ПоделитьсяГлавный поставщик бананов в Россию — Эквадор уже третий день живет в режиме чрезвычайного положения и внутреннего вооруженного конфликта, который власти ввели после захвата в заложники журналистов, бунта в тюрьмах и побега главаря одной из крупнейших банд. Россиянка Наталья, год назад переехавшая в Эквадор, рассказала «Фонтанке» о том, как живет столица страны, охваченной беспорядками.
— Наталья, что сейчас происходит в Эквадоре? Как введение режима чрезвычайного положения и внутреннего вооруженного конфликта отражается на обычных жителях?
— Мы с мужем находимся в Кито, столице Эквадора. Введение режима чрезвычайного положения не особенно отражается на обычной жизни, помимо комендантского часа с 23:00 до 05:00. Но это потому, что эквадорцы, в принципе, — это люди, которые ложатся спать рано и встают очень рано, а приличному человеку ночью делать на улице совершенно нечего.
Режим внутреннего вооружённого конфликта как раз отразился на столице очень сильно. Как только пошли известия о бунтах в тюрьме, о захвате телестанции, о заложниках, государство немедленно отреагировало на это. Город начал буквально закрываться. Начали закрываться все образовательные учреждения. В метро сначала ввели сильную охрану, потом ограничили на вход и даже сократили один выделенный автобусный маршрут, который связывает престижный деловой север столицы с историческим центром города, в котором, по слухам, была стрельба вокруг президентского дворца.
Потом одновременно шли два процесса: все магазины, торговые центры и крупные супермаркеты закрывались, а люди в это время пытались смести всё с полок, помня о том, что город может быть перекрыт, все дороги могут быть перекрыты и поставки могут сократиться. Поэтому надо срочно купить всё, и в первую очередь премиальную туалетную бумагу.
Закрылись для открытого посещения медицинские учреждения начального уровня, эвакуировались университеты. И поскольку люди начали массово уходить срочно домой, город попал в страшнейшую пробку. Например, в центре можно было какие-нибудь 100 метров стоять минут 25. Это была на самом деле главная новость в Кито вчерашнего дня (разговор происходил 10 января. — Прим. ред.).
В итоге все публичные учреждения перешли на онлайн-режим до пятницы, включая школы, университеты и даже медицинскую помощь, которая сфокусировалась на скорой помощи.
— Как вы сами и люди вокруг реагируют на ситуацию?
— Про захват в заложники журналистов и сотрудников тюрьмы я узнала из местных новостей и действительно была этим глубоко шокирована, потому что это не просто экстраординарное событие, такого в принципе здесь не было и никто не ожидал, что называется, испанской инквизиции.
Но в целом тут есть два варианта поведения. Либо это паника, и все бегут, потому что кто-то где-то что-то услышал. И люди действительно довольно сильно паниковали, сметая всё с полок магазинов и вставая в очереди. Паниковали родители, которые дожидались детей из школы, когда их привезет школьный автобус. Это всё было на фоне новостей об атаке на университет Гуаякиля с целью захватить заложников.
Либо же все совершенно спокойно улыбаются, вежливо себя ведут, и как будто бы вообще совершенно ничего не происходит. В целом же люди в Эквадоре довольно выдержанные и позитивные.
— Подобные события — это что-то экстраординарное для Эквадора, или нечто подобное в меньшем масштабе уже случалось?
— Бунты в тюрьме уже были, и в этом году тоже. Да, в тюрьме могут быть массакры (резня. — Прим. ред.). Но такое, чтобы полностью взять под свой контроль и сразу в нескольких тюрьмах, — это совершенно что-то новое. И что более новое — это то, что банды ставят условия государству, пытаются его шантажировать.
Такого никто нигде не ожидал. Особенно учитывая, что местные банды, несмотря на всю их большую численность (считается, что в тех, которые сейчас входят в это противостояние, больше 20 тысяч участников), тем не менее не имеют техники, хорошего оснащения, экипировки. В основном это такая полуголая бедная молодёжь с пушками и ножами.
— Почему центром событий оказался именно Гуаякиль? Где-то, кроме него, происходит странное?
— Все это происходит на побережье уже не первый месяц и даже не первый год. Просто сейчас именно там особенно сильно полыхнуло.
В принципе, все побережье является такой опасной зоной, потому что именно с побережья на катерах отправляются наркотики — мелкие партии, допустим, в Соединенные Штаты. И поскольку Эквадор — это страна с довольно большим процентом безработицы и бедности (по данным на июнь 2023 г., 27% населения живут на 3 доллара в день и меньше), очень многие оказываются вовлечены в итоге в наркотрафик.
Гуаякиль оказался в центре событий, потому что это крупнейший город Эквадора, это финансовая его столица и один из важнейших портов Латинской Америки. И по сочетанию всех этих пунктов он является одним из главнейших пунктов наркотрафика во всем этом регионе и даже на международном уровне. Так или иначе, весь бандитизм, все переделы зоны влияния — всё так или иначе связано с Гуаякилем. Это такой Готэм Эквадора.
— Люди оттуда перебираются в более спокойные районы?
— У меня нет непосредственно знакомых в Гуаякиле, но, тем не менее, люди, которые обычно там живут, считают Гуаякиль даже более безопасным, чем Кито. Но это, видимо, такое субъективное искажение, потому что, в принципе, города Латинской Америки очень сильно делятся на безопасные или же опасные районы.
И можно жить в Гуаякиле, где очень большой процент убийств на 100 тысяч человек, но при всем при этом чувствовать себя совершенно безопасно, если просто кататься на машине и не выезжать особенно за пределы своего богатого района.
— Кто эти люди, которые захватили заложников? Связаны ли они со сбежавшими главарями банд?
— Те, кто захватил в заложники журналистов на телестудии, — довольно молодые люди, от 16 до 25 лет, и, насколько я поняла, они ассоциированы с бандой Los Tiguerones. Это одна из банд нового поколения, то есть она связана с мексиканскими картелями. Это наркотрафиканты, они имеют очень сильное влияние в тюрьмах, и в их рядах состоит несколько тысяч человек.
Это не те две крупнейшие банды, чьи главари сбежали из тюрем, но тоже сильно влиятельная, союзники самой главной — Los Lobos. А вот захват тюрем и полицейских в заложники имеет отношение к главным бандам — Los Lobos и Los Choneros.
— Как освещают и объясняют события местные СМИ? Может быть, есть несколько точек зрения на происходящее?
— Местные СМИ тоже преимущественно в шоке от всего происходящего. Есть общая линия, что происходит такая воронка насилия. Предвыборные обещания нового президента были построены на борьбе с преступностью и доходили до крайних форм уровня «посадить всех на баржу и отправить в океан».
И вот только недавно, вступив в свои полномочия, президент решил провести референдум с целью допустить возможность вмешательства армии в борьбу с преступностью. Естественно, преступности это не понравилось. Одновременно он инициировал постройку двух тюрем наподобие построенной в Сальвадоре, где местный президент очень успешно сразился с преступностью и выиграл, посадив примерно всех.
Однако местная преступность отличается от сальвадорской. Во-первых, она новая, во-вторых — она очень сильно децентрализована. Условно говоря, примерно каждый может назвать себя представителем какой-то крупной банды, потому что у них тысячи участников и каждый как-то с ними ассоциирован. И они очень сильно контролируют тюрьмы из-за коррумпированности охранников и всей системы исправительных учреждений. Например, чистку в тюрьме можно проводить раз в месяц и каждый раз выгребать оттуда тонны оружия, наркотиков, домашних животных и даже пруд с тиляпией. А через месяц снова так же у них это хозяйство нарастет.
В общем, идея того, что государство попробует завинтить винтики, особенно с участием военных, которые будут отправлять такие эскадроны смерти по преступным районам, совершенно не понравилась преступным организациям, и они попробовали шантажировать президента.
— Есть ли опасения, что беспорядки распространятся на Кито?
— Вчера еще нельзя было сказать точно, распространятся ли беспорядки на Кито или нет, особенно потому что в соцсетях шел массовый вброс довольно пугающих фейков про заложников в метро Кито, про захваченный коммерческий центр Кито. На самом деле все ограничилось парой бомбочек в мусорные урны, брошенными неудачливыми разбойниками, которые пытались ограбить магазины, и парой подожженых машин.
И, скорее всего, в такой же тиши Кито останется и дальше, потому что весь город действительно наводнен военными, которые ставят блокпосты, и все административные государственные учреждения находятся под их пристальным надзором.
Также есть такая особенность, что Кито находится в горах, и к нему проходит, мягко говоря, ограниченное количество дорог, из которых две, которые как раз тут на побережье, сейчас перекрыты по техническим причинам.
— Население в целом поддерживает курс властей на борьбу с преступностью?
— Население горячо поддерживает использование военных в борьбе с преступностью. Например, люди реально аплодируют военным на улицах, в магазинах, где их встречают, очень горячо приветствуют, даже делятся бутербродами, водой, желают удачи.
Тем не менее есть более левацкое мнение о том, что, перестреляв всех или пересажав всех, с преступностью в Эквадоре мало что можно поделать, потому что это социальная проблема, связанная именно с нищетой, недостатком образования и социальных лифтов.
— Есть ли у эквадорцев ощущение, что на события оказывается влияния извне? Может ли дело кончиться госпереворотом?
— Среди местных действительно ходит мнение, возможно местами маргинальное, о том, что госпереворот возможен. Но не со стороны бандитов, а со стороны экс-министра правительства, которая при поддержке посольства США как раз пытается свергнуть Нобоа (Даниэль Нобоа, президент Эквадора. — Прим. ред.) в силу его некомпетентности и молодости, самоуверенности, после чего провести интервенцию и зачистку бандитов с помощью США и поставить здесь их базы и каким-то образом прийти к власти (11 января стало известно, что президент Даниэль Нобоа рассчитывает получить помощь от США. — Прим. ред.)
Политическая нестабильность отражена в том, что прошлому президенту вынесли импичмент, а тот в ответ разогнал правительство, и президент Нобоа избран всего на полтора года до «нормальных» выборов на фоне кризиса преступности, коррупции и, соответственно, в экономике.
Но прочие политические партии сейчас сплотились вокруг президента и сказали, что настало время отставить разногласия и споры в сторону. И только победа, только вперед.
— Как я понимаю, вы недавно переехали в Эквадор. Не возникло ли желание вернуться в Россию на фоне последних событий?
— Мы с мужем давно планировали переехать в Латинскую Америку, потому что я путешествовала здесь несколько лет по сопредельным странам и горячо люблю эти места, а у мужа в Эквадоре есть родственники, так что год назад мы сюда переехали, удаленно работаем и мечтаем улучшать русско-эквадорские отношения.
Однако честно скажу: вчера на фоне всех новостей и абсолютного морального дискомфорта от происходящего, конечно, возникали мысли о том, чтобы отсюда уехать хотя бы на время, потому что это, правда, все очень сильно неприятно, что здесь сейчас происходит.
Но пока, конечно, решение уехать не вынесено. Я думаю, это будет зависеть именно от субъективных ощущений небезопасности.
Например, сейчас здесь можно ходить по безопасному району, не особенно озираясь, и чувствовать себя совершенно спокойно. Но если это изменится, если мне будет страшно выходить на улицу и придётся всё время оглядываться по сторонам и смотреть, не взорвётся ли что-то рядом, конечно же, лучше переждать.
Всего несколько лет тому назад Эквадор был абсолютно тихой гаванью, второй страной по безопасности во всей Латинской Америке. И, честно говоря, это прекрасная страна, и очень жаль, что с ней происходят такие трагедии.
Беседовала Галина Бояркова, «Фонтанка.ру»
