу многих. Постепенно диапазон „судьбы“ снижался, но сохранялось острое ощущение ответственности за слово и поступок». В этом русле и предполагается осмыслять проект.

Выставка выстроена вначале хронологически: хотя зрительское внимание сразу от входа притягивают роскошные блестящие средневековые доспехи в витринах по центру, сначала обернитесь назад, к античности. Дуэлей тогда не было, конечно, но были поединки — как сражение двух человек.

Например, в первой витрине — глиняная этрусская урна II века до нашей эры, а на ней изображена сцена борьбы двух братьев — Этеокла и Полиника. Напоминаем, в чем суть: сыновья Эдипа, изгнанного царя Фив, договаривались, что будут править поочередно, однако Этеокл трон не уступил — и тогда Полиник собрал войско и пошел на Фивы. Но в ту пору ключевую роль играла не масса, а именно поединок двух братьев, он и определял исход сражения. Сцена — благо она мифологическая — описывалась в источниках по-разному. Например, Еврипид писал, что Этеокл (на урне изоражен справа) упал на правое колено, закрылся щитом, а другой рукой ударил брата в пах. Полиник упал, и Этеокл было стал снимать с него доспехи (это считалось важным, так как символизировало победу), но брат, умирая, успел вонзить в него меч — и погибли оба.

По словам младшего научного сотрудника Отдела Античного мира Эрмитажа Софии Тимир-Булатовой, поединки характерны были для войн доклассического периода — то есть до VI–V веков до нашей эры.

«Это войны „гомеровского“ периода — войны тёмных веков и архаического периода, — поясняет она. — То есть, например, Троянская война. Как происходила битва? Человек сражался с человеком, то есть, по сути, люди разбивались на пары и сражались друг с другом. И если мы вспомним того же Гомера, там представлен один из самых хрестоматийных поединков — Аякса с Гектором, где они договариваются, какие будут условия, потом сражаются и расходятся. Важно было оговорить условия, если это героический поединок. Еще один очень известный поединок — Ахилла и Гектора. Ахилл победил Гектора, утащил его тело — издевался над ним, потом отдал его отцу. Очень важно было забрать доспехи противника, ведь этим ты показывал свою победу».

В античной витрине также представлен меч махайра — такие были заостренными только с одной стороны (IV века до нашей эры), топоры, обоюдоострый кинжал, шлемы.

«Когда исчезает идея поединков? — продолжает Тимир-Булатова. — Когда формируется строй фаланги, который важен не одним человеком, а массой, где люди выстраиваются в конкретную форму и наступают — как ощетинившееся войско: у них есть копья, мечи, и они стоят в определенном строгом порядке. Фаланга формируется в архаическое время, и дальше поединки уже не важны».

А вот дуэлей в нашем понимании у древних греков не случилось: у них было все подчинено институтам, и жители предпочитали тащить друг друга в суд, чем решать вопросы силой. Об этом свидетельствуют и речи оратора Демосфена, который объяснял, почему суды лучше сражений.

«Классическая дуэль в Европе появилась в XVI–XVII веках», — подхватывает Юрий Ефимов, старший научный сотрудник отдела «Арсенал». При этом ее предтечей, говорит ученый, были средневековые турниры: целью было — сбить противника с коня, получив его коня и доспехи.

На выставке можно увидеть турнирные доспехи, какие использовали в конце XV — начале XVI века: немецкие доспехи, шлем от итальянского доспеха со смешным прозвищем «жабья голова», рыцарское седло и щит с необычной выемкой для копья и гербом города Деггендорфа (был куплен Николаем I в составе целого комплекса подобных щитов).

«Были ли гибели на рыцарских турнирах? Да, были, но, имея в виду, что это все же спортивное соревнование, старались, чтобы потерь было как можно меньше, как можно меньше ранений, — продолжает Ефимов. — Не всегда это удавалось, и многие знают, что в 1559 году погиб Генрих II, французский король, — погиб случайно! Монтгомери (граф де Монтгомери, нормандский аристократ, обломок чьего копья пронзил голову короля. — Прим. ред.) не имел намерения его убить! Плохо закрепили крючок забрала, и случилось что случилось. После этого турниры начали уходить со сцены, но дворянство должно было что-то придумать вместо турниров. Были карусели (вид конного состязания. — Прим. ред.), но появилось и такое действие, как дуэль».

При этом дуэль, в отличие от турниров, часто заканчивалась смертью, что не могло не вызывать раздражения властей.

«В XVI — начале XVII века и Генрих IV, французский король, и его сын Людовик XIII боролись с дуэлями, потому что гибло очень большое количество дворянства, которое должно было защищать Францию от ее врагов», — поясняет Ефимов.

Конечно, первое, о чем думаешь, глядя на доспехи: какие же они тяжелые! И правда, конные доспехи весят, по словам научных сотрудников, килограмм 40 (забираться рыцарю в седло помогали порой даже с помощью лебедки!), пешие полудоспехи — килограммов 25. Владельцы доспехов, люди и без того крепкие, тренировались, чтобы носить такую защиту, к тому же доспехи дорого стоили, особенно украшенные (такие можно посмотреть на выставке).

Однако в тех же XVI–XVII веках дуэлянты уже отказались не то что от доспехов, но иногда и от рубашек, фехтуя с обнаженной грудью (это показывают представленные на выставке гравюры и фехтовальные альбомы).

Причем дуэлянтами становились и царственные особы, рассказывает Виктор Файбисович, ведущий научный сотрудник аппарата дирекции Эрмитажа и научный консультант выставки:

«Павел Петрович в 1782 году, оказавшись в Неаполе, встретился там со своим давним оскорбителем („образца“ 1776 года) — Андреем Кирилловичем Разумовским, письма, которого к его первой покойной супруге Наталье Алексеевне, обнаруженные Павлом Петровичем после ее смерти, неопровержимо свидетельствовали о том, что между ними существовала любовная связь. И когда Павел Петрович оказался в Неаполе, и к нему навстречу вышел Разумовский, а он оказался уже там с Марией Федоровной, со своей второй женой (на которой он женился через пять месяцев после смерти первой), то он схватил за руку Андрея Кирилловича, потащил его в дом, из которого вышел Андрей Кириллович, выхватил свою шпагу и сказал ему: „Защищайтесь“. И только вмешательство сопровождающих Павла Петровича лиц уберегло Андрея Кирилловича от дуэли с наследником. Что касается Александра Павловича, то Александр I в 1815 году на Венском конгрессе вызвал на дуэль Клеменса Меттерниха, канцлера Австрийской империи. И эта дуэль тоже была урегулирована только благодаря вмешательству австрийского императора».

В самом конце Николаевского зала посетитель, конечно же, найдет витрины, посвященные двум самым знаменитым дуэлям в истории российской культуры: дуэлям Пушкина и Лермонтова. Что удивительно, точка в вопросе о судьбах «тех самых» пистолетов что в одном, что в другом случае не поставлена. О пушкинской дуэли: есть документальные доказательства, что именно те самые пистолеты из собрания Пушкинского дома экспонируются в Музее-квартире Пушкина на Мойке, 12 (так называемый «охотниковский гарнитур» — по имени приобретшего их соученика Лермонтова, сына богатого коннозаводчика Василия Охотникова), — но на выставку в Эрмитаж их не дали. Однако музей вышел из положения, найдя аналог — притом, похоже, он тоже оказался оригиналом.

«Когда Константин Данзас описывал оружие, с которым приехал на дуэль д’Аршиак, он говорил, что они привезли каждый по своему гарнитуру — д’Аршиак и Данзас, — рассказывает Виктор Файбисович. — Пушкин стрелял из двух пистолетов: он уронил свой пистолет в снег после ранения, и Данзас дал ему второй из своего гарнитура. А Дантес стрелял из другого гарнитура, из одного пистолета. Так вот, пистолеты эти, по словам Данзаса, были совершенно схожи. И у меня есть очень большое подозрение, что виконт д’Аршиак показал Константину Карловичу пистолеты Baucheron-Pirmet, которые он купил в магазине Алексея Куракина на Невском проспекте (дом 13. — Прим. ред.), и посоветовал ему поехать и купить такие же, потому что пистолеты должны были быть если не тождественные, то очень близки: у них должен был быть одинаковый калибр, и длина ствола не должна была отличаться более чем на 3 сантиметра. Но Данзас пишет, что они были „совершенно схожи“. Значит, я не исключаю, что он купил вторые пистолеты работы Baucheron-Pirmet. Как вы думаете, сколько пистолетов Baucheron-Pirmet (добротная, но не большая французская фирма, со слов Файбисовича. — Прим. ред.) в Петербурге? Вот и я не знаю. Но когда я обратился к государственному каталогу, то выяснилось, что в Музее артиллерии есть совершенно схожие с пистолетами из пушкинской квартиры пистолеты Baucheron-Pirmet, приобретенные в 1940 году от „бухгалтера Сергеева“, собирателя старинного оружия».

Интересно, что первая дуэль Лермонтова — с французом Эрнестом де Барантом — была в некотором роде связана с пушкинской дуэлью: долгое время считалось, что Пушкин дрался на дуэли на пистолетах, которые предоставил виконту д’Аршиаку Эрнест де Барант, шеф французского посольства. Но потом выяснилось, что это не так: пистолеты, в записке к которым описывалась эта легенда, оказались моложе пушкинской дуэли.

Но возвращаясь к Лермонтову и Эрнесту де Баранту: их дуэль начиналась на шпагах («редчайший, если не единственный случай в XIX веке, когда противники дрались на трехгранных шпагах, которые предназначены исключительно для укола», — подчеркивает Виктор Файбисович, показывая предметы в витрине). И здесь, судя по всему, де Барант недооценил Лермонтова, учившегося в школе гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров у Александра Вальвиля, также учившего Пушкина и Достоевского.

«Шпага Лермонтова, по-видимому, попав в гарду противника, сломалась: конец отломился, и они перешли на пистолеты, — продолжает ведущий научный сотрудник аппарата дирекции Эрмитажа. — Шпаги на дуэль привез Рауль д'Англес, секундант де Баранта. А пистолеты — Алексей Аркадьевич Столыпин, который был секундантом и двоюродным братом Лермонтова. Пистолеты эти были кухенрейтеровские (мастер — Иоганн Якоб Кухенрейтер. — Прим. ред.), как свидетельствует Шан-Гирей, другой родственник и друг Лермонтова. Де Барант промахнулся, а Лермонтов, по его утверждению, выстрелил с руки, то есть в воздух, но не акцентируя этого, а просто стрелял мимо де Баранта. За этим последовало еще разбирательство: де Барант был оскорблен тем, что Лермонтов в показаниях к суду утверждал, что он стрелял не в де Баранта, а в воздух. На гауптвахте Лермонтов предложил ему новую дуэль, но тот с благодарностью отказался».

А вот пистолеты Кухенрейтера стреляли повторно: Алексей Столыпин предложил их же второй раз — на дуэль Лермонтова с Мартыновым, и, как мы знаем, Мартынов Лермонтова застрелил.

Увидеть подобные пистолеты можно на выставке в Эрмитаже.

Куратор выставки — научный сотрудник отдела «Арсенал» Надежда Бискуп — рассказывает, что «русская» часть зала рассказывает о разных поводах для дуэлей.

«Сначала мы кратко рассказываем об отношении русских императоров к дуэлям, а потом показываем экспонаты и портреты по темам, — объясняет она. — Какие самые частые поводы для дуэлей были в русском обществе? Служебные разногласия, например, защита национальной чести — это дуэли с иностранцами по разным поводам, дуэли из-за женщин, а еще есть… мы назвали эту часть „Дуэли из-за порции мороженого“ — это дуэли по всяким очень незначительным поводам».

«В 1823 году в кондитерской Амбиеля на Невском проспекте, в доме слева от армянской церкви, где сейчас „Абрикосов“, произошел конфликт между кавалергардским офицером Пусловским и офицером артиллерии Гедеоновым, которому подали мороженое, заказанное Пусловским, и Гедеонов его слопал, — рассказывает Виктор Файбисович. — Когда тот возмутился этому, между ними началась перебранка, и братец этого жандармского офицера, артиллерийский штабс-капитан Гедеонов, вызвал Пусловского на дуэль. И Пусловский его уложил на дуэли насмерть».

Также на выставке можно узнать о последней дуэли с участником русского происхождения (дуэль хореографа Сержа Лифаря с импресарио Жоржем де Куэвасом в 1958 году), об «армии дуэлянтов» (так называли французскую армию Наполеона) и увидеть целую витрину, где атрибуты дуэли, такие как шпага, служат просто украшениями костюма — снижение популярности дуэлей было связано с идеями французского просвещения, клеймившего их как варварство, недостойное образованных людей, украшения нации.

А вот женских дуэлей, подчеркивают организаторы выставки, историками не зафиксировано: разве только если считать подобными нынешние дуэли комментаторов в интернете — но эту тему выставка уже не охватывает.

«Поединки и дуэли от Ахилла до Лифаря» можно посмотреть до 2 ноября.

Алина Циопа, «Фонтанка.ру»