Однажды 7 тысяч лет назад. Экскурсия с археологом к беломорским и онежским петроглифам

Путешественники, отправившиеся в Карелию искать древние наскальные изображения, влюбляются в эти места навсегда: петроглифы, выбитые на скалах около семи тысяч лет назад, изумляют, а вокруг — потрясающая природа, нетронутая цивилизацией. Люди из эпохи неолита создавали под открытым небом свой храм, а может, галерею — никто не знает, какое значение имели для них скалы, на которых они кварцевыми отбойниками создавали свои изображения на побережьях реки Выг и Онежского озера. Эту тайну для «Серебряного ожерелья с „Фонтанкой“» приоткрывает Надежда Лобанова, старший научный сотрудник сектора археологии Института языка, литературы и истории КарНЦ РАН.

О карельских сокровищах, сохранившихся из первобытных времен, СМИ начали писать в 2021 году, когда ЮНЕСКО включила онежские и беломорские петроглифы в список объектов Всемирного наследия. Парадокс: в нашей стране они были известны узкому кругу ученых, а весь мир давно ими интересовался. Надежда Лобанова вспоминает, как на заседании комитета ЮНЕСКО рассматривали предложение о включении карельских петроглифов в Список всемирного наследия. «Отказали объектам, представленным Италией и Польшей, наш в очереди на рассмотрение был последним. Когда объявили, представитель из Омана удивился: „А разве эти петроглифы до сих пор не входят в список ЮНЕСКО? Они настолько выдающиеся, что даже нечего обсуждать“. Нас приняли без дебатов».

Карельские петроглифы стали 44-м объектом ЮНЕСКО подобного рода и первыми из России. В этом году, предполагает Надежда Лобанова, появится ещё один: пещера Шульган-Таш, или Капова пещера, в Башкирии, с наскальной живописью возрастом более 20 тысяч лет.

Петроглифы — слово, заимствованное из древнегреческого: «петрос» — камень, «глифо» — вырезать. Ученые не одобряют, когда их называют наскальной живописью — то, что мы видим на скалах, — это наскальные выбивки, или наскальные изображения. Они наносятся на каменные поверхности — горизонтальные и вертикальные, их можно обнаружить на отдельно стоящих валунах. Чтобы выбивать изображения на граните — одной из самых прочных кристаллических пород Карелии, древние люди использовали кварц.

Беломорские петроглифы — у реки

Самая доступная для туристов группа петроглифов — так называемые беломорские, на Залавруге, это 360 километров от Петрозаводска. Правильнее было бы назвать их прибеломорскими — от места их расположения до Белого моря — 4 км. (По мнению ученых, тогда оно находилось вдвое ближе.) «А еще правильнее — петроглифы на реке Выг — выгские, — говорит Надежда Лобанова. — Думаю, это слово учёным могло показаться неблагозвучным. Финны, например, не могут его выговорить и называют реку Уйкуйоки. В дельте реки Выг, как раз впадающей в море, — речной пейзаж, он необычен из-за того, что река разделяется на множество рукавов (на карельском и финском — пудасы). Отсюда названия: остров Кислый Пудас, Ерпин Пудас. Петроглифы расположены в низовьях реки на больших и малых островах. А в 2019 году впервые обнаружили их группу на материке рядом с бывшим порогом Шойрукша».

На каменных плато размером почти с гектар — более 2,5 тысячи наскальных изображений, наверное, треть — лодки, у многих из них на носу — голова лося или оленя. Сцены из жизни: ученые насчитали около 70 сцен охоты на белух, есть изображения охоты на лося, оленя, медведя, птиц, нерпу. Считается, что именно здесь сохранились самые древние изображения лыжников. А изображенного здесь пляшущего человечка туристы назвали белым шаманом и раньше приносили «подношения» — теперь это запрещено.

Бесы попутались

Петроглифы под названием «Бесовы Следки» туристы ищут на Бесовом Носу. Казалось бы, логично, но их там нет. Во времена, когда началось распространение христианства, местные жители назвали оконечность мыса, врезавшегося в Онежское озеро, Бесовым Носом. Монахи обнаружили там наскальное изображение 2,5-метровой человекообразной фигуры, боялись ее и окрестили бесом, рядом нет его следов.

«Следки» находятся тоже на реке Выг, в 2 км от Залавруги, это беломорская группа петроглифов. Их история связана с именем карельского писателя, археолога Александра Линевского. Надежда Лобанова рассказывает: «Будучи студентом, в 1926 году Линевский приехал из Ленинграда изучать быт поморов-старообрядцев в селе Сорока (город Беломорск). Ему посоветовали посетить деревню Выгостров и обратиться к Григорию Матросову, старообрядцу, который многое знает про быт поморов в старые времена. Случайно они познакомились в пути — юный Линевский так понравился Григорию, что старообрядец поселил его в своем доме. На следующий день он повёз студента на остров Шойрукшин показать „чёртовы следки“. Линевскому не понравилось слово „чёрт“, думаю, потому, что эта нечистая сила низкостатусная. У беса статус повыше. Он изменил народное название с „чертовых“ на „бесовы следки“. Они ведут к 80-сантиметровому „чёрту“. А теперь многие путаются: думают, что беломорские „Бесовы Следки“ Выг находятся на Бесовом Носу на побережье Онежского озера. Это разные памятники, и туристам следует помнить, что увидеть „бесовы следы“, которые ведут к 80-сантиметровому черту, и 2,5-метрового беса можно на разных экскурсиях».

Петроглифы на реке Выг и на Онежском озере разделяют 300 километров. Даже в древности это не было непреодолимым расстоянием. Люди из этих краёв общались, возможно, между ними были брачные связи. Такой вывод учёные сделали, найдя абсолютно идентичные изображения, которые иногда выглядят так, будто сделаны одной рукой. На скалах в Онежском озере есть сцены охоты на белуху, которая там никогда не жила, но водилась в Беломорье — художники, так сказать, заимствовали сюжеты друг у друга. Надежда Лобанова полагает, что они дали как раз толчок появлению петроглифов в Беломорье. Люди из этих поселений явно общались, их мировоззрение, образ жизни и хозяйствования (материальная культура) были сходными, одни и те же занятия: рыбалка, охота, собирательство.

«Беломорские петроглифы были забыты на время. С 1973 по 2000 год никто там не работал. А потом туда пришли мы и применили новые методы поиска, которые нам показали норвежцы. В тот период я сделала больше беломорских открытий, чем онежских, благодаря новым возможностям. И до сих пор наш петроглифический ресурс пополняется. Пусть сейчас понемногу, все равно хорошо. Большие находки объяснялись тем, что петроглифы обнаруживались целыми группами в новых местах, где их раньше не искали. А теперь, естественно, почти всё разведано, разве что надо где-то искать под слоями почвы», — говорит археолог.

Надежда Лобанова обнаружила на Залавруге уникальную композицию: к ноге бегущего оленя присоединена спираль. Ничего подобного до сих пор в Карелии не обнаруживалось. Исследователь думает, что такой сюжет мог иметь отношение к очень древним космологическим представлениям северных народов, сохранившимся в мифах, где важенка (самка оленя) возит солнце по небу.

Петроглифы вода не точит

Карельским выбивкам — более шести с половиной тысячелетий. И благодаря тому, что они нанесены на очень прочный материал, «проживут» еще столько же лет. Близость онежских петроглифов к воде, конечно, влияет на их состояние. Самые нижние изображения расположены на уровне воды, самые высокие — до двух метров над водой. Больше всего их — на уровне примерно одного метра. «Думаю, люди неолита наносили изображения в тихую погоду, вероятно, тогда уровень воды был примерно таким же, как сейчас, и так же менялся: сезонные колебания бывают до полуметра. Иногда нижние изображения находятся под водой 6–7 лет подряд, но полного затопления не бывает», — рассказывает Надежда Лобанова. Подводного яруса петроглифов нет, все тщательно обследовано. Но найдены куски отколовшихся от гранитного массива скал, на которых обнаружены петроглифы. Надежда Лобанова уже несколько лет обивает пороги разных фондов в поисках средств для подводных исследований на восточном берегу Онежского озера. А ведь там может оказаться настоящий подводный музей.

На скалах в Онежском озере есть изображение лося, у него нет ноги и задней части тела — как он будто выходит из глубокой выбоины в камне, возникшей раньше, чем сделан петроглиф. Создатели художественных выбивок использовали особенности природного микрорельефа, цветовые пятна, выбоины и трещины для создания своих изображений. Похожий пример — лебедь с туловищем размером около восьми сантиметров и шеей длиной около метра. Голова его уходит в глубокую трещину так, что создается впечатление, что птица уходит в подземный мир.

Онежские петроглифы — это про красоту

Памятники древности на Онежском озере отличаются от беломорских тем, что едва ли не половина изображений здесь — лебеди. Есть уникальные, с дугами внутри контурного туловища, напоминающими радугу или небесный свод, такие нигде больше не встречаются. Или танцующая пара лебедей — тоже с дугами. Самый крупный лебедь, выбитый на камне, имеет длину от хвоста до клюва 4 метра 10 сантиметров. «Художники того времени стремились выделить наиболее важные фигуры, делая их больше, чтобы привлечь внимание зрителей, — объясняет Надежда Лобанова. — Для создания такого силуэтного изображения потребовалось бы много времени, но на позднем этапе развития наскального искусства на Онежском озере создавались крупные контурные фигуры лебедей, лосей, в одном случае — женщины».

Тут же на камне можно увидеть лося, в четыре раза меньшего размера, чем лебедь. «Животными они тоже восхищались, почитали их, — объясняет археолог. — Но вот что хотели сказать древние изображениями человека-лебедя, человека-волка, человека-лося и человека-оленя — мы не знаем. И вообще, интерпретировать петроглифы без знания мифов и представлений древних людей невозможно. Но где нам добыть эти знания, как понять их мысли, заложенные в этом наскальном искусстве? Поэтому мы в основном фантазируем, не можем дать точного ответа на вопрос о значении того или иного изображения».

По словам Надежды Лобановой, петроглифы, наверное, можно назвать жизнеописанием людей из времен неолита. Отличие беломорских от онежских в том, что на первых — очень реалистические изображения луков, стрел, орудий охоты, много лыжников-охотников — одиноких и в группах. Онежские петроглифы более метафоричные и концептуальные, они больше говорят о мировосприятии людей, их сложной мифологии. Охотничьих сцен в них очень мало. Более 1200 выбивок на скалах, протянувшихся на 20 километров вдоль берега Онежского озера. И ни на одной из них здешние мастера не показали нам луки и стрелы. Среди тысячи петроглифов всего четыре раза встречается копьё и четыре — сцены охоты на лося, волка и медведя. «Наверное, петроглифы сплачивали людей и помогали им выживать. Они отражали общие представления о мире и его движущих силах. При этом в моем представлении беломорские выбивки — больше про жизнь, их насущные потребности, а онежские — про мироздание и красоту окружающего мира», — говорит Лобанова.

Древнее наскальное искусство Карелии застыло во времени неолита, не получило дальнейшего развития из-за того, что произошло изменение природно-климатических условий — своего рода экологическая катастрофа. Предполагается, что это случилось довольно быстро, возможно, в течение двух-трех сотен лет или даже меньше — поднялся уровень воды, стало холоднее, исчезли термофильные породы деревьев — дубы, вязы, лещина. Людям пришлось уйти из этих мест, а петроглифы на несколько сотен лет оказались под водой. Постепенно уровень воды снижался, самые крупные группы петроглифов на Белом море — Залавруга и Ерпин Пудас — покрылись почвой (до 1 м и более), вырос лес. Наскальные изображения здесь более чем на пять тысяч лет были скрыты от глаз человека. В 1950-1960-х годах начали строить каскад Выгских гидроэлектростанций. Песок решили добывать на Залавруге. Стали копать карьер и увидели, что в почве много находок — обломков глиняной посуды, каменных орудий. Когда раскопали стоянку над петроглифами Залавруги, обнажилось скальная плоскость с 2,5 тысячи изображений. Оказалось, что пять с половиной тысяч лет тут обитало новое население, которое и не подозревало, что на скале под их ногами сокровища — «каменная книга».

Как добраться до петроглифов Белого моря и Онежского озера:

Экскурсию к древним памятникам Залавруги и отдельно в комплекс «Бесовы Следки» можно заказать в Центре по управлению петроглифами Карелии. Петроглифы «Бесовы Следки» находятся внутри красивого современного трехэтажного здания, около 400 наскальных изображений доступны туристам круглый год. Доехать удобнее всего по трассе «Кола», свернуть на Беломорск, не доезжая города, у деревни Быгостров дальше двигаться по указателям. Также можно добраться поездом из Петербурга, Мурманска и Петрозаводска до станции Беломорск и оттуда около 7 км или пешком, или на такси.

К онежским петроглифам добраться сложнее: до районного центра Пудож из Санкт-Петербурга, Петрозаводска, Вытегры нужно доехать на автобусе, а потом на машине 35 км до деревни Каршево. Там нужно арендовать лодку. Другой вариант — по Онежскому озеру на катере из Петрозаводска или от поселка Шальский. Туристические компании через Центр по управлению петроглифами Карелии организовывают туры по центральным группам петроглифов— Кладовец Нос, Пери Нос, Бесов Нос, Лебединый Нос. В хорошую погоду можно организовать посещение живописных островов с петроглифами — Большой и Малый Гурьи, Большой Голец. Это особо охраняемая территория заказника «Муромский», чтобы его посетить, нужно отдельно обратиться в заказник «Муромский».