Стариковский клондайк. Как в Петербурге богатеют на ветеранах

Крупнейшее дело о хищениях квартир у пожилых проявило вертикаль обогащения. Связка «социально ориентированного» бизнеса, «карманных» нотариусов и власти делает схему сверхприбыльной и почти безопасной.

Не менее ста миллионов рублей могла принести бесперебойная «поставка» пенсионеров в подведомственный комитету соцполитики и, как заявил Следственный комитет, подконтрольный злоумышленникам Дом ветеранов войны и труда № 1 в Павловске. Конвейер беспрепятственно работал по меньшей мере восемь лет.

К вечеру 12 марта в Петербурге задержаны три человека по делу о серии мошеннических хищений квартир у пенсионеров. Заподозрены гендиректор ООО «Фонд социальной помощи пенсионерам» 40-летняя Анастасия Королева, ее 42-летний сожитель Алексей Фомин и 52-летний агент фирмы Дмитрий Чернов.

Клиентами подозреваемых были престарелые одиночки. Фирма «гоняла» рекламу по общедоступным СМИ, получала звонки от пенсионеров и активировала стандартную схему. Заключались договоры пожизненной ренты или договоры купли-продажи квартир, а бывшие владельцы без лишних бюрократических проволочек помещались в бюджетное стационарное учреждение социального обслуживания «Дом ветеранов войны и труда № 1».

ООО «Фонд социальной защиты пенсионеров» зарегистрировано в октябре 2012 года. Количество сотрудников – три человека. Бенефициар и гендиректор – Анастасия Юрьевна Королева. Компания зарегистрирована в квартире на улице Подвойского. Уставный капитал 10 тысяч рублей, убыток за 2013-2017 годы составил 21 млн рублей. В 2017-м компания заплатила налогов на 81 тыс. рублей. Основные виды деятельности – право, посредничество и консультации при купле-продаже недвижимости.

Следствие официально сообщило о мошенничестве с шестью квартирами на 22,5 млн рублей в течение 2017-2018 годов. Это очень приблизительные подсчеты. Алексей Фомин и Анастасия Королева проявляли интерес к ветеранам минимум с 2011-го. Об этом свидетельствует решение Невского районного суда об отмене завещания, составленного 93-летним петербуржцем в пользу Королевой при непосредственной помощи Фомина.

Ветеран войны Виктор Муравьев на фронте получил травму головы, в старости перенес операцию на мозге, приобрел органическое расстройство личности. После смерти супруги жил один в однокомнатной квартире на Кузнецовской улице. В холодильнике Виктор Константинович хранил отходы, в кастрюле с песком – будильники, правнука путал с лечащим врачом, охотно рассуждал о скорой женитьбе. Видел плохо, читать не мог, в общении был несносен. В общем, характер – не сахар, но родственники его навещали, терпели чудачества.

Пенсионер периодически лежал в госпитале ветеранов войн, и после очередной выписки летом 2011 года пропал из квартиры. Дочь (она 1938 года рождения) сбилась с ног, пока нашла его в Доме ветеранов войны и труда № 1 в Павловске. Пенсионер не мог объяснить, как он туда попал. Зато вспомнил, как у него забирали паспорт, и вместо него появился другой, новый, и что он чуть не утонул в ванне, и – что женился.

Новый паспорт на имя Виктора Константиновича Муравьева был выдан 30 августа 2011 года в ТП № 47 отдела УФМС Петербурга и области в Московском районе. В это время пенсионер находился в ветеранском доме, передвигаться без посторонней помощи не мог.

В октябре 2011-го Муравьев скончался. После его смерти дочь узнала о новом паспорте и завещании, по которому пенсионер отписал квартиру жительнице Петербурга Анастасии Королевой. Это завещание и было оспорено в Невском суде.

Королева суду уверенно заявляла, что покойный сам обращался в ООО «Фонд социальной защиты пенсионеров», а она навещала его в доме ветеранов до составления завещания и после. И что передача наследства Королевой было сугубо его волеизъявлением, удостоверенным нотариально.

Нотариус Щербакова тоже дала пояснения. По ее словам, в день составления завещания к ней обратился петербуржец Алексей Фомин и попросил подъехать. Ее ждал Виктор Муравьев, «были подготовлены паспорт и ручка, сам он находился в спокойном состоянии, ответил на вопросы и подписал завещание».

Судью Елену Крестьянову, видимо, насторожила свистопляска с перемещениями Муравьева, предсмертной заменой паспорта, сомнительным завещанием. Она допросила родственников пенсионера, которые заявили, что в такой-то день в такие-то часы находились в его квартире. Этот день совпал с днем составления завещания, и нотариуса они не видели. Посмертная судебно-психиатрическая экспертиза подтвердила, что Муравьев не мог понимать значение своих действий и руководить ими. Завещание признали недействительной сделкой, квартира из рук Королевой уплыла.

По данным «Фонтанки», через Королеву, Фомина и его мать прошли более 140 квартир и комнат. После выселения пенсионеров в ветеранский дом подозреваемые временно становились собственниками и продавали по заниженной цене или же сразу подыскивали покупателя. Например, на сайте бесплатной юридической помощи петербурженка делилась наблюдениями:

«В журнале «Бюллетень недвижимости» прочитала объявление, что «Фонд социальной защиты пенсионеров» (ООО) продает квартиру за 1/3 от рыночной стоимости, а именно 1-комнатную за 1,3 млн. Позвонила, объяснили, что оформляется договор купли-продажи с пожилым человеком, после чего он регистрируется в ФРС. Квартира моя, но с обременением, так как буду платить пожизненно человеку 3000 рублей в месяц».

В комитете соцполитики Смольного уверяют, что имущественное положение пенсионера, желающего перебраться в социальный дом, не играет никакой роли. Ему просто составляют индивидуальную программу соцобслуживания и оказывают услуги, а владеет он недвижимостью или нет, чиновников не волнует.

Впрочем, для заселения в ветеранский дом нужно постараться. Соцобслуживание будет предоставлено, если пенсионер докажет, что по уровню дохода он вправе претендовать на бесплатные социальные услуги, а для этого надо собрать документы о составе семьи, своем доходе и членов семьи, принести заключение медицинской организации, что находиться в доме не противопоказано. Клиенты ООО «Фонд социальной защиты пенсионеров» оказывались в Павловске без проволочек.

Кроме того, постояльцы ветеранского дома лишались регистрации в своих квартирах. Например, в октябре 2015 года в Павловск перебрался 86-летний Алексей Палилов. С ним заключили безвозмездный договор на проживание и поселили на шести квадратных метрах. По условиям этого же договора дом ветеранов в течение десяти дней отправил в УФМС документы для регистрации Палилова по месту жительства, и его выписали из квартиры на Ветеранов. Через полгода пенсионер уехал из ветеранского дома и возвращаться отказался. Учреждение через суд принудительно выселило его и сняло с регистрационного учета. По данным «Фонтанки», обратно в своей квартире Палилов прописку не получил.

Если проживание может быть безвозмездным, то оказание социальных услуг детально тарифицировано. Любая мелочь стоит пенсионерам денег. За питание с них берут почти 400 рублей в сутки, помощь в бритье стоит 70 рублей, стрижка – 155. За звонок родственникам с постояльца возьмут 173 рубля, а если он попросит почитать ему книгу, то заплатит 546 рублей. Оказание помощи в получении юридической услуги, в том числе бесплатной (то есть просто положить на тумбочку листок с номером телефона) – 360 рублей. Учитывая, что средний возраст постояльцев составляет 84 года, им затруднительно не прибегать к помощи персонала. Единственное ограничение для ветеранского дома – с постояльца не могут взимать в месяц более 75 процентов пенсии. Например, Алексею Палилову насчитали услуг за полгода на сумму 95 тысяч рублей – примерно по 15 тысяч в месяц.

В Петербурге четыре учреждения, куда бы могли переехать пенсионеры-одиночки без медицинских отклонений, но все клиенты Королевой-Фомина отправлялись по одному адресу. Для Дома ветеранов войны и труда № 1 их контора выступала своеобразным рекламным агентом. Учреждение подавать рекламу от своего имени не может, и оно имеет безусловную выгоду от того, что его название регулярно звучит из радиоточек, крутится по ТВ-экранам и упоминается в газетах.

Госфинансирование подобных заведений напрямую зависит от загруженности. У ветеранского дома с ней все в порядке – более 90 процентов. По состоянию на 30 ноября 2018 года здесь проживали 319 человек за счет бюджетных ассигнований, 13 – по договорам с физическими и юридическими лицами. Всего оставалось 12 платных мест и 11 бюджетных.

В 2018 году Дом ветеранов получил 357 млн рублей из бюджета в виде субсидий на выполнение госзадания и другие цели. Еще 63 млн принесли платные услуги. Его можно назвать коммерчески вполне успешным. Если пенсионер не попадает под безвозмездные критерии, он платит за проживание в одноместном номере 2000 рублей в сутки, в двухместном – 1600. Глава учреждения управляет немалыми деньгами. С 2012 года объем закупок Дома ветеранов войны № 1 превысил 1 млрд рублей.

Директору учреждения Максиму Щербакову в этом году исполняется 50 лет. Почти двадцать, с 2000-го, он сидит в этой должности. Бизнесом не занимался. В 1992-м окончил Военно-медицинскую академию, служил в Кронштадте начальником медпункта воинской части, уволился в запас и немного поработал в фармацевтических и медицинских компаниях. Муниципальный депутат Павловска от «Единой России».

В прошлом году Щербаков задекларировал доход 1,7 млн рублей (его месячная зарплата составляет 119 тысяч рублей, другие источники поступлений не указаны), в собственности четырехкомнатная квартира площадью 118 метров и еще одна, на 53 «квадрата». Дачный участок 17 соток, семилетний Audi Q3, моторная лодка. Жена заработала 231 тысячу рублей. При совокупном доходе около 2 млн рублей в год семья не отказывает себе в познании мира. В активе Щербаковых – путешествия в Лондон, Дубай, Бангкок, Милан, Париж, Амстердам, на греческий Родос.

В кабинете Максима Щербакова 12 марта тоже прошел обыск. На просьбу «Фонтанки» перезвонить, когда освободится, директор не отреагировал.

С ходатайствами о заключении подозреваемых под стражу следствие планирует обратиться завтра.

Александр Ермаков, «Фонтанка.ру»