Фокин почувствовал метафизику Петербурга

25 февраля в Александринском театре состоится премьера нового спектакля Валерия Фокина «Двойник». Накануне режиссер рассказал журналистам о грядущей премьере, работа над которой вышла на финальную стадию, и о ситуации в театре.

«Двойник» поставлен по «Петербургской поэме» Достоевского. Эта вещь никогда не ставилась в театре. Как признался Валерий Фокин, в связи с этим он чувствует особенную ответственность. Но и без того любая постановка Достоевского, тем более в Петербурге, в Александринке, где у Федора Михайловича были постоянные места, это не рядовое событие.

«Петербургскую поэму» Достоевский написал в 26 лет, и тогдашние критики не очень хорошо приняли её. Вещь оказалась слишком сложной, Достоевский фактически опередил своё время, - рассказывает главный режиссер Александринского. – Но в своих дневниках, уже в конце жизни, Достоевский писал, что это была лучшая идея в его творчестве. Впервые тут так ярко выражен фантастический план и внутренний монолог – то, что стало нормой в конце 19-го и в 20-м веке».

Было много вопросов о решении поставить именно эту вещь. Валерий Фокин объяснил, что считает «Двойника» второй частью своей «петербургской» дилогии, начатой московской постановкой «Шинели». Кстати, он не исключает возможности, что оба спектакля дилогии когда-нибудь будут показаны им одновременно. По крайней мере, ему бы этого хотелось. «Шинель» пригласили на фестиваль «Балтийский дом», спектакль идет всего 59 минут, так что техническая возможность сделать такой показ вскоре может появиться», - говорит Фокин и суеверно плюет через левое плечо.

«Шинель» и «Двойник» внутренне связаны своим петербургским пространством и метафизическим климатом. Какой то миражностью, которую я уже чувствую в этом городе, прожив в нем всего полтора года. В Петербурге есть некий внутренний шифр, который влияет, в том числе, и на героев Гоголя и Достоевского, - объясняет Фокин то, что пытался передать на сцене. – Именно поэтому Достоевский настолько подробно описывает маршрут господина Голядкина – набережные Фонтанки, Измайловский, Семеновский, Аничков мосты, департамент министерства внутренних дел, Мариинская больница, такая же, как та московская, в которой работал отец Достоевского, трактир на Шестилавочной (улице Маяковского)»

Очень сложной частью работы было переложение прозы Достоевского для театра, фактически «сочинение» спектакля. Для этой цели Фокин привлек петербургского драматурга Александра Завьялова. «Очень сложная проза, которой никто не занимался до нас. Мы сохранили монологи, основываясь, в основном, на второй редакции – именно «Петербургской поэме» Достоевского. Потому что поэтика нас волновала в большей степени. Хотя и некоторые фразы из первой редакции («Приключения господина Голядкина») мы взяли, - рассказывает режиссер спектакля. - Очень важно было показать расколотость сознания, второй Голядкин одновременно и плод сознания главного персонажа, и очень реальный герой. И тем в этой вещи Достоевского можно найти очень много. Тут и бунт, и ложь самому себе, когда человек говорит одно, думает другое, а хочет вообще третьего. И много такого, что потом у Достоевского позаимствовал Фрейд. Насколько нам удалось это всё показать, мы еще и сами не понимаем».

Из мира Достоевского Валерия Фокина возвращают в мир сегодняшнего Петербурга вопросы развития Александринского и общения с сегодняшними наследниками чиновников Гоголя и Достоевского. Это общение дает немалую и постоянную подпитку для творческой деятельности. «Даже прямое распоряжение президента не может заставить работать наших чиновников. Общался вчера с Грефом, все вроде в порядке, только разговор кончился тем, что Греф попросил «дернуть его через месяц». А в министерстве культуры совсем смутность и неопределенность. Финансы для нас выделены. И всего то - нужно министерству согласовать это у Грефа. Но никак оно не может. Не пускают его к Грефу на прием. Вахтер злой не узнает, видимо» - сокрушается Фокин.

Михаил Гончаров,
Фонтанка.ру