Словом, не Воробей. Какой получилась первая роль Джонни Деппа после отмены «отмены» — в «Жанне Дюбарри»

Байопик о знаменитой фаворитке Людовика XV «Жанна Дюбарри», открывавший Каннский кинофестиваль, взволнует поклонников Джонни Деппа, вернувшегося в роли короля на большой экран после вынужденного перерыва. Режиссер фильма и исполнительница заглавной роли Майвенн проявила милосердие и не стала нагружать 58-летнего Деппа сложными актерскими задачами — ему вполне достаточно делать жалобное лицо.

Безусловно, многие зрители «Жанны Дюбарри» будут рады и новой встрече с Пьером Ришаром в роли старенького герцога Ришелье. Он участник единственной сцены, которую с натяжкой можно считать эротической, однако важнее то, что мудрый и все понимающий Ришелье — конфидент молодой Жанны, в разговоре с ним формулирующей свои жизненные приоритеты. На вопрос герцога: «Какую жизнь вы хотите?» — целеустремленная девушка без запинки отвечает: «Жизнь, в которой есть время на то, чтобы пожить — поесть, попить, почитать и пописать. А то у таких, как я, никогда ни на что не хватает времени». Впрочем, чем же так занята бедняжка Жанна, кроме вечеринок (или утренников) в мужской компании, остается невыясненным.

В своем прагматичном взгляде на мужчин как на средство социального продвижения Жанна часто напоминает героиню Ирины Муравьевой из фильма «Москва слезам не верит», которую иногда все-таки останавливали соображения правдоподобия: «Модельер — хорошая профессия, но тут без специальной подготовки не справиться». К сожалению, модельерная деятельность Жанны Дюбарри, о которой она рассуждает теоретически, в фильме никак не освещена. На первых порах трудоустройство героини в основном сводится к работе натурщицей. Для пролога Майвенн старательно подобрала галерею похожих на нее симпатичных девочек и отроковиц с неизменно распущенными волосами, привлекающих внимание художников. Фильм начинается с того, что еще совсем маленькая Жанна позирует портретисту на лоне природы, эта же мизансцена повторится минут через семь уже в парижской мастерской, где вполне половозрелая натурщица отказывается раздеваться, чуть ли не буквально озвучивая феминистский девиз: «Мое тело — мое дело». В одном из живописных кадров юная Жанна, отправленная в монастырь, сидит с книжечкой на фоне водопадиков: эта свободно струящаяся вода, которая, как известно, «дырочку найдет», — прозрачная метафора свободолюбивого характера героини.

Что же касается Джонни Деппа, то у него мало поводов продемонстрировать свою актерскую форму: в большинстве совместных сцен Майвенн как бы говорит партнеру: «Расслабься, я сама все сделаю», а ближе к концу, когда король начинает умирать от сифилиса, существенный вклад вносят гримеры. При первом появлении Людовика (на каблуках, в треуголке, в синем атласном камзоле и обтягивающих панталонах) складывается впечатление, что самое тяжелое для актера — нечаянно не воспроизвести повадки самого яркого и запоминающегося персонажа во всей его фильмографии — капитана Джека-Воробья. Вероятно, поэтому Депп старается поменьше задействовать пластику и мимику, а то одно неверное движение — и из-под этой набеленной маски с губками бантиком выскочит вертлявый Воробей, который в версальских интерьерах совершенно неуместен.

Несмотря на некоторую замороженность, в целом у Деппа получился довольно симпатичный и даже в чем-то трогательный герой — стареющий одинокий человек, к которому постоянно приводят все новых женщин, не способных взять его за живое, пока не появится та самая, единственная. Но по мере развития сюжета короля все чаще затмевает более интересный и не такой плоский персонаж (Бенжамен Лаверн) — главный ассистент Людовика, похоже, гораздо лучше разбирающийся в государственных делах и тонко инструктирующий новую фаворитку.

Жанр «Жанны Дюбарри» можно определить как красиво проиллюстрированный ободряющий лекторий для маленьких девочек, главная мысль которого такова: не стоит отчаиваться, даже если судьба сдала вам при рождении плохие карты — низкое социальное происхождение, недалеких или безразличных родителей, отсутствие воспитания, среднюю внешность, мало соответствующую гламурным стандартам. Если вы обладаете достаточно сильным характером, то яркая индивидуальность, жажда знаний и любовь к чтению, сексуальная раскованность и немного везения (а также мужского покровительства) могут в корне переломить женскую судьбу.

Правда, первые минут 20 фильма очень раздражает закадровый мужской голос, разжевывающий то, что и так понятно. «Шли годы, Жанна пользовалась своим шармом, чтобы завоевывать все более высокопоставленных мужчин. Скоро она завоевала славу куртизанки», — такой текст звучит на фоне кадра с неукротимой Жанной, гордо шагающей в закат с небольшой котомкой на плече, после того как ее выгнали из очередного приличного дома за безудержный либертинаж. Назидательный рассказчик, к счастью, умолкает с началом романа между Жанной и Людовиком, но к середине фильма, увы, возвращается, напоминая о важном контрасте между мертвящим дворцовым этикетом и живой жизнью. «Заручившись любовью короля, Жанна прививала в Версале любовь к искусству и ко всему естественному», — бубнит закадровый экскурсовод, не чувствуя оксюморона «искусственное-естественное», таящегося в натуре героини Майвенн. Она старательно играет роль «любительницы естественного» и вообще хорошей женщины, у которой меркантильные и карьерные соображения тесно переплетены с искренними душевными порывами.

Чтобы окончательно поверить в искренность героини, в финале фильма не хватает очередного включения доброго комментатора, который разложил бы все по полочкам: «И тут Жанна внезапно поняла, что Людовик — единственный мужчина, которого она любила в своей жизни». Однако Майвенн ставит в конце не романтическую, а социально-политическую точку, когда рассказчик мягко журит Жанну, которую ждет гильотина, за то, что она забыла свои «народные корни».

Лидия Маслова, специально для «Фонтанки.ру»