Невозможный букет. О чем говорят работы Брейгелей в Эрмитаже

30 мая 2022, 18:05 32 995

Эрмитаж открыл в Меншиковском дворце выставку Брейгелей из частной коллекции. «Фонтанка» узнала, как отличить Адского представителя семейства от Бархатного и откуда у российского бизнесмена больше картин младшего Питера, чем у Эрмитажа и Пушкинского музея вместе взятых.

«Приобретать, чтобы любоваться»

Выставок из топовых музеев мира в России, видимо, не будет еще долго, а вот из частных коллекций — вполне возможны. Хозяева этого собрания раньше владели сетью универсамов «Патэрсон», которую в 2009 году продали X5 Retail Group. Братья Константин и Алексей Мауергаузы тогда выручили за 82 своих магазина 189 миллионов долларов.

Сейчас коллекция искусства Константина и Валерии Мауергауз хранится в частном доме в Москве. И по словам приглашенного куратора — профессора, главного научного сотрудника ГМИИ им. Пушкина Вадима Садкова, это «самая крупная, самая полная коллекция такого рода материала в нашей стране». Одновременно — «одна из лучших в мире по подбору (и качественному и количественному)» представителей семьи Брейгелей.

«Можно сказать, что это продолжение дома коллекционера. Та часть, где он не живет. Но так как стен не хватает, было приобретено дополнительное помещение, — рассказала «Фонтанке» о жизни частных раритетов куратор коллекции Екатерина Долгова. — Оно очень уютное, это не просто хранилище, где можно полистать и задвинуть обратно, а туда люди приходят — семья, гости семьи — и смотрят, проводят время. Потому что приобретать хочется — для того, чтобы любоваться. Такая домашняя атмосфера, но поддерживается климат-контроль, я строго слежу, не меньше 2–3 раз в неделю обязательно снимаю показания. Круглый год смотрим. Охрана — есть».

Екатерина объясняет, что «гастроли» картин, подобные нынешним, для коллекционера словно возможность поставить работу «на пьедестал», показать ее широкому кругу (в домашнее собрание, помимо близких, пускают только специалистов). И Мауергаузы не первый раз экспонируют свои работы. Так, выставка «младших Брейгелей» из собрания Константина Мауергауза уже проводилась в ГМИИ им. А. С. Пушкина в 2015 году — она состояла из 29 произведений. А в 2020–2021 годах выставка «Младшие Брейгели и их эпоха. Нидерландская живопись золотого века из коллекции Валерии и Константина Мауергауз», на которой показали уже 70 работ, прошла в музее «Новый Иерусалим» в подмосковной Истре.

Чем отличалось творчество Брейгелей?

На нынешней выставке в Меншиковском дворце работ — 28. Среди авторов — четверо представителей семьи Брейгелей (кроме Питера Брейгеля-старшего, чья большая выставка в Вене стала событием несколько лет назад, — его работ в России вообще нет даже в музеях: слишком поздно тут осознали его ценность) и художники-современники.

«Выставка отражает самые разные жанры, манеры исполнения двух сыновей гениального Питера Брейгеля-Мужицкого (старшего): работы Питера Брейгеля-младшего, получившего прозвище Адский, и Яна Брейгеля-старшего, Бархатного, — объясняет Вадим Садков. — Это два совершенно разных по своему характеру художника: Питер Брейгель-младший — популяризатор наследия своего отца, который в хорошо отлаженной мастерской изготавливал десятками копии, точные или частичные повторения произведений Брейгеля-Мужицкого, своего отца. А Ян Брейгель — наоборот, художник ему прямо противоположный, аристократического склада, писавший необычайно тонко, в изящной манере, тщательно исполненные произведения, адресованные состоятельным заказчикам, которые были способны оценить все мастерство и деликатность живописи».

Со слов искусствоведа, в коллекции четы Мауергауз работ Питера Брейгеля-младшего — больше, чем в Эрмитаже и ГМИИ имени Пушкина вместе взятых. Провенанс прослеживается на сотню-полторы лет: владельцы имели возможность формировать собрание, приобретая произведения на крупнейших аукционах, таких, как Sotheby’s и Christie’s, руководствуясь мнением крупных искусствоведов и реставраторов.

А вот коллекция работ Яна Брейгеля-Бархатного в Эрмитаже — вполне представительна. Нынешняя выставка, по выражению кураторов, добавляет к ней только «три с половиной» картины (причем буквально). Но они — совсем «другого типа», нежели то, что представлено в государственных музеях. Например, цветочный натюрморт.

«Ян Брейгель-Бархатный был создателем архетипа изображения букета цветов со сложной внутренней символикой, с изображением букетов, которые не могут существовать в реальной жизни, поскольку там цветы, которые цветут в разное время года, — обращает внимание Садков. — Брейгель показывает, что искусство художника — выше природы, потому что в природе вы такой букет собрать не можете, а художник в своей картине — может».

Еще одна работа Яна Брейгеля-старшего на выставке — та самая «половина»: другой художник (к слову, учитель Ван Дейка) — Хенрик ван Бален — попросил коллегу помочь с изображением цветов на картине «Дочери Кекропа находят младенца Эрихтония».

«Ян Брейгель-Бархатный умер в 1625 году, умер неожиданно, потому что была эпидемия то ли холеры, то ли чумы, когда умерла и первая жена Рубенса, дочь Рубенса Клара, чей портрет есть в Эрмитаже, — напоминает Вадим Садков. — И сын, Ян Брейгель-младший, срочно вернулся из Италии и вынужден был завершать папины работы, потому что были заказы. И потом он вообще работал в фарватере творчества папы. Как Питер Брейгель- младший популяризировал отца, Мужицкого, так Ян Брейгель-младший — своего отца, Яна Брейгеля-Бархатного.

Еще один представитель рода, чьи работы представлены на выставке, — Ян ван Кессель, внук Питера Брейгеля-Мужицкого (сын сестры Яна Брейгеля-Бархатного).

Главные работы на выставке

По словам эрмитажного куратора проекта, Алисы Мезенцевой, основных работы на выставке — две.

Одна — это «Добрый пастырь» Питера Брейгеля-младшего (Адского).

«В 1981 году на выставке во дворце изящных искусств в Брюсселе эта картина считалась оригиналом Питера Брейгеля-Мужицкого, папы, — рассказывает Вадим Садков. — И только дендрохронологический анализ показал, что картина написана на доске из дерева, которое еще росло в 1600 году. А Питер Брейгель-Мужицкий умер в 1569 году. Эта картина в 20-е годы прошлого века в Нью-Йорке находилась в коллекции нашего Константина Николаевича Рериха. Он покупал ее уже в Америке и потом ее продал в Музей Принстонского университета, потом владельцем картины был такой барон Кронакер, бельгийский коллекционер, у него была лучшая частная коллекция Брейгеля. И когда после его смерти встал вопрос о продаже коллекции, делалась подробнейшая экспертиза, которая показала, что это очень хорошая картина — но сына, а не отца».

Интересна не только судьба картины, но и то, что художник в нее заложил.

«Иконография сюжета восходит к раннехристианским временам, то есть это представление Христа добрым пастырем с агнцем на плечах, как спасителя человечества, — объясняет Алиса Мезенцева. — А здесь мы видим кровавую сцену, когда волк раздирает горло доброму пастырю. Это исключительная иконография! По одной из версий, считается, что эта картина сделана по утраченному оригиналу отца».

У жестокости сюжета может быть политическая причина. Нидерланды в ту пору переживали войну за независимость от испанского владычества.

«Исследователи идентифицировали личность изображенного, он напоминает черты лица графа Хендрика ван Бредероде, который был главой антииспанского движения в то время, — продолжает Мезенцева. — Его портретные черты здесь очень показательны, и у современников это вызывало очень важные ассоциации. Картина иллюстрирует борьбу за освобождение от испанского владычества».

Другая «важная» картина Питера Брейгеля-младшего на выставке — «Бобовый король» («Король пьет!»). На ней изображен праздник в честь трех волхвов, который отмечался 6 января.

«Выпекали большой пирог, в котором помещали боб, — рассказывает Алиса Мезенцева. — И когда пирог разрезали, человек, которому доставался кусочек с бобовым зерном, объявлялся королем, ему на голову надевали корону, и, когда он выпивал, все должны были кричать: «Король пьет!» И у него обязательно должна быть королева — тут, скорее всего, изображена его супруга с дочерью. На дочери — тоже корона, она — маленькая принцесса с блинчиком в руках. Эта картина — из наиболее значимых и характерных, поскольку имеет подпись и дату».

Рядом с «Бобовым королем» на выставке помещена картина вытянутой, фризообразной формы — «Перепись в Вифлееме». В такой вид ее привели реставраторы уже в наше время, после покупки картины нынешним владельцем: технологические исследования показали, что доска была надставлена — еще в XVII веке, но уже после смерти Питера Брейгеля-младшего. В итоге неавторская часть была отделена.

Это не единственная работа на выставке необычной формы: так, прямо у входа посетителя встречают четыре декоративные «тарели» Питера Брейгеля-младшего — из четырех разных циклов. Одна из них — «Богач и льстецы» — подспудно отсылает к игре с «пословицами» Питера Брейгеля-старшего (правда, не является повторением сюжета).

«Рама выглядит авторской — тут есть надпись на нидерландском языке. «У меня в мошне так много денег, что все льстецы хотят залезть в мою задницу», — подсказывает Вадим Садков.