«Какая разница, сегодня погибнете или через год». Мобилизованный из Петербурга хочет вернуться домой, но у него нет шизофрении

Он не может спать. Он разговаривает с трудом. Ему тяжело ездить в метро. Ему 45 лет, а он забывает, о чем говорил минуту назад. Так было не всегда. Это лечится при ранней диагностике и исключении причины заболевания — хронической усталости и перманентного стресса. Но мобилизованному с целыми руками и ногами после госпиталя только один путь — обратно на фронт. Потому что — «так надо».

Это не история о трусости или черствости. По просьбе близких мы не раскрываем имя военнослужащего, для удобства назовем его Тихон. Рассказать об этом петербуржце, одном из тысяч, нас побудил разговор военнослужащего и врача, который произошел в Военно-медицинской академии им. Кирова. Этот разговор удалось записать на видео.

— Вы почему ей не предлагаете замужество? Ну почему? Такая красивая женщина. Прямо любо-дорого посмотреть. Ей рожать надо.

Вопрос врача-психиатра застал Тихона врасплох. Смущенно улыбаясь, он пробормотал:

— Война кончится, и тогда…

— Она не кончится никогда, понимаете или нет? — перебила его врач. — …Весь мир воюет против нас, и мы не знаем, как мы с вами будем жить через год...

Пожалуй, это был самый странный в жизни 45-летнего Тихона разговор. Вместе с Ольгой (той самой, красивой, на которую доктору было приятно смотреть) он пришел на прием в Военно-медицинскую академию, рассчитывая на помощь. Десять месяцев на фронте, серьезное ранение, растерзанная в клочья психика — после этого, считают его близкие, необходимо тщательное обследование и лечение, которые он так в полной мере и не получил. Но милейшая на вид женщина, с мягким, похожим на мамин голосом была бескомпромиссна: «Не будет вам ВВК (военно-врачебной комиссии. — Прим. ред.), и ничего вам не будет. Вы будете воевать. Ну вы понимаете, что война есть война. А может быть, вы и погибнете там. Ну что теперь?..»

«Надо — значит, надо»

Тихон родился и вырос в Петербурге. Отец — пожарный, умер рано — вероятно, сказалось, что в молодости участвовал в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС. Мать — научный сотрудник, какое-то время преподавала в школе.

Тихон с юности работал руками, был физически крепок и здоров. Отучился в техникуме, работал в основном монтажником, слесарем. Последние несколько лет — на одном из предприятий на территории завода «Волна», где изготавливал металлические детали. Своих детей нет, официально никогда не женился.

«Жизнь у него была мирная. Обычный порядочный, законопослушный гражданин, без долгов по налогам и кредитов. За границей никогда не был, насколько я знаю. Ему нравится Россия. Вместе мы могли выехать на природу или в маленькие города. Как и большинство людей, он любил прогулки на свежем воздухе, встречи с друзьями», — рассказывает про Тихона Ольга.

Они встречаются восемь лет. Когда-то их познакомила общая приятельница. Ольга — графический дизайнер, работает на фрилансе, воспитывает ребенка от первого брака.

Жизнь перестала быть прежней осенью 2022 года. В октябре Тихону принесли повестку. Его дома не было, в получении расписалась мать.

«У него позиция была такая, что раз призвали, надо идти, поэтому он пошел в военкомат, и дальше быстро всё завертелось. Личную оценку боевым действиям он не давал. Говорил, что он законопослушный, надо — значит, надо. От срочной службы по возрасту он тоже не отлынивал. Но сейчас добровольцем идти не собирался», — рассказывает Ольга.

Редкая женщина будет рада тому, что ее мужчину забирают на фронт, но переубеждать Ольга тоже не стала. Решила, что нужно с уважением относиться к его позиции и морально-ценностным ориентирам, приняла происходящее таким, какое оно есть.

«Просыпаешься — вокруг тебя стреляют»

После двух месяцев тренировок и инструктажа на полигоне в Ленобласти Тихона перевели сначала под Курск и практически сразу — под донецкую Авдеевку. Он пробыл там 10 месяцев.

«Наше расположение было в километре от позиций, стрельба всегда. Ты ложишься спать, просыпаешься, вокруг тебя стреляют, дроны летают», — позже будет рассказывать Тихон врачу.

Тяжелое ранение получил во время штурма Авдеевки в ноябре 2023 года. Его вывезли в Донецк, оттуда — вертолётом в Ростов и санитарным поездом в Ульяновск. На восстановление и реабилитацию направили в родной Петербург.

«Снаряды распадались на много мелких частей, как бы осколков. Все, кто были рядом, получили множественные осколочные ранения. Тихону осколки попали в лицо: в челюсть и около глаз. В целом серьезно пострадала голова. Тело было защищено тёплой одеждой, поэтому там серьезных ранений нет. Часть осколков достали, а некоторые так и остались внутри, потому что если их доставать — только больше повреждений будет, как говорят медики», — поделилась Ольга.

Полк выздоравливающих

Тихона разместили в одной из военных частей на юге Петербурга. Эту часть между собой называют «полком выздоравливающих». Тихон ездил к врачам, иногда имея возможность переночевать у своей женщины.

«Когда я смотрю на него, я просто его не узнаю. Он без одышки на второй этаж подняться не может. Всё время дергает рукой или ногой. Не может находиться в людных местах: у него сразу появляется желание уйти, спрятаться. Остро реагирует на громкие хлопки, звуки взрыва», — рассказывает Ольга.

Из-за контузии глаза у мужчины упало зрение, ему постоянно необходимы очки. После ранения он стал хуже слышать: острота слуха в одном и другом ухе стала разной. Стабильно высокое давление, которое не удается нормализовать препаратами, и учащенный пульс (до 122 в состоянии покоя). Случаются проблемы с координацией, головокружение, из-за чего качает на эскалаторе в метро. Ольга старается не оставлять его одного, часто сопровождает в поездках к врачам, по возможности возит на автомобиле. У Тихона есть проблемы со сном.

«Он долго засыпает, а во сне его мучают кошмары. Может ночью проснуться, сесть — и он как бы проснулся, а в то же время и не совсем проснулся, не понимает, где находится. Таблетки не помогают или делают его общее состояние хуже, поэтому иногда перед сном он может выпить алкоголь для сна», — рассказывает Ольга.

Появились проблемы с мышлением и речью: в том, что Тихон говорит, часто нарушена логика повествования. Он может перепутать начало и конец фразы, забыть на ходу важный момент, а то и просто забыть, о чем только что говорил. Речь стала невнятной, как бы жёваной.

Тихон теперь почти всегда в плохом настроении, затрудняется описать, как себя чувствует, находится в состоянии постоянной усталости и сравнивает себя с овощем. А еще он начал пить.

«Может быть, вы и погибнете там. Ну что теперь?..»

В заполненном солнечным светом кабинете Военно-медицинской академии Тихон оказался по направлению от командира части. Пришел сюда вместе с Ольгой. Голос доктора обволакивал вкрадчивой лаской, был полон сочувствия и понимания. И оттого еще больнее звучали ее слова.

«Не будет вам ВВК, и ничего вам не будет. Вы будете воевать. Война есть война. Может быть, вы и погибнете там. Ну что теперь?..» — сказала врач.

Военно-врачебной комиссии не будет, потому что, говорила доктор, она для психических больных не проводится амбулаторно, а только в стационаре.

«Я вам сейчас другие таблеточки назначу, чтобы вы были поспокойнее и спали лучше, — отметала женщина все робкие возражения. — Вот вам зря говорят, что [у вас] психиатрия. Мы не будем вас освобождать от армии, от военной службы. У вас нет такой патологии. Это надо заболеть шизофренией, ну прям конкретно вот [чтобы быть комиссованным]. Ну слава богу, у вас этого нет, правда же? Таблеточки пейте, которые я вам сейчас назначу, они будут лучше вас успокаивать, и спать вы будете лучше. Вам только спиртное надо пить перестать».

После лекции о вреде алкоголя психиатр аккуратно расспросила о составе семьи Тихона, выяснила, что есть только мама. И строго-настрого поручила немедленно жениться на Ольге. А уже потом принять неизбежное — возвращаться на фронт.

«Какая разница, сегодня погибнете или через год, — прозвучало в кабинете врача. — Зато через год вы на СВО погибнете, вы будете героем. А сегодня вы погибнете от алкоголя, потому что жена вас не спасет, она не успеет вызвать скорую помощь».

Аргумент Тихона о том, что война обязательно кончится в пользу России, как могло показаться, заставил женщину задуматься.

«Уверены? Что мы выиграем? — Врач помолчала и добавила: — Ну у нас вообще-то Путин не дурак. И Белоусов [министр обороны] пришел вроде как и ничего».

А потом снова принялась объяснять, что его нынешнее состояние — это расстройство нервной системы на фоне стресса, и когда источник стресса, то есть война, уйдет, тогда пройдет и его состояние. Поэтому надо взять себя в руки, отказаться от алкоголя, купить своей Ольге розы и кольцо с бриллиантом и идти сражаться, помня о дедах Великой Отечественной войны.

Прощались на хорошей ноте. По крайней мере, на видео звучит беседа в духе добрых друзей. Но после Тихон и Ольга добились от командира части направления в другой госпиталь — филиал 442-го в Петергофе. Здесь философских разговоров не вели, а выдали справку и заключение: «Церебрастенический синдром, нейроциркуляторная астения. Подлежит стационарному обследованию с последующим освидетельствованием в психиатрическом отделении».

Информация медицинских ресурсов:

Церебрастения — это состояние, характеризующееся сниженной функциональной активностью головного мозга. Оно может проявляться в виде общей усталости, нарушений концентрации внимания, ухудшения памяти, снижения интеллектуальных способностей, торможения психических реакций.

Опасность патологии заключается в том, что она может привести к нарушению моторики, потере памяти, неустойчивости эмоционального состояния, нарушению когнитивных функций, ряду других негативных последствий. Заболевание может возникать как в молодом, так и в пожилом возрасте. Избавление от него возможно лишь с помощью ранней диагностики и рационально подобранного лечения.

Нейроциркуляторная астения — функциональное нарушение работы сердечно-сосудистой системы, для которого характерно отсутствие органических патологий. Симптомы заболевания разнообразны, но все они негативно влияют на жизнедеятельность человека. Патология имеет хороший прогноз, особенно если лечение начато своевременно.

После обследования в Петергофе Тихона перевели в Сертолово с устным обещанием в ближайшее время отправить в зону боевых действий. Чтобы вернуть своего мужчину в «полк выздоравливающих», Ольге пришлось снова обращаться в военную прокуратуру. Снова — потому что положенные за ранение деньги тоже пришлось «выбивать». Тихона в итоге вернули в часть на юге города, но положение его шатко. На словах ему все время обещают, что скоро он снова отправится «за ленточку».

«Я считаю, что он уже не боец. На мой взгляд, конечно, его нужно комиссовать, потому что по совокупности проблем, которые сейчас у него есть со здоровьем, это уже не солдат. Я не представляю, как он в таком состоянии будет участвовать в боевых действиях. Вернется ли он оттуда живым?» — говорит Ольга.

Близкие мобилизованных уже почти год в публичном пространстве предлагают организовать ротацию в зоне боевых действий. Однако Министерство обороны сейчас не находит это целесообразным с военно-стратегической и тактической точек зрения. Депутат Госдумы Андрей Картаполов и вовсе называл жен мобилизованных «ципсошно-церэушными наработочками». Риторика в патриотически настроенной блогосфере несколько поменялась с приходом нового министра обороны Андрея Белоусова. В середине июля донецкий политик Александр Ходаковский написал в своем «телеграме»:

«Некоторые каналы пишут, что на осень планируется демобилизация части наших мобилизованных, а также ротация подразделений, которые уже давно «в деле». Цифры по демобилизации называются солидные — до ста пятидесяти тысяч человек, что составляет примерно половину от последней мобилизации... С другой стороны, украинское контрнаступление — уже озвученный факт, и варьируются только сроки его начала. Но всё равно речь идёт, скорее всего, тоже об осени. Пытаюсь решить этот ребус, но пока на ум ничего путного не приходит. Одно бросается в глаза: пока они там отлавливают на улицах всех, кто не спрятался, чтобы бросить их в мясорубку, мы планируем обратное. С информационно-пропагандистской точки зрения — это хороший ход».

Кира Черных, Юлия Никитина,

«Фонтанка.ру»