ПоделитьсяМинистр атомной энергетики СССР Николай Луконин в канун 25-летия Чернобыльской трагедии рассказал «Фонтанке» о причинах и обстоятельствах взрыва на ЧАЭС и о том, как принимал там установку саркофага, спрогнозировал развитие атомной ситуации в Японии, в том числе и с точки зрения вреда для России, объяснил, при каких обстоятельствах Ленинградская АЭС, многолетним директором которой он был, может стать второй «Фукусимой», где он находился по обмену опытом.
Вы наверняка следите за ситуацией на японских АЭС. Каким комментариям об атомных событиях в Японии стоит верить, а каким не стоит? Скажем, может ли "Фукусима" стать вторым Чернобылем?
- Взрыва, подобного чернобыльскому, ни на японских, ни на наших станциях не будет в принципе, возможно только расплавление топлива и последствия такого расплавления. Это во-первых. Во-вторых. У нас в России многие, комментируя ситуацию на "Фукусиме", утверждают, что на наших АЭС, скажем, выхода водорода в помещения станции, как это происходит сейчас в Японии, быть не может, что во всём, мол, виноваты японские специалисты. Ну, нельзя же, не зная конструкций АЭС, говорить такие вещи! У нас конструкция одна, у них другая. Да и, в принципе, извлекать какие-то уроки из японской катастрофы пока рано. Надо сопоставить конструкции конкретных станций и расположение на этих станциях оборудования у них и у нас. Кстати, после выхода на пенсию японцы меня дважды приглашали к себе, в том числе и на "Фукусиму"; правда, точно не знаю, на какой я был - японцы не уточняли. Нас завели на блочный щит управления в административное здание, где японцы стали расспрашивать меня о деталях чернобыльской аварии. Конечно, никто - ни они, ни я - ни о каких цунами тогда и не думали.
Наихудший из сценариев на "Фукусиме" - расплавление топлива, о котором Вы упомянули. В результате чего оно может произойти?
- В Японии в результате землетрясения АЭС, как известно, не пострадали, но потеряли электроэнергию, и теперь нельзя запустить двигатели насосов, которые подавали воду для охлаждения реактора. Так что то, что давление в реакторе начнёт расти - для японских специалистов не должно было быть секретом. Японцы попали в ситуацию, когда стало ясно: если в какой-то момент не сбросить давление, реактор взорвётся; сначала слетит его крышка, закрывающая активную зону, автоматически давление пойдёт на контаймент - на оболочку, которая закрывает реактор, вот там и произойдёт взрыв; в одной из телепередач, кстати, промелькнуло сообщение, что на одном из реакторов так и случилось. Зная всё это, японцы решили сбрасывать давление во внешнюю среду. Но делать это, не имея охлаждения - подачи воды в реактор, значит, усугублять ту же аварию. Потому что, когда пароводяная смесь выходит из реактора, это означает, что из него выходит и часть воды, а раз новой не поступает, то начинают оголяться тепловыделяющие элементы. И тут же обязательно начинают расплавляться. Так что каждый такой сброс давления без подачи воды приближает ситуацию к расплавлению активной зоны реактора. (После записи интервью появились сообщения мировых информагентств о том, что "во втором реакторе поврежденной землетрясением японской АЭС «Фукусима-1» произошло частичное расплавление топливных стержней". - Авт.).
Как далеко, на Ваш взгляд, могут распространяться выбросы радиации с "Фукусимы"? На что рассчитывают японские специалисты, фактически создавая новые источники радиоактивного излучения?
- Им просто некуда деваться. Скорее всего, японские специалисты рассчитывают на то, что вот-вот подадут электроэнергию и охлаждение реакторов возобновится. Однако, даже если японцам удастся восстановить электроснабжение станции, то не факт, что коммуникации, по которым подаётся вода в реактор, не повреждены землетрясением. То есть специалистам придётся ещё проверять, куда пойдёт вода - в реактор или в другие помещения. А на это, как вы понимаете, тоже нужно время. Правда, на одном блоке "Фукусимы", где разрушена оболочка и сорвана крышка реактора, японцы подают воду пожарными водомётами. И это правильно. Реакторы всё равно будут выведены из строя, скорее всего, японцам придётся строить саркофаги по типу чернобыльского, зато сейчас вода, попадая в реактор, частично его охлаждает. А вот никакой песок на блоки сейчас сыпать не нужно, да и бесполезно, надо продолжать охлаждать таким образом.
Кстати, практически никто не упоминает об ещё одном источнике радиоактивных загрязнений, кроме собственно реакторов японских АЭС. Почему-то забывается, что в АЭС охлаждают не только активную зону реактора, но и бассейны выдержки. Ведь при каждом блоке любой атомной станции мира есть бассейны выдержки, куда из реактора выгружают топливо, отслужившее свой срок; эти бассейны тоже нуждаются в регулярном охлаждении, иначе вода в них станет закипать и выкипать, оголяя стержни, которые станут плавиться, а их радиоактивность пойдёт в окружающую среду.
Касательно разговоров о том, что эти радиоактивные выбросы далеко не пойдут... Недавно было сообщение, что радиоактивный йод уже появился на Украине. (Во время подготовки интервью ряд СМИ сообщил о том, что "следы радиоактивного йода обнаружены в пробах воздуха в Приморье". - Авт.). Насколько это верно, не знаю, но точно знаю, что при каждом подобном взрыве водорода, радиоактивные поля вокруг атомных станций увеличиваются. Это происходит потому, что вскипающая в нижней части реактора вода выбрасывает вместе с паром тепловыделяющие элементы с радиоактивными осколками. И это будет продолжать происходить, хотим мы этого или нет.
Вам лично приходилось сталкиваться с работой АЭС в условиях землетрясения?
- Приходилось. В 1989 году мне, министру атомной энергетики СССР, звонит директор Армянской АЭС Вартанян: "В Спитаке произошло землетрясение силой 9 баллов, у нас никаких повреждений нет, станция работает, но пришло предписание атомнадзора оба её блока закрыть". К слову, защита, которая автоматически заглушает реактор в случае подземных толчков, на Армянской АЭС была выставлена на 6 баллов, а у них на станции было только 5,9. Прошу Вартаняна проверить, нет ли защемлений трубопровода. Проверили: "Всё в порядке". "Тогда под мою ответственность блоки не останавливайте, продолжайте работать". Я знал, что юг СССР - самый неблагополучный регион страны с точки зрения обеспечения электроэнергией, а Армянская АЭС обеспечивала 65% потребностей республики в электроэнергии. Закрой её и спасательно-восстановительные работы в Спитаке и Ленинакане, которые там шли круглосуточно, станет проводить очень сложно. Между прочим, Армянская станция стоит на мощном, массивном плато - это место выбирал известный специалист по землетрясениям, поэтому она и не пострадала, а вот в Японии вариант с цунами, очевидно, не учитывался.
А Армянскую АЭС тем не менее вскоре закрыли. Николай Иванович Рыжков, лично контролировавший работы по ликвидации последствий землетрясения, в ответ на мои возражения в полу-шутку сказал: "Будем давать электричество на два часа в день, а зимой сидеть в шубах". Так, к сожалению, впоследствии и произошло.
Кстати, каждую весну мы в министерстве выпускали распоряжение о подготовке станций к зиме, ушло тогда такое распоряжение и на неработающую Армянскую АЭС. Да, станция стояла, но топливо-то в ней оставалось, значит, происходили и тепловыделения, и если бы мы не обеспечивали охлаждение реакторов и бассейнов выдержки отработанного топлива, о которых я вам говорил, то могли получить неприятности, которые сейчас и происходят в Японии.
Исполняется 25 лет аварии на Чернобыльской АЭС, устранять последствия которой - в частности принимать установку саркофага над злосчастным 4-м энергоблоком - довелось в качестве министра атомной энергетики СССР и Вам. Как Вы узнали об этой аварии и сразу ли в полной мере поняли масштабы катастрофы?
- Чернобыльская авария застала меня в Москве. Была суббота. В министерстве среднего машиностроения, в состав которого входили все АЭС страны, проходил партийно-хозяйственный актив. Я, в то время ещё директор Игналинской АЭС, приехал пораньше. Захожу к первому замминистра Мешкову Александру Григорьевичу. Он говорит: "Хорошо, что зашёл. Садись. Слушай. Сейчас буду разговаривать с дирекцией Чернобыльской станции. Там произошла тяжёлая авария". Первый же вопрос его был: "Как охлаждается реактор?" Ему отвечают: "Охлаждается нормально, но у нас нет дополнительных поглотителей". То есть в 9.20 утра, когда происходил этот разговор, спустя 8 часов после аварии, когда никакого реактора уже не было в помине, а был лишь сильный пожар, Мешкова убеждали, что "всё нормально", да ещё просили дополнительные поглотители нейтронов, хотя на станцию уже и зайти-то было нельзя.
Мешков меня спрашивает: "У тебя есть лишние поглотители? Звони главному инженеру, пусть отправит их на Чернобыльскую станцию". Звоню. Ведь раз требуют поглотители, значит можно зайти в центральный зал, опустить их в пустые каналы... Я на всякий случай распоряжаюсь взять пробы в 30-километровой зоне вокруг станции, где у всех АЭС равномерно распределены датчики; хотя, в принципе, когда станция работает нормально, мы с них снимали показания только раз в месяц, чтобы зафиксировать изменился ли радиоактивный фон в сравнении с естественным.
На коллегии в министерстве собравшимся об аварии так со слов её руководства и сообщили: на ЧАЭС было два взрыва и всё. На следующий день после аварии я приехал к себе на Игналинскую и по вч-связи стал звонить в Чернобыль. Дозвонился. Прошу замминистра Мешкова, который уже был там. Он говорит: "Поглотители, которые вы сюда отправили, уже не нужны. Реактора больше нет!"
Виноват ли, на Ваш взгляд, кто-то конкретно в обширном радиоактивном заражении гражданского населения, как это произошло в Чернобыле? Можно ли было его избежать в таких масштабах?
- Можно. На всех станциях была специальная кнопка, которую в случае большой аварии с выходом радиоактивности в окружающую среду, следовало нажать, после чего сообщение об аварии в автоматическом режиме шло в горком партии, в исполком, в милицию, специалистам станции и так далее. Кроме того, после нажатия этой кнопки, по всем громкоговорителям рядом со станцией тоже автоматически должно было начать передаваться обращение к гражданам: никто не должен находиться на улице, во всех помещениях закрыть окна и форточки, радиоактивное загрязнение. Но эту кнопку никто на Чернобыльской станции не нажал. Растерялись. Руководство ЧАЭС не знало, что делать. А ведь люди гуляли, как ни в чём не бывало, по улицам. Более того, некоторые строители-монтажники даже подъезжали с детьми поближе к станции, смотрели, как она горит.
Помню одну женщину с ребёнком. Она получила на щитовидную железу 400 бэр - биологического эквивалента рентгена - очень большую величину. Но её двухлетний сын получил аж 1200 бэр. Поинтересовались, откуда она. Выяснилось, что с хутора, который располагался как раз по направлению ветра с Чернобыльской станции, куда и пошла самая грязь. "Я, - говорит, - находилась в хате, убиралась, а мальчик на улице играл в песочнице". Так вот эта хата, в которой даже не были закрыты форточки, в три раза снизила воздействие радиации на её щитовидную железу. То есть, повторяю, если бы по инструкции была нажата кнопка, как действовать населению в этой критической ситуации, это значительно снизило бы степень радиационного поражения людей, живущих вблизи станции. Кроме того, в Чернобыле был специальный запас нерадиоактивных йодистых таблеток. По инструкции персонал станции должен был разносить их населению. Выпив такую таблетку, человек насыщает щитовидку нерадиоактивным йодом, и она уже не будет брать радиоактивный; вот почему, кстати, сейчас на Дальнем Востоке так активно раскупают йод. Но тогда в Чернобыле даже такие элементарные вещи не делались.
А возможна была эта дикость потому, что директор Чернобыльской атомной станции перешёл работать на неё с тепловой станции и физику реактора совершенно не знал. Незадолго до этого сняли главного инженера Чернобыльской АЭС, специалиста из Томска-7, где есть промышленные ядерные реакторы по производству плутония, сняли за то, что он призывал не скрывать нарушения, а на его место поставили опять же специалиста с тепловой станции, который в ядерной энергетике ни бе ни ме. Заместитель главного инженера пришёл на ЧАЭС с завода в Комсомольске-на-Амуре, специализировавшегося на ремонте атомных подводных лодок. Но ведь физика водо-водяного реактора и физика реактора на графитовом замедлителе - это совершенно разные вещи. Именно эти люди - и никто меня в этом не переубедит - и виноваты и в самой аварии, и в её последствиях. Директор станции, её главный инженер и его заместитель по эксплуатации. Все они потом получили по семь лет заключения. Директор и главный инженер живы до сих пор, а заместитель главного инженера Дятлов умер.
За минувшую после этой трагедии четверть века каких только версий относительно причин взрыва на 4-ом энергоблоке не выдвигалось: и официальных, и неофициальных. Но кому, как ни Вам, лучше всех известно, в чём истинные причины аварии. Понимаю, в двух словах и доступным языком об этом не расскажешь, но всё же... Начните, пожалуйста, с того, как собственно произошла авария?
- После пуска любого блока любого вида АЭС у нас или за рубежом обязательно проводится программа, которая является элементом ввода этого блока в эксплуатацию. Суть её состоит в том, что необходимо определить, сколько времени, в случае отключения внешних источников электроэнергии, понадобится автономной дизельной станции, чтобы набрать необходимые обороты, обеспечивающие работу системы охлаждения блока и - главное - хватит ли на это время вырабатываемой самим реактором электроэнергии - даже в полностью заглушенном реакторе на турбогенератор ещё поступает пар, вращает его, вырабатывая электроэнергию на собственные нужды - чтобы продолжали работать насосы охлаждения реактора. Это небольшая величина - около минуты, но порядок работы реактора в это время принципиально важно установить, потому что если даже минуту в нём не снимать тепло, то может начать плавиться топливо, могут выделяться накопившиеся радиоактивные осколки, водород, становящийся при определённых условиях взрывоопасной смесью, и рано или поздно обязательно произойдёт взрыв. Эксперимент по установлению показателей работы реакторов в условиях отсутствия внешней электроэнергии проводился на всех блоках ЧАЭС. Везде прошёл успешно, а на 4-ом блоке - нет, старший инженер не смог поставить реактор на автоматический режим поддержания мощности в 250 электрических мгвт, и он провалился в так называемую йодную яму, поэтому снять все необходимые характеристики не успели. В тот раз ничего не случилось. Подождали два дня, а затем, как и положено, стали подниматься.
А 26 апреля произошло всё то же самое, но когда до отключения внешних источников энергии реактор провалился, его решили сразу поднимать на мощность, а этого делать ни в коем случае было нельзя. После я беседовал с начальником смены, во время которой и произошла авария, с Борисом Васильевичем Рогожкиным. Спрашиваю: "Тебе ведь доложили, что оперативный запас реактивности после снижения мощности для проведения эксперимента упал на 50% ниже регламентного?". "Доложили". А согласно инструкции, если оперативный запас реактивности меньше 15 стержней, реактор должен быть немедленно заглушен. У них же оставалось всего 1,9 стержня, нечем было управлять нейтронным потоком в реакторе, а они лишь снизили мощность до 50% и продолжали работать. Как назло, в это время на Украине на одной из тепловых станций вылетел блок в 300 мгвт, то есть в регионе возник дефицит электричества. Но если бы главный инженер и директор станции знали бы физику реактора, то они бы, несмотря ни на что, продолжили снижать мощность и спокойно реактор заглушили бы - оперативный запас реактивности ещё позволял. Но они не только этого не сделали, они даже не оставили записи о своих действиях в оперативном журнале. Да ещё и отключили 5 степеней защиты, чтобы если реактор провалился бы в йодную яму, его можно было бы поднять сразу, и продолжать работать. А была бы защита - никакой аварии не было.
Таких нарушений мы насчитали 16! Естественно, что в конце концов поток нейтронов стал неуправляемым, реактор перегрелся и взорвался. После аварии были обнаружены и конструкторские недостатки станции и её проектные недоработки, которые тоже стали одной из причин катастрофы. ЧАЭС была спроектирована таким образом, что при перегорании всего двух каналов вентиляция переставала справляться с выбросом радиоактивных газов, в результате чего начинало подниматься давление в реакторном пространстве; когда я позже спрашивал операторов центрального зала, не заметили они чего-нибудь необычного перед взрывом, они говорили: "Обычно у нас прохладно, хорошо работает вентиляции, а тут вдруг стало как в бане", - значит, к тому времени уже пережгли несколько каналов, возникло давление, и пар начал проникать в зал. Потом давление слегка подбросило верхнюю закрывающую часть реактора (так называемую "Елену") массой более 300 тонн, но она не отлетела в сторону, а встала градусов на 15 вкривь. Так что зря, кстати, туда потом сыпали песок с вертолётов - в активную зону он практически не попадал, а так и оставался сверху.
Говорят, что последствия чернобыльской аварии ликвидировали в авральном режиме практически голыми руками, чем подвергли лучевой болезни спасателей, но минимизировали вред радиации для населения, а на "Фукусиме", сберегая здоровье конкретных спасателей, позволяют радиации распространяться дальше, не заботясь о населении.
- Нет, конечно, это не так. При ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС было допущено много глупостей и ошибок, но прежде всего как раз потому, что аналогов катастрофы, которая там произошла, с выходом такого количества радиации в окружающую среду, до этого в истории человечества не было; в 1979 году американцы расплавили активную зону реактора, но у них не произошло взрыва, потому что, не потеряв внешнюю электроэнергию, они успели наладить охлаждение реактора, то, чего как раз никак не могут сделать японцы.
Действительно, в Чернобыле ввели в действие сразу большое количество людей, хотя делать этого было, конечно, нельзя, это было бессмысленно при таком сильном облучении. Должны были работать только специалисты, в небольших количествах. Зачем посылали людей на крышу энергоблока? Чтобы уменьшить там радиацию? Но уменьшить её там было невозможно, зато облучили людей, которые сбрасывали с крыши осколки радиоактивных элементов.
Окончательно выброс радиации в окружающую среду в Чернобыле прекратился лишь после того, когда был создан объект "Укрытие" для 4-го энергоблока ЧАЭС, его ещё называют саркофагом. 21 июля 1986 года меня назначили министром атомной энергетики СССР. В этом ранге, как вы уже упомянули, я и был руководителем комиссии по приёмке "Укрытия". А непосредственно закрывали саркофаг специалисты министерства среднего машиностроения, которые имели опыт работы на заводах по производству урана-235 - материала, который идёт на заряды для атомных бомб и является запалом для водородного оружия, то есть специалисты, которые хорошо знали эту отрасль. Другие министерства с этой работой просто не справились бы. Причём тогда был установлен не только сам саркофаг, но и создана система вентиляции в нём, воздух из саркофага пропускали только через фильтры очистки.
В 1976-1983 годах Вы работали директором Ленинградской АЭС. До Вас на этой станции было несколько чрезвычайных происшествий, одно из которых 30 ноября 1975 года даже с частичным разрушением активной зоны реактора на 1-м блоке, когда в окружающую среду были выброшены высокоактивные радионуклиды.
- Тогда в результате ошибок персонала пережгли несколько каналов охлаждения реактора. При пуско-наладочных работах был неправильно отрегулирован расход воды в одном из каналов охлаждения, подача воды в этот канал была меньше, чем нужно. А при подъёме мощности реактора после планового ремонта не хватило воды для охлаждения тепловыделяющего элемента, и он расплавился. А так как на первых двух энергоблоках АЭС не было блоков локализации выбросов радиоактивного пара, которые в такой ситуации происходят, всё и пошло в атмосферу. Но, заметьте, это были результаты выбросов из-за одного единственного расплавившегося технологического канала, а всего их 1660! Вот в Чернобыле все 1660 расплавились, а на Ленинградской станции, повторяю, только один. Кстати, меня перевели на Ленинградскую АЭС, потому что там как раз стали забывать опыт промышленных реакторов. 3-й и 4-й блоки станции уже пускались при мне. В них в случае расплавления топлива, пароводяная смесь конденсировалась и охлаждалась с помощью блоков защиты.
У Вас были какие-нибудь данные, достигали ли Ленинграда за всё время работы Ленинградской АЭС какие-нибудь радиоактивные выбросы?
- Знаю точно, что до Ленинграда долетала радиация после чернобыльской аварии. В небольших количествах, но была. А во время аварии на Ленинградской станции, о которой вы спрашивали, был выброс радиоактивного йода всего с одного канала, как мы уже говорили. Важно также понять, что долгоживущих радиоактивных элементов во время того выброса в окружающую среду не было.
Знаю, что после чернобыльской аварии на Ленинградской станции было многое сделано с точки зрения физических характеристик реактора, и с точки зрения управления защитой. Сейчас на Ленинградской станции стоит быстродействующая защита; на Чернобыльской АЭС стержень, который осуществлял заглушку реактора, доходил до конца за 18 секунд, а на Ленинградской АЭС сегодня он доходит за 6 секунд. Это существенно.
Был ли на Вашей памяти радиоактивен Финский залив у побережья, где расположена Ленинградская АЭС?
- Нет, никогда не был. В Финский залив скорее сбрасывали всякую химию. И не только мы.
На что с точки зрения безопасности с учётом информации из Японии стоит обратить внимание лицам, отвечающим за работу Ленинградской АЭС?
- Теперь ясно, что на цунами. Надо внимательно в этом плане взглянуть на Финский залив. Всё-таки Ленинградская станция стоит на берегу. Само собой, всегда существует опасность какого-то экстраординарного шторма, но куда реальней крупный взрыв. Если он произойдёт вблизи побережья, где расположена станция, то может получиться волна, которая выведет энергообеспечение блоков из строя. Но, повторяю, сначала надо очень внимательно посмотреть, как всё происходило в Японии, а потом делать окончательные выводы.
Диверсии. Опять же, со стороны залива. Да, стоят заградительные решётки там, где вода для охлаждения турбин подаётся из Финского залива. Но если диверсант пустит хорошую плавучую бомбу, то тут же выйдет из строя насосная станция. Не знаю, как сейчас, но в то время, когда директором Ленинградской АЭС был я, канал, по которому на станцию из залива подавали воду, не входил в огороженную зону. Спокойно ходили рыбаки. Помню, был даже случай, что они якобы даже видели аквалангиста вблизи станции. К нам разбираться тогда приехал капитан первого ранга, занимающийся подводными диверсантами. Он, между прочим, рассказал мне, что американцы через Иран пустили по Каспию подводную мини-лодку, которая прошла почти через всю Волгу, в том числе и через шлюзы вместе с нашими теплоходами. Диверсанта этого всё-таки поймали, правда, уже на болгарском побережье. Сначала наши не поверили в его рассказ о том, как он попал в СССР, а потом в Болгарию, но он упомянул всё, что видел на своём пути, и оставалось только развести руками.
Далее. Сегодня не очень понятно, закрытая зона Сосновый Бор или нет. Да, на поезд, если ты не имеешь там прописки, тебе билет не продадут, но ты можешь купить билет на электричку до Ломоносова, доплатить контролёрам и, пожалуйста, - проезжай, кто хочет. Есть старая дорога, по которой можно попасть в Сосновый Бор, на ней поста нет. Если из Бора ехать на Волосово, там тоже открыта дорога. С точки зрения безопасности АЭС важно контролировать всех новых приезжих в город; сейчас там кого только нет: и с Кавказа, и откуда угодно.
Хоть и существует сегодня официальный запрет полётов над атомными станциями, но о нём, мне кажется, стоит ещё раз напомнить, и гражданским, и военным. Когда я работал директором Игналинской АЭС, то был свидетелем, как во время учений штурмовик пролетел над реакторным блоком нашей станции на высоте 400-500 метров. Хотя и тогда уже действовал запрет на полёты над АЭС. А сегодня, когда фактически существует право полётов на частных самолётах, меня такая ситуация очень настораживает. Случись что-нибудь, упадёт такой самолёт на АЭС, взрыва, как в Чернобыле, конечно, не будет, но неприятностей с выходом радиоактивности не оберёшься.
С точки зрения безопасности важны и требования, которые предъявляются к руководству станции. Почему на Ленинградской АЭС так часто менялись главные инженеры? Мне непонятно. А ведь сегодня, невзирая ни на какие указания сверху, заглушить реактор имеет право руководитель, начиная с главного инженера. Это очень важно. Не надо командовать людьми, как командовали до взрыва на Чернобыльской АЭС. Кадры очень важны. Ведь каким бы хорошим ни был директор станции, если он не воспитывает и не готовит себе замену, после его ухода жди неприятностей.
Дмитрий Медведев предложил ужесточить режим открытия новых АЭС, ввести регулярный автоматический мониторинг радиоактивного фона и давать его в онлайн-режиме в Интернете, а также расширить полномочия МАГАТЭ. Какие из инициатив президента Вы бы поддержали, а какие нет?
- Что касается мониторинга радиоактивного фона - здесь я не вижу никаких проблем, чтобы его не осуществлять. А вот осуществить ужесточение режима открытия новых АЭС будет сложнее. С моей точки зрения, здесь прежде всего надо обратить внимание на монтажные организации, которые сейчас занимаются строительством АЭС. В министерстве среднего машиностроения и министерстве энергетики СССР были очень мощные строительно-монтажные и наладочные организации, которые, закончив строительство одной АЭС, переезжали строить другую. Таким образом они накапливали опыт и прекрасно знали очень жёсткие требования к строительству атомных станций. Сегодня эти строительно-монтажные организации разрушены. А что взамен?
Как мне рассказывают, к примеру, Ленинградскую АЭС-2 сейчас хотят сдавать "под ключ". То есть нашлась организация, которая берёт на себя весь цикл строительства. Что меня в этой ситуации настораживает... А есть ли в этой строительной организации специалисты, знающие эксплуатацию АЭС? Вряд ли. По моим сведениям, и я склонен им верить, при строительстве Ленинградской АЭС-2 уже существует очень много нестыковок в сравнении с проектом, задействовано слишком большое количество подрядчиков и субподрядчиков... Надо бы обратить на это внимание. Хотя, в принципе, опыт неплохой, на Западе именно "под ключ" и сдают АЭС, но там в строительстве станций обязательно участвуют люди, разбирающиеся в эксплуатации АЭС.
Говоря о расширении полномочий МАГАТЭ, надо помнить, что эта организация и так периодически проводила проверки, в том числе и на наших станциях. Правда, по результатам этих проверок имела право давать только рекомендательные предложения, которые можно было выполнять, а можно было и не выполнять. Так что думать в отношении того, чтобы выводы проверок МАГАТЭ были обязательны к выполнению, надо. Помню, в 1988 году я был на сессии МАГАТЭ, где в очередной раз обсуждали аварию на Чернобыльской АЭС. Ко мне подошли специалисты из Англии, США, Франции и говорят: "Николай Фёдорович, приглашаем вас принять участие в создании ассоциации так называемых независимых операторов атомных электростанций". Хотят наладить обмен опытом. Полномочий от правительства на работу в создании этой ассоциации у меня не было, тем не менее, я посчитал нужным, чтобы такая организация была создана. Мне предложили провести учредительное заседание ассоциации в Москве в мае 1989 года. Я согласился. Кто туда входил и входит сейчас? Те операторы, которые непосредственно управляют работой реакторов. Наши ездят за рубеж, работают на их станциях, сдают там экзамены, иностранцы едут к нам за тем же самым. Так что то, что после японской катастрофы президент предлагает углубить сотрудничество по эксплуатации АЭС, вполне логично.
От себя хотели бы добавить какие-нибудь инициативы такого рода?
- От себя бы добавил, что, тщательно проанализировав последствия японских событий, на мой взгляд, надо создать новые стандарты эксплуатации АЭС: для станций с водо-водяным энергетическим реактором - один стандарт, для станций с реактором большой мощности канального типа - другой.
Кроме того, надо учиться прекрасной организации труда у японцев. За такой короткий срок суметь эвакуировать практически весь персонал...
Это очень хорошая работа! Завидую я и их порядочности как нации. Случись у нас сейчас такое, у нас бы и цены вверх полетели, и началось бы мародёрство. Там этого ничего нет! В Чернобыле было не столько мародёрство, сколько воровство. Люди, уезжая, побросали там свои машины, а военные, которых туда понагнали, разбирали их на запчасти, хотя их предупреждали, что ничего трогать нельзя, опасно для здоровья. Многие местные жители уехали на своих автомобилях, а затем, зная, что они грязные, тем не менее, продали их.
Правда, были и благородные поступки. Литовские власти, например, когда мы сказали, что в зоне Игналинской АЭС в небольших количествах, но появился радиоактивный йод из Чернобыля, сразу всё молоко, которое производили колхозы и частники, пустили на производство сыра, а в продажу стали давать только порошковое. Производство сыра занимало несколько месяцев, поэтому даже если в молоко и попал радиоактивный йод, то за это время он окончательно распадался.
Как Вы относитесь к звучащим сегодня призывам человечеству полностью отказаться от атомной энергетики?
- Нет, ну, конечно, в принципе, можно полностью отказаться от АЭС, но что будет взамен? Представьте, что только для того, чтобы заменить всего один энергоблок АЭС, теплоэлектростанция выбрасывает в атмосферу в год сотни тысяч тонн углекислого газа! А атомная станция кислород не сжигает и углекислый газ не выбрасывает. И как в такой ситуации вы будете компенсировать мощности закрытых АЭС? Кроме углекислого газа в случае, если сжигать уголь, будут выделяться и радиоактивные элементы. В малых дозах, но будут. Если вспомнить о гидроэлектростанциях, то надо не забывать, что энергетике, вырабатываемой таким образом, есть предел. Она никогда не даст мощности всех АЭС. Так что отказываться от развития атомной энергетики ни в коем случае нельзя. Да, надо ужесточать требования к размещению АЭС, но, скажем, я уверен, что даже Франция вряд ли откажется от атомных станций, которые размещены рядом с Парижем.
Конечно, паника по поводу аварий на японских АЭС ударит - и уже бьёт - по развитию атомной энергетики во всём мире. Китай, Индия, где была намечена очень большая программа по строительству АЭС, говорят о пересмотре атомных проектов. Чернобыльская авария в своё время ведь тоже нанесла удар по престижу атомной энергетики во всех странах, её развитие затормозилось. Только в СССР были закрыты уже активно строившиеся Башкирская АЭС, Татарская АЭС, Крымская АЭС, Костромская АЭС. Я считаю, это было сделано неправильно. Но - настояла общественность. Было мнение даже закрыть все отечественные станции-РБМК, все до одного блока такого типа реакторов. Вот вам - прямая реакция на Чернобыль. Кстати, многие из тех, кто тогда были противниками АЭС, сегодня двумя руками за атомную энергетику.
Понимая, что миграционные потоки с японских территорий, подвергшихся радиационному загрязнению, в той или иной степени будут продолжаться, многих в этой связи интересует закономерный вопрос: является ли радиационное поражение человека опасностью для окружающих?
- Нет, не является. Опасно, если такой человек, в загрязнённой радиоактивными выбросами одежде придёт в чистую квартиру, распавшиеся по всей квартире радиоактивные элементы будет собрать трудно. Или. Очень вредно вдыхать альфа-частицы, потому что в этом случае облучение будет касаться непосредственно органов и будет там действовать постоянно; попадание радиации внутрь очень опасно. А так, человек даже уже болеющий лучевой болезнью, но отмытый и прошедший санобработку, для других людей опасности не представляет.
К слову, когда на следующий день после чернобыльского взрыва я прилетел к себе на Игналинскую станцию, то тут же написал оперативное распоряжение, с которым всех сотрудников ознакомили под роспись. Суть его была в том, что в случае, если к сотрудникам нашей станции или к работникам монтажных организаций начнут приезжать знакомые или родственники с Чернобыльской АЭС, то сразу в квартиру их пускать нельзя. Мы организовали круглосуточное дежурство дозиметристов и врачей в санпропускниках, и тех, кто приезжал к нам из Чернобыля, сразу со станции туда и направляли. В общей сложности приехало 87 семей. В санпропускниках их отмывали, замеряли полученный щитовидной железой йод.
Когда в Припяти можно будет купаться и ловить рыбу?
- Если не мутить донные отложения, то купаться можно и сейчас; тяжёлый радиоактивный элемент ведь в водоёмах откладывается в ил, уходит вниз. А рыбу, конечно, надо проверять; к слову, рыба, которая водится около Японии, через какое-то время может набрать радиоактивности, не сразу, но может, так что её надо будет обязательно проверять. (1 апреля появилась новость о запрете в РФ на рыбу японского производства). Кстати, и сейчас в запретной зоне вокруг Чернобыля живут люди. Основной вред радиации, как я говорил - если она попадает во внутренние органы. То есть картошку, конечно, надо почистить, помыть, а уже затем есть. А воду даже пить можно. Она же проточная, чистая, если, повторяю, не баламутить дно. Так что было большой ошибкой переселять людей из некоторых зон рядом с Чернобыльской АЭС, где они могли бы жить и по сей день. Многие медицинские эксперты тогда утверждали, что гораздо больший вред таким людям нанесёт не незначительная радиация, а стресс, который они получат, насильно оторвавшись от насиженных мест, где веками жили их предки. В этом смысле японцы, в отличие от нас, не паникёры, многие, кто хотел остаться, остались.
Николай Фёдорович, водка действительно выводит радиацию?
- Да, не-е-ет!.. (Смеётся) Водка не выводит. Красные сухие вина в какой-то мере действительно способствуют выводу радиации. А если обычный человек подозревает, что подвергся радиации и хочет как-то себя обезопасить, то он должен понимать, что с точки зрения гамма-излучения не надо никакого душа, с точки зрения альфа-излучения - то есть непосредственно частиц от плутония, урана-235 или урана-238 - то, конечно, лучше проверить себя на приборах. Дозиметр в этой ситуации ничего не покажет, нужны более точные приборы. Вымыться с мылом, постирать бельё, и снова замерить. До нуля, конечно, сразу не отмоешься, а одежду, честно говоря, лучше выбросить. Я, кстати, за свою жизнь получил 100-150 бэр, правда, постепенно. И ничего, как видите, 84-й год уже пошёл. Так что не пугайте, пожалуйста, читателей.
Беседовал Лев Сирин, Москва, «Фонтанка.ру»
