Право сильного и безжалостные США. Главный организатор ПМЭФ рассказал, о чем был этот форум

Советник президента Антон Кобяков 21 июня провел брифинг перед журналистами. Проводил он его как ответственный секретарь оргкомитета ПМЭФ, но круг тем увеличился, без преувеличения, до размеров земного шара. От организатора главного международного форума страны все это звучит вдвойне интересно.

Ниже — пересказ основных пунктов выступления Антона Кобякова.

ПМЭФ-2025 прошел под лозунгом «Общие ценности — основа роста в многополярном мире». Но пока все непросто: международное право исчезло, осталось право сильного, только суверенные государства пройдут через период геополитической трансформации.

Если коротко, западные демократии скатились к диктатуре, «переобуваются в воздухе», цена их слов практически равняется нулю, да и вообще «понять, что же говорит тебе западный партнер, невозможно».

Роли распределены так.

• «США увеличивают военный бюджет. Это сигнал всему миру. Расходы на ВПК растут и в Европе. И это очень важная и тревожная тенденция».

• «Британцы 200−300 лет назад занимались терроризмом, подстрекательством, манипулированием другими, пиратством. Это их естественная среда, позволившая в свое время стать владычицей морей». Кобяков при этом вспоминает шутку, что если сомалийским пиратам позволить безнаказанно грабить суда два века, то у них появится своя королева, фондовый рынок и самый богатый музей.

• «С Евросоюзом в его нынешнем виде разговаривать невозможно».

«Часть Запада нас прямо называет главной угрозой, своим противником, — напомнил Кобяков. — Например, гражданам Британии вслед за соседями из ЕС рекомендовали собрать продукты питания, средства первой необходимости на 72 часа на случай российского вооруженного вторжения. У нас по такому случаю говорят, что на воре шапка горит… Понятно, что они мать родную продадут, чтобы поссорить нас, посеять конфликт, но думаю, что они в конечном итоге надорвутся».

Зато «крах, к которому движется европейский интеграционный проект ЕС, вызывает к жизни новый этап нашей евразийской интеграции». Фундамент ее — союзное государство России и Белоруссии.

«В год 80-летия Победы во Второй мировой войне, в год 80-летия Потсдамской конференции, где они с нами договорились по фашизму и нацизму и о том, что этому положен конец, и подписали с нами соглашение, где были сформулированы принципы нового мироустройства без фашистской и нацистской идеологии, мы констатируем и фиксируем: они это опять все реинкарнировали. Они лезут на нашу территорию со своими грязными ногами», — заявил Кобяков.

Ответ будет таким: «Мы долго, терпеливо предупреждаем и будем предупреждать. Но после предупреждений, когда будут — надеюсь, этого не произойдет, — исчерпаны аргументы, всё будет очень быстро и очень традиционно для нацистов в их логове».

Кобяков говорил о неприкрытой ведущей роли Запада в конфликте: «Сводный индекс оборонных компаний Европы, то есть стоимость акций ключевых компаний ВПК, с начала года — уже плюс 70%. „Рено“, например, которое у нас в Тольятти владело „Тольяттиазотом“ и по свистку убежало, вообще заявило, что они на Украине построят завод по производству беспилотников. Ну, в общем-то, законная цель в нашем конфликте на Украине».

Основной игрок — Великобритания. «Меморандум, который передали нам в Стамбуле украинские переговорщики, однозначно написан британцами, а только потом был переведен на украинский язык, — заявил советник президента. — Причем Британия так зашла далеко в руководстве этим конфликтом, что уже открыто устами кадровых военных говорит, что готова помочь Украине разработать собственное ядерное оружие в рамках договора о стратегическом партнерстве».

Последствия всего этого тяжелые. «Они должны понимать, говоря о России и Украине, что для России украинский конфликт — это конфликт внутри российского мира и в сознании многих западное участие — это чистая интервенция», — предупредил Кобяков. Но одновременно значение этого конфликта обширнее: «Украинский кризис давно превратился в большой евразийский кризис, потому что геоэкономически это разрывает надолго связь России и ЕС».

Кобяков отметил двойные стандарты и лицемерие Запада в оценке украинского и иранского кризисов. Пострадавшие ему очевидны: «Это, по нашим оценкам, пятикратный удар сразу и по Ирану, и по Китаю, и по Европе, и по российским интересам, и в целом по мировой экономике, и по сырьевым рынкам в первую очередь» .

Как, впрочем, и бенефициары: «Конечно, для США происходящее на Ближнем Востоке крайне выгодно. Нужно сказать откровенно, в борьбе за контроль над торговыми маршрутами, ресурсами и зонами влияния мирная жизнь в регионе фактически разрушена».

Главная тенденция — фрагментация мировой экономики, двигатель этого — США с их тарифными войнами: «Даже МВФ и ВТО прогнозируют, что торговая война Вашингтона и Пекина разделит мир на два блока». В этом пейзаже, впрочем, останется место и для других экономических макрозон. Это, например, ЕС, «если, конечно, не развалится». И это «мы с нашими соседями» на фундаменте ЕАЭС.

Объясняется все это попытками США радикально решить проблему своего госдолга. Пока он все еще растет, и Вашингтон может сдвинуть лимиты еще дальше — до 40 трлн. «Этот облигационный рынок такого чудовищного размера аномален, и вернуть такие суммы невозможно. США нужно параллельно решить проблемы отрицательного торгового баланса и дефицита бюджета. Отсюда и требования к другим странам выровнять торговлю через тарифы. То есть, попросту выражаясь, заплатить Америке больше или перевести свои производства на их рынок, — пояснил он свою мысль. — В попытке решить свои проблемы Соединенные Штаты никого не пожалели, как не жалели никогда. Они уже решили идти через разрушение чужих рынков, через ломку глобальной финансовой системы и провоцирование конфликтов в разных регионах мира, прежде всего в Евразии».

Ценность, к которой постоянно возвращался Кобяков, — суверенитет. Только он позволяет государству с минимальными потерями проходить период геополитической трансформации. «Наши национальные интересы важнее их миропорядка», — заявил он.

Среди прочего стране требуется внутренняя деглобализация, переоценка роли России в международных организациях: «Мы выступаем против расширения полномочий в ВОЗ и внешнего мониторинга нашего, обеспечивающего контроль над нами, а ВОЗ на наших с вами сессиях здесь на ПМЭФ в рамках дискуссии опять предлагал сотрудничество на своих условиях. Вот это и есть внутренняя деглобализация: мы должны понимать, где наши есть интересы, а где наших интересов нет. Например, ВТО. Что мы делаем в ВТО?»

Кобяков заявил, что нужно выстраивать новые отношения с зарубежным бизнесом, «который по свистку убежал в 22-м году». «Они не просто убежали, и вот сейчас говорят, мы вернемся. Они нам нанесли значительный ущерб. И этот ущерб мы надеемся, что они нам его возместят. По крайней мере, это будет одним из условий возвращения, — подчеркнул советник президента. — Но что значит вернуться в нашу экономику? Торговать только лишь в Москве, во Владивостоке, в Санкт-Петербурге, на территории России или торговать на новых наших, как мы их называем, исторических территориях? Это тоже наши условия».

«Не только номинальная, но и самая высокая в мире реальная процентная ставка призвана замедлить инфляцию, — заявил Кобяков. — Но замедляется ли инфляция так, как того хотелось бы? Инфляционные ожидания пока растут, а спрос удовлетворить пока не можем. Но инфляция, по заявлениям [Эльвиры] Набиуллиной, замедляется. Будем верить. Доволен ли бизнес такой ситуацией? Довольных, честно говоря, пока мало, их не особенно слышно».

«У нас при низкой безработице и высоком спросе на рабочие руки выбор все-таки непростой, — признал Кобяков. — Либо мы завозим как не в себя мигрантов — растет социальная напряженность. Не завозим — непонятно, где брать необходимые для высоких темпов просто рабочие руки».

Выход из этой дилеммы на поверхности, считает советник президента, — искусственный интеллект, роботизация, темные цеха, автоматизированные склады, портоукладчики: «Один из крупнейших производителей чипов вообще открыто сказал, что рынок человекоподобных роботов — уже вот он совсем, так сказать… Через 5 лет в производственном сегменте мы будем жить».

Один из важных государственных трендов, по словам Кобякова, — это биоэкономика. При этом он противопоставляет ее «зеленой афере» англосаксов, которые «пытались выкачать из других стран сотни миллиардов для своих рынков под эгидой этой зеленой экономики».

«Специалистом в этом плане является Greenpeace (деятельность организации признана нежелательной в России. — Прим. ред.). Просто откровенный специальный орган создан. Принцип государственного суверенитета несовместим с некой высшей экстерриториальной юрисдикцией: мы за экологию, поэтому вы не должны делать это, то и то, — настаивает советник президента. — До недавнего времени мы сталкивались с тем, что нам вообще не давали в Арктику заходить с предприятиями развития нашей экономики. Спрашивали, есть ли у каждого тюленя по чайнику, у каждого ли существует теплая шуба, обеспечили ли мы это.

Экология, конечно, очень важна, и мы обсуждаем на форуме необходимость приведения экосистемы в здоровое состояние, но связь экологической и экономической повестки — она уже, по крайней мере у нас, на ПМЭФ, в нормальном ключе, в спокойном, нормальном ключе, без Грет Тунберг, без западного хайпа. Биоэкономика — это набор простых, сложных биосистем, которые помогут создать новые продукты», — подытожил Кобяков.