Жители Васильевского острова в Петербурге считают длинноногих глазастых лошадок своим талисманом. Адреса, где они уцелели под натиском маляров, передают только своим и только шепотом. «Фонтанка» прогулялась с хозяином этого табуна.
Андрей Бок/«Фонтанка.ру»
Глаза как зеркало души
В темный двор входит человек и замирает у стены возле парадной. За плечами у него — черный рюкзак, на голове — скрывающий лицо капюшон, в руках — черный маркер. С минуту он стоит, буравя взглядом стену. И вдруг начинает рисовать. Вот появились огромные глаза, через мгновение — мордочка и заостренные ушки.
— Ребят, не забудьте потом закрасить, пожалуйста, — бросает женщина из окна второго этажа. За процессом она наблюдает, прикрываясь шторкой. — Что вы делаете вообще?
Но художник не прекращает работы. Одним росчерком он выводит длинные ноги, выписывает туловище, замыкая линию у холки. Не торопясь, оклеивает силуэт малярным скотчем, выуживает из рюкзака баллончик с краской. Пшшшик! Так рождается знаменитая глазастая лошадка! Жители Васильевского острова считают ее своим талисманом, а эта, в сине-красную полоску, появляется во дворе на Моховой.
Осталось только снять скотч, расставить акценты на зрачках и выписать ресницы, но тут процесс приходится прервать — во двор входят двое полицейских.
— Есть документы у вас? Что тут происходит? Что рисуете? — вопрошают стражи порядка. Разглядев работу, заключают: — А что, глаза нормально бы нарисовали, вопросов бы не было.
Полицейские уводят художника в закат. Легендарная василеостровская лошадка остается без ресниц.
ПоделитьсяАнгел и демон в одном флаконе
Первые глазастые лошадки появились на Васильевском острове лет пять назад. Обнаруживали их всегда поутру — то на вентиляционной шахте, то в арке, то на простенке у окна. Непропорционально длинные ноги, яркие краски, по-детски распахнутые глаза. Местным настолько полюбились наивные рисунки, что, когда жилищники взялись закрашивать табун из 20 голов, вступились за талисман острова горой. Натиска горожан, раздосадованных бесцеремонным отношением маляров к прекрасному, не выдержала даже городская администрация: на сайте запустили опрос, мол, закрасить или сохранить рисунки? Получили однозначный ответ — 90,88% опрошенных выступили за сохранение легенды. И лошадок оставили в покое.
Но местных не проведешь: адреса домов, где сохранились глазастые мордашки, они хранят строго в секрете.
То-то обрадовалась «Фонтанка», когда незадолго до событий на Моховой художник сам предложил нам прогуляться по Васильевскому и показать, кто из глазастиков уцелел из всего табуна. Единственным условием художник назвал сохранить его имя в тайне.
— Художникам это свойственно: одновременно желать популярности и быть неузнанным. Скромность и тщеславие. И ты себя то ангелом, то дьяволом чувствуешь, — смеется создатель лошадок.
ПоделитьсяЧто-то вроде признания в любви
— Для меня процесс рисования сродни медитации — я беру в руки баллончик, слежу за тем, как ложится краска, и все вокруг перестает существовать, — признается художник.
Ему 36, он профессиональный оператор-документалист. Вся жизнь в разъездах. Лошадка стала для него своеобразным психотерапевтом: днем снимает кино на Камчатке, а ночью от переизбытка эмоций идет рисовать.
Все началось с того, что нарисовать лошадку его попросила дочка.
— Ей тогда было два с половиной года. И я, без какого-то академического образования, сначала оторопел — в смысле? Это же так непросто! — признается он.
По мнению художников, из-за сложности строения мышечного каркаса рисунок лошади один из самых трудных. Но он все равно нарисовал. Получилось легко и непринужденно. И эту легкость он старается сохранять по сей день, от рисунка к рисунку.
— Дочку тоже привлекаю к этому делу, когда мы видимся, — краска, шпатель, трафареты. Я буду рисовать, пока не умру. Это что-то вроде признания в любви. Возможно, отчасти спровоцированное чувством вины, что мы вместе не живем, но я на этом акцент не делаю. Будучи что на Камчатке, что в Гватемале или на Гибралтаре, я присылаю ей фотографию после того, как лошадку нарисую, — приглушенным нежностью голосом признается художник.
За пять лет лошадок родилось без счета, но уж точно больше сотни. Есть они даже в Таллине, в Карелии, на Гибралтаре и в Уфе.
Да он просто псих!
Поначалу его увлечение, говорит художник, вызывало у близких смех:
— Парень ходит, ночью рисует какие-то мультики. Что это такое вообще? Да он псих! А ты продолжаешь рисовать, несмотря на смех. Потом наступает момент, когда все переходит в другое качество, и уже начинают с интересом спрашивать: ну что, как твои лошадки?
На процесс рождения рисунка очевидцы реагируют по-разному: старшее поколение одобряет, сотрудники ЖЭУ вздыхают, мол, все равно ж закрасим.
— Был случай — я рисовал лошадку в Карелии. Когда проклеивал трафарет, вдруг услышал за спиной скрип тормозов, сидят два пэпээсника: «А что ты там делаешь?» А я к ним туда в окно наклоняюсь: да я для дочки подарок рисую! Они хором, как двое из ларца: «А-а! Ну, удачи!», и все, — рассказывает художник.
Обидно тоже бывает — когда лошадок закрашивают.
— Но это осознанный выбор. Как сиюминутная искра, как настоящая музыка, которая, считают музыканты, не подлежит фиксированию. И в этом контексте даже хорошо, что закрашивают, — рассуждает художник.
ПоделитьсяЛошадка рок-н-ролльщика
Лошадка и правда сродни детскому рисунку. Художник старается выписать силуэт одним росчерком маркера, не борясь за идеальность пропорций.
— Мне нравится эта легкость и незатейливость. Ничего нет сложного в том, чтобы людям улыбку подарить. Это и есть основной посыл лошадки, чтобы человек просто улыбнулся и преумножил количество положительных эмоций в мире, — говорит он.
Специально для супергрустных у художника в кармане всегда есть микроверсия лошадки — наклейки. Увидел печального человека — протянул ему симпатягу и наблюдай, как его лицо озаряет улыбка.
Новыми лошадками «табун» пополняется регулярно. На прошлой неделе одна появилась в Ижевске, на этой — в мастерской у знакомых художника, куда его пригласили специально нарисовать длинноногого скакуна под потолком.
В зависимости от наполнения и формы лошадка может стать анархической, рокерской, психоделической или, наоборот, строгой — все зависит от настроения.
Процесс создания рисунка несложен. Самая быстрая лошадка, это если без аэрозольной краски, родилась за 15 минут. Собственно, от красок-то и зависит потраченное на работу время: если скупиться, то краска потечет и будет долго сохнуть. Правильные краски стоят подороже, но и рисовать ими приятнее. Но когда приходит неодолимое желание рисовать, подойдет любая.
— У художников как — последние 200 рублей тратишь на баллончик и идешь рисовать. Не думая, что ты будешь завтра есть. Тебе важно сделать это сейчас, — признается он.
Чтобы отбить расходы на краску, художник вместе с сестрой придумали делать мерч. И глазастики заскакали по толстовкам, обложкам на паспорт, холщовым сумкам и даже чехлам для смартфонов.
— Какого будущего вы пожелали бы своим лошадкам? — интересуемся мы на прощание.
Художник отвечает не задумываясь:
— Чтобы они заскакали по всему миру! А еще мечтаю нарисовать огромную лошадку, ну хотя бы высотой в два этажа.
P. S. Инцидент на Моховой разрешился миром. С художника взяли объяснительную и уже через полчаса благополучно отпустили.
Наталья Вязовкина, «Фонтанка.ру»
